Путь, который Учитель из Галилеи предлагал ученикам, не был усыпан розами. Иисус говорил им, что их будут презирать, что они повсюду будут встречать препятствия и враждебное отношение, что их ожидают опасности и страдания. «Если кто хочет идти за Мною, отвертись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф., 16: 24). «Возьми крест свой» — так говорили в греко-римском мире о воре или мятежнике, который нес до места казни предназначенный для него крест, привязанный к его плечам за горизонтальную перекладину.

Иисус не боялся колючих сравнений. Он говорил: «Ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» (Мф., 19: 12). Следование за ним требовало дисциплины, каждодневной аскезы. Жизнь его учеников была сурова, но за нее была обещана награда. Петру же, который сказал, что они оставили все, чтобы последовать за ним, Иисус ответил: «Истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или родителей, или братьев, или сестер, или жену, или детей для Царствия Божия, и не получил бы гораздо более в сие время, и в век будущий жизни вечной»(Лк., 18: 29–30).

Школы и академии были широко распространены в грекороманском мире. Их организовывали пифагорейцы, последователи платонизма, последователи Аристотеля и стоики. Ученики приходили прослушать курсы, запоминали преподаваемые этические заповеди и несколько месяцев жили одной жизнью со своим учителем. В Древнем Израиле тоже существовала подобная традиция: проповедник мог иметь учеников. У Филона, Гиллеля и Шаммая были свои школы. Позже, во II в., уже после разрушения Храма, система обучения у раввинов будет основана именно на этих прецедентах.

Однако ученики Иисуса не следовали этому образцу. Они выглядели более сплоченными, чем ученики, которые, собравшись в круг, слушают добрые слова Учителя, а через какое-то время расходятся. Его ученики, пришедшие из всех слоев общества, жили вместе и были настоящей общиной; они принимали к себе бедняков и маргиналов, а не стали закрытой сектой, какими были другие религиозные братства того времени. Строгость их обязательств не препятствовала им пировать вместе с Иисусом с мытарями, есть со стола грешников, встречаться с людьми сомнительной репутации, пьяницами, мошенниками, проститутками, то есть отверженными, которые, как считалось, не соблюдали заповеди, данные Богом народу Израиля. Души учеников были полны радости и ощущения праздника. Различия внутри группы были лишь те, которых требовало ее предназначение. Иисус одним взмахом руки устранял все честолюбивые желания и случаи соперничества. Пусть тот, кто больше, будет как меньший, а начальствующий — как служащий!

Другой отличительной чертой группы учеников были их отношения с Учителем. Его власть над ними была основана на личном обаянии. Он ожидал от своих учеников не слепого и рабского подчинения, но духовной зависимости, глубокого и близкого добровольного единения. В этом состоял смысл притчи о винограднике, символе Союза. Иисус был лозой, а они — ветвями. Только добрые побеги, неразделимые и единые с лозой, принесут плоды. «Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне» (Ии., 15: 4).

Евангелия также говорят нам, что Иисуса в его путешествиях сопровождало много женщин. Мы знаем некоторых из них: Мария Магдалина, излеченная от одержимости, Саломея, мать Иакова и Иоанна; были также Иоанна, жена Хузы, управителя Ирода Антипы, Сусанна, о которой мы ничего не знаем, «и многие другие» — добавляет Лука. Они готовили пищу, занимались хозяйством, помогали ученикам деньгами. Без них материальная жизнь общины была бы совершенно невозможна. Вероятно, Учитель их тоже специально звал за собой, поскольку без инициативы с его стороны сложно объяснить их поведение. Их жизнь рядом с холостым проповедником, в кругу учеников-мужчин, была еще одним вызовом, брошенным иудейскому обществу и семейным ценностям того времени. Некоторые из женщин были замужними, например Саломея и Иоанна. Могли ли они присоединиться к группе без согласия своих мужей? Это вряд ли возможно.

«Лисицы имеют норы и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф., 8: 20). Тот, кто читает эти слова, склонен считать Иисуса и его учеников некими «харизматическими странниками», как назвал их Герд Тайсен, — людьми без постоянного места жительства, которые ходили из одной деревни в другую, подобно философам-цини-кам. Это, несомненно, преувеличение, поскольку известно, что деревни и селения в Галилее находились близко друг от друга. Только вокруг Сепфориса на расстоянии меньше дня пути от него в ту эпоху насчитывалось около сорока населенных пунктов. В окрестностях Капернаума, где Христа приютил Симон-Петр, очевидно, было так же. Отправившись в путь утром, маленькая группа странников легко могла вернуться домой вечером. Однако это не значит, что не было и более долгих походов.

Некоторые последователи Иисуса, напротив, вели оседлый образ жизни. Из них складывался круг сочувствующих, которые были весьма полезны, обеспечивая учеников едой, одеждой и деньгами. В эту группу входили сборщик налогов Закхей, Симон Благочестивый, живший в Вифании возле Иерусалима, а также сестры Мария и Марфа, которых можно включить в эту группу более уверенно, и их брат Лазарь, все трое из той же деревни. Лука рассказал историю про них: в то время как Мария сидела у ног Христа и слушала его слова, Марфа, вероятно старшая из сестер, была занята множеством домашних дел. Раздраженная тем, что сестра ничего не делала, Марфа обратилась к Иисусу: «Господи, или тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне». Вопреки всем ожиданиям Иисус ответил ей: «Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» (Лк., 10: 40–42).

Поворотный момент случился через несколько месяцев, когда Иисус решил выбрать двенадцать учеников, которые бы повсюду сопровождали его в его служении и исцелениях. Это число символизирует двенадцать колен Израилевых. Если верить Еврейской Библии, они происходили от двенадцати патриархов, сыновей Иакова. Около 1000 г. Давид объединил их в своем царстве. Но во время царствования его внука Ровоама среди них произошел новый раскол, в результате которого были созданы Северное царство — Израиль и царство Южное — Иудея. Царство Израиль в 721 г. до н. э. было захвачено ассирийцами. Согласно библейской версии, десять колен царства Израилева были высланы со своей земли и уже никогда не возвратились назад. Южное же царство было уничтожено Вавилоном в 587 г. до н. э. Потомки колен Иуды, Венеамина и Левия вернулись назад лишь спустя полвека, чтобы восстановить Иерусалим. Таким образом, во времена Иисуса двенадцать первоначальных колен давно не существовали, но играли важную роль в эсхатологических представлениях еврейского народа. В конце времен они должны были вновь собраться вместе, чтобы воссоздать Землю обетованную. Эта тема воссоединения детей Израилевых, которых соберет вместе с Востока и с Запада Господь или царь из рода Давидова, встречается в книгах Михея, Иеремии и Иезекииля и в некоторых второканонических текстах, например в Книге Товита, в Книге пророка Варуха и в Книге премудрости Иисуса, сына Сирахова. Эта же надежда звучит и в Псалмах Соломона (I в. до и. э.) и в одной из кумранских рукописей — «Свитке войны».