За этим занятием я даже не заметила, как подошел Данте, и очнулась только когда его пальцы коснулись моих, забирая из в миг ослабевших рук драгоценный обруч. Если честно, я испугалась. Но демон осторожно перевернул его и словно корону водрузил на мою непутевую голову.

— Нам пора.

Уж не знаю, догадался ли он, что держал в руках, видел ли смерть в гранях хрусталя Джахим, только ничем этого не выдал.

— Ну, это все?

— Нет! Мои сапоги. Эльфийские. Мне Олеандр сам набойки отливал, чтобы неслышно ходить. И что, отдать их какой-нибудь захолустной моднице?

Данте поднял взгляд к потолку и обреченно вздохнул.

В общем, нашли мы сапоги. При том радовалась я чуть ли не больше, чем своим амулетам.

На столе ректора осталось нацарапанное послание — «Здесь была Таня Лил». Ну и еще пару фокусов по всей Академии насовано.

Так что Данте не особо удивился, когда не успели мы отъехать от города, а в Академии взорвалась башня. Как говорится, «талант не пропьешь».

Чуть позже выяснилось, за эти же самые таланты меня объявили вне закона, повторно приговорили к казни, назначили награду за поимку и отправили за мной погоню.

С таким размахом я еще не влипала.

Услышав это заявление, Данте долго смеялся, едва не свалившись с лошади, счастливо уведенной из конюшни Академии. Самого лучшего взяли — жеребчика ректора. Правда, полет я вредному асуру все же обеспечила. Конь нервный ему попался, увидел оскал Бинки, позаимствованный у гидры, и так дернул в сторону, что сбросил наездника. Тот взобрался на ретивого жеребчика, блеснул синими глазами и хлестнул коня по бокам хвостом. Вызов был мной радостно принят, и мы здорово погоняли на просторах собранных хлебов.

Дивная звездная ночь, свобода, любимый мужчина рядом… Что может быть лучше? Когда этот мужчина любит тебя, скажет кто-то. Но не я. Меня возможность подобного поворота дел пугала. Сама я с этим как-нибудь справлюсь. Вместе — погубим друг друга.

Все оказалось — даже хуже, чем я только могла предположить. Все-таки раньше мои проделки были лишь мелким шкодничеством по сравнению с разорением целого королевства и доведения его правительства до нервной дрожи при упоминании моего скромного имени. Да, опыта мне не доставало. Иначе могла бы предположить, что заика-король кинет все силы на поимку провинившейся магианы. И попытается перекрыть границу.

Но противовесом моей искренней наивности в таких делах стал красавец асур, закаленный в дворцовых интригах и политике. Синеокий демон что-то прикинул и повел наших лошадок в глубь пограничного леса. Там и было решено остаться на ночь.

— Бр-р, — потерла я плечи. — Вот вам и бабье лето. Надо будет заехать в ближайший город.

— Зачем?

— Я мерзну. Теплый плащ конечно хорошо, но мне бы еще и куртка не помешала. Да и тебе тоже, — скептично посмотрела я на асура.

Тот тоже посмотрел на себя и пожал плечами.

— Мы асуры не мерзнем особо.

— Ага, ты это каждому объяснять будешь. Народ не поймет, если ты в одной рубашке разгуливать начнешь. Днем-то ладно, тепло. Но ночи здесь бывают холодные. Надо хотя бы плащ тебе купить. Раз уж навязался на мою голову.

Данте лишь проказливо улыбнулся и откусил от большого яблока.

— Так что ты собираешься делать дальше?

Я вытянула губы трубочкой и задумалась.

— Мирить. Конечно, для начала придется как-то заставить королей обратиться к Кристаллу Истины. Но они оба такие упрямые. К тому же я не могу пойти к правителю Эрлии, он может меня узнать. В общем, еще не придумала.

— Время у тебя есть. Отсюда до границы этих королевств дня четыре быстрой езды напрямик. Но так все равно не получится, значит, пять дней. Так что давай спи, а завтра вместе подумаем. Договорились?

Послушно кивнув, я закуталась в одеяло и, сказав спокойной ночи, действительно уснула. Да, намаялась за сутки.

Разбудили меня рано, свет едва тронул вершины елей. Недовольно заворчав, я наугад ударила файрболом. Ага, отделаешься ты так. Меня беспардонно схватили за шкирку и буквально запихнули в седло, я даже рот открыла от изумленья.

— У нас гости, — предупредил демон все мои попытки возмутиться. Рот я послушно закрыла. — Появились на кромке леса пару минут назад. Я там пару охранок поставил, — добавил он, запрыгивая в седло.

Мы выехали на небольшую тропочку, уходящую вглубь леса. Данте пропустил меня вперед, развернулся и, сделав короткий жест, подленько так улыбнулся. Стало понятно — кто бы там нас не преследовал, плохо им придется. За его плечами заклубились потоки и начал подниматься шквалистый ветер. Где-то минут через пять я остановилась, не выдержав безобразия творящегося у нас за спиной.

— Данте, прекрати!

— Что?

— Лес. Ты губишь его.

— А ты хочешь, чтобы нас догнали?

— Нет. Прекрати немедленно, — очень нелюбезно рявкнула я, слезая с Бинки. Достав из сумки большой пирог, припасенный в трактире, я бросила взгляд на недовольного асура. — Подожди немного.

Выйдя на небольшую полянку, я привычно положила приношение и встала на колени.

— Прости несносное дитя свое, матушка.

Когда она появилась, улыбка сама коснулась моих губ. Не могла я без радости смотреть на этого духа. Вирь-ава мне как мать родная. Всегда выслушает, посоветует, поможет, дорогу укажет да бранить не будет.

Но теперь женщина хмурилась, и это было слишком болезненно для меня.

— Прости за обиды, причиненные лесу, добрая хозяйка.

Вирь-ава замахала руками и указала на меня. Точнее на мою голову. И тут-то я поняла, что так не пришлось по сердцу духу леса. Смерть на моем челе. Поспешно сняв обруч, я убрала его подальше и снова с тоской посмотрела на нее.

— Грешна, — призналась я. — Но не суди меня строго, матушка, тебе ли не знать, зачем все это.

Вздохнув, она коснулась костлявой, некрасивой, но такой родной рукой моих волос. Ее зелено-карие глаза были полны материнской любви и грусти, самой стало очень стыдно. Но от идеи я не собиралась отказываться, и она это понимала. Вместо того, чтобы продолжать меня журить, Вирь-ава протянула руку куда-то в сторону. Обернувшись, я увидела, как из-за кустов выходит синеволосый асур.

— Я просила тебя подождать.

Он не ответил, а с легким кивком подошел к нам и встал за моей спиной каменным монолитом. Отмахнувшись от него, я продолжала:

— Матушка, помощи твоей прошу. Позволь нам скорее пройти через твои владения. Задержи погоню. Помоги, сделай милость.

Вирь-ава кивнула. Жестом велев мне подняться, она крепко обняла меня. На глаза выступили слезы, а нежность затопила сердце. Улыбнувшись, она смахнула соленые капельки с моих щек и начертала в воздухе охранную руну. А затем поразила меня, взяв мою руку и вложив ее в руку Данте.