стыком 37-й стрелковой дивизии со спешенной бригадой; в районе Ельшанки находился отряд Мемсена и батальон курсантов царицынских пехотных курсов с одной легкой батареей; остатки 32-й стрелковой дивизии были отведены в район станции Котлубань для укомплектования.

Создавая такую группировку, в штабе Л. Л. Клюева планировали повторить нанести противнику удар справа налево силами кавалерийской дивизии С. М. Буденного, но ввиду стремительного отхода 9-й армии на Балашов этот план рухнул.

К середине июня дивизии 9-й армии были уже на реке Терса. В результате 10-я армия оказалась на восемь переходов уступом вперед с совершенно открытым правым флангом, что создавало угрозу перерыва ее сообщения с тылом по Волге в любом пункте севернее Царицына до Камышина, в котором в этот момент высаживались два полка 2-й бригады 2-й стрелковой дивизии с целью установления связи с 9-й армией и обеспечения обороны Камышина.

Стремительное наступление Кавказской армии заставило большевиков прервать в некоторых местах работу по укреплению подступов к «Красному Вердену», кое-где эти работы красным приходилось вести под огнем артиллерии противника и ударов с воздуха.

Ввиду превосходства белых в коннице командарм 10-й обратился к В. М. Гиттису с просьбой о присылке в его армию кавалерийских частей, на что последний ответил обещанием усилить обороняющие Царицын войска боеспособной бригадой 5-й стрелковой дивизии (директива от 16 июня № 5505/оп), которая, однако, так и не прибыла. Одновременно Л. Л. Клюев принял меры к приобретению лошадей на месте для создания кавалерийских бригад при стрелковых дивизиях. 21 июня оказалось возможным создать при 37-й стрелковой дивизии кавалерийскую бригаду в составе двух полков и одной батареи.

Положение 10-й армии осложнялось также недостатком боеприпасов. К 16 июня в тыловом артиллерийском складе 10-й армии оставалось, по словам ее командующего, всего 600 000 патронов и незначительное число артиллерийских снарядов.

Л. Л. Клюев отмечал переход казачьей конницы 16 июня в наступление в общем направлении на Котлубань. Кубанцам В. М. Покровского удалось потеснить части отдельной бригады Д. И. Жлобы, но красные ввели в дело из резерва один полк 4-й кавалерийской дивизии и восстановили положение.

На участке левой группы 15 июня весь день шел упорный бой в районе Воропоново — хутор Марчуков. Полки 37-й стрелковой дивизии отразили все атаки ударной группы П. Н. Шатилова, потерявшего, по воспоминаниям П. Н. Врангеля, за два дня боев свыше тысячи бойцов.

В связи с отходом 9-й армии от Дона к северу и активностью донской конницы на правом фланге 10-й армии штаб Л. Л. Клюева принял решение для усиления правого крыла отдельной бригады Д. И. Жлобы перебросить на участок Дона от Трехостровянской до устья Иловли 38-й запасной батальон с батареей и сборный отряд ревкома качалинской станции под начальством Бурцева общей численностью до 1500 штыков и 100 сабель.

Оперировавшая на правом фланге 10-й армии красная донская моторная флотилия ушла вверх по Дону, перейдя в состав 9-й армии. На усиление левого фланга 10-й армии из Астрахани прибыло три вооруженных парохода, которые были обстреляны в районе Солодовников, расположенных в 70 км к юго-востоку от Царицына, батареями белых, установленными на высотах. У Солодовников большевики обнаружили четыре батареи противника.

Попытка кавалерии П. Н. Врангеля овладеть «Красным Верденом» с ходу не увенчалась успехом. Атаки кубанской конницы не принесли белым успеха. Их части понесли весьма большие потери, противник перешел в контрнаступление. Белые отступили и закрепились на линии реки Червленая[464].

