– Думаю, мы сейчас призовём лодку. – Он обхватил цепь, и чародейское тепло обволокло его ладонь.

Юрген дёрнул изо всей силы, но мог бы и не стараться: цепь потянулась из озера гладко и легко, точно ниточка из шитья. Чёрная вода забурлила.

– Эй! – позвала Чарна с берега. – Ты уверен, что…

Юрген был совершенно уверен. Будто в Чернолесье принимал правила игры таинственной чащи: есть неписаные чародейские законы, и он чувствовал их звериным нюхом. Тержвице – просто место сбора, и само по себе оно не несло угрозы.

– Идём, – махнул он Чарне, глядя, как из озера появляется острый лодочный нос.

На удивление поднявшаяся лодка внутри оказалась пустой и сухой, точно не ждала своего часа на дне. Её борта облепляла тина. Юрген подтянул к себе цепь и, не задумываясь, шагнул в лодку; помог забраться Чарне.

Цепь лязгнула и ушла под воду с тихим плеском. Лодка свободно оттолкнулась от пристани и пошла на глубину.

В чёрной воде отражались звёзды. Огонь на колокольне Тержвице казался второй луной.

– И куда нас несёт? – Чарна сидела в лодке, нахохлившись. – Прямо к собору?

Но до собора они не доплыли. Лодка повернулась к россыпи плавучих домишек в западной части озера.

– Так странно. – Чарна потёрла одну ладонь о другую, пытаясь согреться. – Если затопило кучу деревень, как так получилось, что остались эти островки с домами?

– Может, они стояли на холме, как собор. – Юрген всматривался в ночную даль. – Или тоже колдовство. Не знаю.

– А нас сейчас принесёт к Кажимере?

– Не знаю, Чарна.

– Она в этих домах или тех, что за Тержвице?

Юрген обернулся. Развёл руками и снова сказал:

– Понятия не имею.

Чарна фыркнула.

– Мне любопытно, что ты думаешь. Но раз ты настоял, чтобы сунуться сюда ночью, наверное, ты не думаешь совсем.

Юрген нисколько не обиделся.

– Наверное, – кивнул он. И продолжил смотреть на приближающиеся огни.

Их лодка шла так гладко, словно её тянула невидимая чародейская верёвка: направила к домишкам и плавно провела между несколькими заброшенными, с тёмными окнами. Юрген решил, что эти дома и вправду не утонули только благодаря чарам: вода начиналась сразу под их крыльцом. Он вспомнил сказку, которую Хранко вычитал ещё в их детстве, – о городе утопленников. Мертвецы в нём вели хозяйство, как живые, и из труб их подводных домов клубился ил.

Хотя кто знал, как выглядели затонувшие дома? Юрген посмотрел вниз и тут же себя одёрнул: ну, неужели он правда захотел удостовериться, что со дна не поднимались иловые клубы?

Лодочный нос ткнулся в крыльцо первого обжитого дома – с горящими окнами и без продавленной крыши. Скрипнула входная дверь.

Юрген сощурился.

– Добрый вечер!

На крыльцо вышла молодая женщина. В её пальцах сверкнула колдовская искра.

– Ночь уж, – заметила она. – Но как угодно.

Женщина оказалась полностью одетой – в платье стоегостского кроя, с наброшенным на плечи платком. Алая искра осветила снизу её лицо: овальный подбородок с ямочкой, высокие скулы и продолговатые глаза. Каштановые волосы были заплетены в причёску-корзинку.

– Меня зовут Вельмира, – начала она спокойным голосом, ничуть не сонно, но и не важно. Будто исполняла работу, которую до этого проделывала много раз. – Я чародейка Звенящего двора, и госпожа Кажимера велела мне встречать всех, кто придёт в Тержвице. А кто вы?

Юрген поднялся в лодке, представил себя и Чарну.

– Славно. – Искра спорхнула с пальцев Вельмиры, повисла вихрем света над их головами. Вельмира поманила второй рукой, и из глубины дома потянулся поток воздуха.

– Мы разбудили тебя, госпожа? – спросил Юрген.

Не отвлекаясь от колдовства, Вельмира окинула его странным взглядом. Что, полюбопытствовал Юрген мысленно, о других вещах справляться не положено, только по делу?

– Нет. – К Вельмире подплыл свиток. – Я не сторожу Тержвице сутки напролёт. Сейчас мои часы. Я сменила другую чародейку, потому что госпожа Кажимера предполагает, что люди могут прибывать в Тержвице в любое время.

– Это верно, – сказал Юрген добродушно. Лодка слегка покачивалась под его ногами, и он надеялся, что случайно не кувыркнётся вниз.

Он ещё раз глянул на Вельмиру. Ей было лет тридцать с небольшим: наверняка одна из тех воспитанниц Кажимеры, которые уже не обучались у неё, а жили самостоятельную жизнь – заводили семьи, открывали колдовские лавки и брали себе своих учеников. Сколько же людей Кажимера привлекла для этого суда?

Свиток развернулся перед Юргеном прямо в воздухе. Чтобы рассмотреть написанное, Чарне тоже пришлось встать, и Юрген отметил краем глаза: Она стояла в качающейся лодке увереннее, чем он. Что поделаешь – кошка. Ловчее будет.

Вельмира уточнила:

– Вы ведь грамотны?

Юрген удивлённо хмыкнул.

– Конечно. Если мы чародеи Дикого двора, это не значит, что мы не умеем даже читать.

Вельмира слегка наклонила голову.

– Прошу прощения. Не имела в виду дурного. – Она подождала немного, но ответа не последовало. – Будьте добры, напишите свои имена в свитке.

– Зачем? – удивился Юрген. Чернолесское прошлое научило его, что не стоит оставлять своё имя где ни попадя.

– Это будет означать, что вы прибыли на место и ответили на призыв Драга Ложи.

– Нас никто не звал. – Юрген скрестил руки на груди. – Мы пришли, потому что сами захотели.

Вельмира ответила таким же ровным голосом:

– Но вам нужно написать свои имена.

– Прям уж и нужно, – фыркнула Чарна.

Вельмира плавно выдохнула.

– Таков порядок. – Встретилась взглядом с Юргеном. – Я знаю о северных предосторожностях, но никто не будет вас проклинать. Это просто свиток, который нужен госпоже, чтобы принять во внимание всех присутствующих.

Прозвучало именно так, как могла бы сказать сподвижница Кажимеры – недаром ведь говорили, что годы в Вольных господарствах ничуть не ослабили её любовь к иофатской дотошности. Но Юрген решил, что больше не будет спорить, – если это приказ Кажимеры, его всё равно придётся выполнить. А так они с Чарной лишь в очередной раз выставят себя дикарями.

– Ладно. – Юрген упёр руки в бока. – Чем писать?

– Кровью? – предположила Чарна.

Вельмира слабо улыбнулась, однако Юрген был уверен: она едва сдерживалась, чтобы не закатить глаза.

– Пальцем. Просто выведите своё имя, и всё.

Юрген так и сделал. Захотел мельком посмотреть на предыдущие имена, но свиток заколдовали: буквы разбегались по пергаменту, и их не получалось сложить в слова. Там, где палец Юргена касался свитка, оставался тонкий след, словно от золотых чернил, но прошло мгновение, и Юрген не разобрал и своё имя.

– Теперь ты, – сказала Вельмира Чарне, и та тоже подчинилась, хоть и посмотрела исподлобья.

Юрген расправил плечи.

– Что теперь?

– Я могу поселить вас в любом из подобных домов. – Вельмира указала