перестали. Я уничтожил грибницу, грибы раскидало безжизненными, сморщенными тушками по пещере.

Я не сдержался, подобрал один и откусил. Гриб как гриб, вкусный капец, хотя до бабулиных им было, конечно, далеко.

Вылез из пещеры я весь облепленный грязью и ощутимо покусанный, из многочисленных ранок хлестала кровь. Благо я быстро регенерировал. Однако, несмотря на полученные увечья, вылез я с добычей — целым мешком поджаренных грибов. Трофей победителя был мне очень даже приятен. Пару штук я с аппетитом ухомячил на ходу.

И тут я понял, что совсем не запомнил дороги. Я стал искать свою поляну, тревожась, что вот так глупо заблудился. Вскоре я начал аукать. К моему облегчению, неподалеку я услышал хоровое ауканье в ответ. Скоро, идя на звук, я вышел на знакомую полянку. Оказывается, сожрать меня могли прямо под носом у товарищей.

Отец уже вернулся, освежёванные кролики жарились на костре, издавая дивный аромат. При виде меня, Кира испуганно взвизгнула, спрятавшись за спину брата. Все остальные с вытаращенными глазами смотрели на меня, будто я призрак какой.

— Чего уставились⁈ — смутившись, буркнул я.

— Во имя всех ликов Триликого, что с тобой опять случилось⁈ — в ужасе проскрежетал отец. — Где ты был⁈

— Эрик, мы тебя повсюду искали! — вторил ему Фил. — Что случилось⁈

Признаваться, что меня чуть не сожрали грибы было как-то стрёмно. Засмеют же, видано ли, чтобы грибы пытались съесть человека. Ославлюсь на всю жизнь. Я вздохнул и потряс мешком.

— А я вот грибочков к мясу принес, — смущенно пробормотал я, бросая мешок на землю.

— Грибов⁈ — хором выдохнули они и кинулись к мешку.

Отец, заглянув в мешок, поднял на меня ошеломленный взгляд.

— И ты еще живой⁈ — удивленно воскликнул он.

— Эрик, это же истина известная каждому с детства: «Не ходи за грибами! Грибы плотоядны!», — нравоучительно изрек Томаш.

— Это же боровики, самые опасные, — присвистнул Фил. — Они, говорят, работают на пару с дождевиками, дождевики сначала парализуют волю жертв, а потом боровики медленно обгладывают несчастных до костей.

Я поежился от того, что был реально близок к тому, чтобы меня обглодали до костей.

— Да ладно вам, — махнул я руками, пытаясь замять тему.

— Люди учатся охотиться на грибы годами, это считается одним из самых опасных занятий. Такой вот мешочек стоит десятка два золотых.

— Ну, считайте, мне повезло, — польщенный всеобщим восхищением разулыбался я.

— А то и видно, — хмыкнул отец, добавив ложку дегтя. — Иди, там вон ручей, умойся, герой, и давайте уже есть. Нам еще много сегодня надо решить дел.

Тут меня уговаривать не пришлось. Я был согласен с отцом. Пошел к ручью. Вода была холодной бодрящей, ранки защипало, но они быстро затягивались, поэтому терпимо.

Наконец-то, мы расселись вокруг костра.

Можно было заняться едой, мясо с грибочками получились отменным. Просто таяло во рту. Никогда еще еда не казалась мне такой вкусной. Я наелся и повалился на спину, рассчитывая поваляться пару минут, тупо пялясь в сгущающиеся сумерки.

Однако этому не дано было осуществиться, настала пора решать проблемы, и времени на обдумывания решения, у нас особо не было. Проблемы искали выхода, и, как ни странно, нашли его в словах Томаша.

— Мы все понимаем, что выбора у нас нет, — нарушил приятную тишину Томаш. — Необходимо принять предложение ворона.

— Так и говори, что у тебя шкурный интерес! Ты, значит, хочешь свою сестру спасти, а я должен свою бросить⁈ — сердито поинтересовался Фил.

— Не хочу казаться негодяем, но твою сестру уже не спасти, а мою еще можно!

— Стервятник поганый! — со злостью, словно выплюнул слова Фил и, подорвавшись с места, вдарил Томашу в челюсть.

— Ублюдок! — простонал Томаш.

Они сплелись в катающийся клубок. Кира бегала вокруг них, испуганная, уговаривая остановиться. Я недоумевал, откуда у этих двоих ещё силы и желание драться друг с другом остались. Надо бы было их разнять, но, во-первых, мне на это силы тратить, откровенно говоря, не хотелось, во-вторых, иногда полезно выпустить пар. Только вот Киру было жаль.

Поэтому, я все же положил конец драке — хлопнул в ладоши и, посылая в драчунов энергетическую волну, раскидал их, сцепленных друг с другом в комок, в две разные стороны.

— Хватит! — рявкнул я, вкладывая в голос силу. — Нашли время! Два дебила — эта сила!

— Он первый меня ударил! — возмутился Томаш.

— А ты не говори чушь! — огрызнулся Фил.

— А я и не говорю чушь, я правду сказал! — не согласился Томаш.

— Оба хороши! — прервал я перепалку.

Сверху раздалось противное: «Кар-Кар!», заставив нас всех вздрогнуть. Значит, за нами наблюдали. И ведь не спрячешься от этих проклятых птиц. Развесились черными гирляндами по деревьям.

Я энергетической силой поднял с земли с десятка три шишек и, хорошенько их ускорив, запульнул в проклятых птиц. Птицы, захлопав крыльями, с возмущённым карканьем поднялись в небо чёрным живым облаком. Впрочем, через пару минут и пару кругов над поляной, они уже вновь смотрели на нас с деревьев, черными бусинками глаз.

— Его светлость Томаш прав, Фил, — тихо сказала Кира. — Ты должен принять это.

— Кира, не будь такой дурёхой! — горячо запротестовал Фил. — Мы не отдадим тебя этой твари!

— Ты хочешь, чтобы я сама стала тварью⁈ — резонно поинтересовалась Кира. — Ты не можешь решать за меня!

— Эрик, ну скажи ей, что мы найдем другой способ, — с мольбой попросил Фил.

А сказать мне было особо нечего, ситуация и вправду сказывалась не в нашу пользу. В этот раз я был вынужден согласиться с Томашем.

— Проиграть сражение, еще не означает — проиграть войну, — тихо ответил я, пряча глаза.

— Что ты хочешь сказать⁈ — напрягся Фил.

— Я хочу сказать, Фил, что в этом случае за нас уже всё придумали и нам к этому добавить нечего! — твердо сказал я. — Иногда сила, в трезвом и взвешенном принятии ситуации.

— Эрик, я не отдам Киру этому выродку! Я в ответе за нее. Я итак не уберег маму, я должен… должен спасти свою сестру!

— Тогда твоя сестра в полнолуние будет загрызать по человеку⁈ Сам ей будешь поставлять жертв⁈

Фил побледнел. Шрам его обозначился четко.

— Неужели ты не можешь помочь, Эрик? —