П. Н. Врангель был потрясен неудачей первого штурма и понесенными при этом потерями. 15 июня барон телеграфировал А. И. Деникину: «Двухдневные кровопролитные атаки разбились о технику, сильнейшую артиллерию и подавляющую численность врага»[465].

В данном случае необходимо выяснить, насколько был подорван моральный дух 10-й армии и был ли он подорван вообще? Обычно у войск, выдержавших мощное наступление противника и нашедших в себе силы перейти в успешное контрнаступление, моральный дух, напротив, повышается. Сам П. Н. Врангель вспоминал, что противник вел сильное наступление, воздушная и войсковая разведки Кавказской армии устанавливали ежедневный подход свежих неприятельских сил[466].

Очевидно, что части с подорванным моральным духом не могли вести успешное наступление. Возникает вопрос: если части 10-й армии обладали высоким моральным духом, то почему они не попытались прорвать оборону белых на реке Червленая. Ответ содержится в воспоминаниях Л. Л. Клюева, по словам которого 10-я армия перешла в наступление с целью выправить положение и продолжить работу по укреплению Царицынского района[467].

Кроме того, 10-я армия не представляла в боевом и моральном отношении единого целого, ибо по боевым и моральным качествам ее стрелковые дивизии весьма серьезно уступали Конному корпусу С. М. Буденного.

Итак, мы видим, что удары кубанской конницы и неуверенность Л. Л. Клюева пагубно отразились на моральном состоянии 10-й армии. Она не нашла в себе сил перейти в решительное наступление и переломить ход борьбы за Царицын. В то же время оперативные сводки штаба главкома ВСЮР сообщают о жестоких боях, которые приходилось вести кубанцам с перешедшими в наступление дивизиями 10-й армии[468].

В этой ситуации, понимая, что неудача под Царицыном пагубно отразится как на моральном состоянии Кавказской армии, так и на общем стратегическом положении ВСЮР, А. И. Деникин принял решение направить в распоряжение П. Н. Врангеля подкрепления[469].

17 июня командование 10-й армии, стремясь вырвать у противника инициативу и продолжить работы по укреплению подступов к Царицыну, бросило свои дивизии в контрнаступление, направляя основной удар против 4-го конного корпуса противника. Корпуса С. Г. Улагая и П. Н. Шатилова вынуждены были отступить на линию реки Червленая — Карповка, упираясь правым флангом в Сарепту.

Неудачный штурм «Красного Вердена» вывел П. Н. Врангеля из душевного равновесия. Барон решил послать А. И. Деникину телеграмму, в которой просил, по завершении Царицынской операции, освободить его от командования Кавказской армией, поскольку Ставка не прислала вовремя обещанных подкреплений. Помимо этого П. Н. Врангель отмечал, что его конница может творить чудеса, но преодолевать проволочные заграждения не может. А. И. Деникин, заинтересованный в скорейшем взятии Царицына, распорядился направить в Кавказскую армию 7-ю пехотную дивизию в составе двух полков, пяти батарей, трех бронепоездов, вооруженных тяжелой артиллерией, и шести танков.

Командарм 10-й вспоминает: 19 июня кавдивизия С. М. Буденного в районе высоты 408, расположенной северо-западнее Карповки, вступила в бой с двумя дивизиями В. М. Покровского и отбросила их к Дону. В этот же день полки 38-й стрелковой дивизии заняли Карповку, левая группа 10-й армии при содействии бронепоездов и Волжской флотилии заняла Бекетовку. По словам Л. Л. Клюева, разведка красных в районе Сарепта — Солодовники крупных сил противника не обнаружила.

С 20 июня на фронте наступает некоторое затишье. Но в 20-х числах июня на правом фланге 10-й армии активизировались донцы К. К. Мамонтова, занявшие сначала Арчеду, а затем Липки, расположенные восточнее Арчеды и в 60 км северо-западнее Качалино. Однако разведка Л. Л. Клюева не располагала в те дни