litbaza книги онлайнСовременная прозаБеседа с богом странствий - Рюноскэ Акутагава

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 70
Перейти на страницу:
здешние края от всяких напастей и бед. Так вот, Ясуёри и Нарицунэ повадились ходить к кумирне. Кстати, ты, кажется, никогда не видел вулкана?

– Нет. Правда, по дороге сюда я заметил между деревьями лысую гору, над которой курится красноватый дым.

– Ну что ж, мы могли бы завтра вместе подняться на вершину той горы. Оттуда как на ладони виден весь остров вместе с расстилающимися вокруг морскими далями. Там неподалёку стоит и кумирня Ивадоно. Всякий раз, отправляясь туда на богомолье, Ясуёри и меня звал с собой, но я отнекивался.

– Если верить молве, вас потому и оставили в ссылке, что вы не ходили на богомолья.

– Что ж, возможно, – посерьёзнев, молвил Сюнкан-сама. – Если Ивадоно помог вернуться в столицу двоим, а меня одного оставил на острове, значит, это злой дух, которому не стоит поклоняться. Помнишь женщину, встретившуюся нам на дороге? Я сказал тебе, что это жена Нарицунэ. Так вот, она денно и нощно молила этого духа, чтобы Нарицунэ не уезжал. Однако молитвы её не были услышаны. Стало быть, бог, именуемый Ивадоно, ещё больший нечестивец, нежели демон Мара. С тех пор как в мир пришёл наш великий учитель Шакьямуни, демону Мара было заповедано творить зло. Будь на месте Ивадоно демон Мара, Нарицунэ не вернулся бы в столицу: он бы наверняка погиб, свалившись с корабля или схватив смертельную лихорадку. А заодно с ним лишилась бы жизни и женщина. Ивадоно же совсем как человек – не способен творить только добро, однако же и постоянно пакостить тоже не способен. Разумеется, в этом смысле Ивадоно не одинок. В уезде Натори провинции Осю есть местечко Кадзима, где стоит храм богини странствий. Богиня сия доводится дочерью богу странствий, чьё святилище находится в Идзумодзи, к северу от Первой дороги в столице. Так вот, не дождавшись, пока папаша сыщет ей достойного супруга из числа богов, эта богиня полюбила молодого столичного купца и сбежала с ним в Осю. Чем же такие боги лучше нас, грешных? Санэката-но-тюсё, проезжая мимо храма этой богини, никогда не спешивался, чтобы помолиться, и в конечном счёте поплатился за это жизнью. Поскольку над такими богами, как над простыми смертными, тяготеют пять скверн, их надобно остерегаться, ибо никогда не знаешь, что они могут вытворить. Из этого примера явствует, что вовсе не обязательно поклоняться богам, если они не возвысились над свойственными человеку пороками.

Но, кажется, я отвлёкся. Так вот, Ясуёри и Нарицунэ стали истово поклоняться божеству Ивадоно. Его кумирню на вершине горы они переименовали в Кумано, здешнюю бухту назвали Ваканоура, а этот горный склон нарекли Кабурадзака. Это так же смешно, как глядеть на ребятишек, которые, гоняясь за собакой, воображают, будто охотятся на льва. Правда, здешний водопад, которому они дали название «Беззвучный», гораздо больше того, в честь которого получил это имя.

– И тем не менее я слыхал, что в конце концов им были посланы счастливые знамения.

– Одно из этих знамений было такое. В день, когда истёк срок данного ими обета, они молились перед кумирней. Тут налетел ветер, деревья закачались, и прямо к их ногам упало два листа камелии. Листья эти были источены гусеницами, причём так, что на первом якобы можно было прочитать слова «дикие гуси возвращаются домой», а на втором – цифру «два». Не в силах сдержать радость, Ясуёри на следующий день с торжествующим видом показал эти листочки мне. На одном из них в самом деле при желании можно было разобрать цифру «два». Но на втором я, как ни старался, не смог разглядеть ничего похожего на «диких гусей, возвращающихся домой». Всё это было настолько нелепо, что на следующий день я отправился в горы и подобрал ещё несколько камелиевых листьев. На них тоже были дырочки, проеденные гусеницами, и я прочитал: «Завтра вернётесь в столицу», «Киёмори умрёт насильственной смертью», «Ясуёри возродится в Чистой земле»… Я думал, услышав это, Ясуёри обрадуется, однако…

– Однако он рассердился, верно?

– Да уж, Ясуёри – мастер сердиться. Когда-то в столице он слыл непревзойдённым танцором, а уж в умении обижаться тем более не знает себе равных. Думаю, что и в стан заговорщиков его привело не что иное, как озлобленность. Озлобленность же его проистекает от гордыни. Он считает, что все Тайра, начиная с «выскочки» Киёмори, сплошь злодеи, а все Фудзивара, начиная с дайнагона Наритики, сплошь святые. Подобное самомнение до добра не доводит. И всё же я не знаю, что лучше: злиться, как Ясуёри, или постоянно ныть, как Нарицунэ.

– Странно, ведь в отличие от вас обоих Нарицунэ-сама обзавёлся женой и ребёнком, которые должны были отвлекать его от горестных дум.

– Какое там! Он вечно ходил с постным видом и только и знал, что жаловаться и роптать. Бывало, увидев в долине камелию, вздыхал: «Ах, на этом острове не найдёшь ни одной цветущей вишни!» А глядя на курящийся над вулканом дым, всякий раз замечал: «Здешние горы совершенно лишены растительности». Он только и знал, что перечислять, чего здесь нет. Однажды мы с ним отправились в прибрежные горы собирать траву цувабуки. «Ах какая тоска! – принялся, по обыкновению, причитать он. – Здесь нет реки Камогавы». Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться: не иначе сам бог Хиёси меня остановил, – но сетования Нарицунэ были до того нелепы, что я всё же заметил: «Зато, к счастью, нет здесь Фукухары с её темницей, а также высокопреподобного Дзёкая!»

– Представляю себе, как разозлился Нарицунэ-сама в ответ на такие слова!

– О, если бы разозлился! Но не тут-то было: Нарицунэ посмотрел на меня и, горестно покачав головой, сказал: «Вы счастливый человек. Вас ничем не проймёшь». Услышать такой укор куда тяжелее, чем стерпеть любой гнев. У меня… Честно говоря, в тот миг у меня упало сердце. Если бы я и впрямь был бесчувственным человеком, как считает Нарицунэ, у меня не упало бы сердце. Но в том-то и дело, что он был не прав. Было время, когда я, подобно Нарицунэ, кичился своими слезами. Сквозь слёзы покойница жена казалась мне такой красавицей!.. Вспомнив об этом, я вдруг почувствовал жалость к Нарицунэ. И тогда, пряча улыбку, я стал его утешать. Вот тут-то он на меня и разозлился. Как только я попытался его утешить, он с негодующим видом воскликнул: «Перестаньте лгать! Я не нуждаюсь в вашем сочувствии! Уж лучше смейтесь надо мной!» И в этот миг – не странно ли? – я действительно расхохотался.

– И что же Нарицунэ-сама?

– Несколько дней он со мной не кланялся. А потом всё началось сызнова. При встрече он печально качал головой и вздыхал: «Ах как я истосковался по

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 70
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?