что ваш выбор - это то, автором чего вы, можно сказать, являетесь. Что нужно для того, чтобы выбор был авторским, - вопрос весьма спорный. Компаративисты хотят исключить случаи принуждения (например, когда вы делаете выбор под дулом пистолета, под гипнозом или, возможно, под влиянием наркотической зависимости). Часто они также хотят исключить случаи, когда нельзя сказать, что вы вообще приняли правильное решение действовать. Например, вы можете действовать без сознательного обдумывания, и тогда действие кажется вам случайным. Или вы можете действовать, когда не полностью владеете своими способностями, не имея возможности нормально обдумывать свои действия, например, под воздействием наркотиков или в разгар психотического приступа.

 

Огромное количество философских чернил было израсходовано на обсуждение различных достоинств компатибилизма и инкомпатибилизма. К этим дискуссиям примешивается еще одна - о соотношении свободы действий и моральной ответственности. Как мы только что видели, компатибилисты считают, что мы можем действовать свободно, даже если наши действия заблокированы судьбой. То есть, по их мнению, мы можем действовать свободно, даже если не могли поступить иначе. Они также склонны считать, что мы несем моральную ответственность за наши свободные действия, так что мы можем быть морально ответственны за действие, даже если не могли поступить иначе. Инкомпатибилисты, как правило, отвергают эту точку зрения. Они настаивают на том, что мы можем нести моральную ответственность только за те действия, в отношении которых у нас есть подлинный выбор, а подлинный выбор требует открытости будущего. По мнению инкомпатибилистов, у нас нет подлинного выбора, будем ли мы что-то делать, если уже решено, что мы это сделаем.

 

Важно, однако, заметить, что здесь есть два разных вопроса. Один из них касается свободы воли. Другой - о моральной ответственности. Возможно, мы сможем прояснить наши возможности, если разделим их. Именно такой стратегии придерживается философ Джон Мартин Фишер (1994; 1998). Фишер различает два способа контроля агента над своими действиями. Он называет их направляющим контролем и регулятивным контролем. Мы контролируем наши действия, если они вытекают из наших размышлений, соответствующим образом отвечающих разуму. То есть мы управляем своими действиями, если обдумываем их, используя разум для принятия решений. При этом нам не обязательно использовать разум очень хорошо. Мы можем реагировать на очень глупые причины или не придавать им должного значения. Тем не менее, если мы используем свои мыслительные способности минимально адекватным образом, можно говорить о том, что мы руководим своими действиями. Проработка деталей контроля руководства - это, по сути, проект разработки компатибилистского описания свободы воли. Для управления не требуется способность избежать судьбы. Мы могли бы управлять действием, даже если бы оно было предопределено. Контроль руководства требует лишь того, чтобы мы использовали свою способность к обдумыванию соответствующим образом. (Регулятивный контроль, с другой стороны, - это контроль над нашими действиями, если бы мы действительно могли регулировать их возникновение или отсутствие. Для того чтобы иметь регулятивный контроль над своими действиями, необходимо, чтобы мы действительно могли выбрать иное. Для этого необходимо, чтобы будущее было действительно открыто для нас. Таким образом, Фишер проводит различие между компатибилистской концепцией контроля наших действий (директивный контроль) и некомпатибилистской концепцией контроля наших действий (регулятивный контроль). Помните, нам предстоит ответить на два разных вопроса. Что необходимо для того, чтобы мы обладали свободой воли? Что необходимо для того, чтобы мы были морально ответственны за свои действия?

 

Фишер считает, что для моральной ответственности необходим только направляющий контроль. Регулятивный контроль может быть необходим, если мы хотим обрести статус действительно свободных существ, но для моральной ответственности за свои действия необходим только направляющий контроль. Фишер использует аргумент другого философа - Гарри Франкфурта - чтобы попытаться показать, что направляющий контроль - это все, что необходимо для моральной ответственности. Аргумент Франкфурта основан на мысленном эксперименте. Представьте себе подготовленного киллера, который собирается застрелить политического кандидата на предвыборном митинге. Убийца уже полностью решил, что будет стрелять, но его хозяева не собираются рисковать. Они устанавливают в его мозг чип - устройство, обеспечивающее безотказную работу. Если в последний момент киллер потеряет мужество и решит отказаться от выстрела, то в мозгу киллера будет активирован сигнал, который заставит его принять решение стрелять. А теперь представьте себе, что убийца продолжает стрелять, не прибегая к помощи устройства защиты. Казалось бы, очевидно, что он несет моральную ответственность за выстрел. Тем не менее, его решение стрелять было предопределено судьбой. Он не мог поступить иначе, чем принять решение. Таким образом, можно нести полную моральную ответственность за свои действия, даже если нельзя было решить иначе. Таким образом, можно нести полную моральную ответственность за свои действия, даже если они не поддаются регулятивному контролю.

 

Аргументация Франкфурта убедила далеко не всех. Вот стандартная стратегия аргументации против него. Идея состоит в том, чтобы навязать Франкфурту дилемму: процессы, приводящие к решению убийцы, либо детерминированы, либо индетерминированы, - а затем показать, что аргумент не работает по обеим сторонам дилеммы. Рассмотрим, как обстоят дела с аргументацией, если процессы, приводящие к принятию решения, являются индетерминистскими. Если они недетерминированы, то контролеры убийцы не будут знать, когда нужно вмешаться. Они должны иметь возможность вмешаться до того, как он сделает свой выбор, иначе они не будут управлять его выбором, а заставят его стрелять против его воли. Но когда они могут вмешаться? Если они остановились на каком-то моменте и сказали: "Все указывает на то, что наш убийца решит не стрелять, мы должны вмешаться сейчас", то они оставили возможность того, что убийца мог выбрать иное. У него все еще был шанс сделать другой выбор, ведь его разум - это индетерминистская система и все такое. Таким образом, в этой части дилеммы аргумент не работает. Теперь рассмотрим другую часть. Если процессы, приведшие к решению убийцы, детерминированы, то действия его контролеров с философской точки зрения не имеют никакого значения. То, что произойдет, уже решено каузальной историей, восходящей к моменту рождения убийцы; то, что сделали бы контролеры, решено той же каузальной историей. Таким образом, контролеры ничего не добавляют к истории каузального детерминизма. Поэтому мы не можем использовать их присутствие в этой истории, чтобы показать что-либо о связи между моральной ответственностью и регулятивным контролем действий, чего мы не могли бы показать, размышляя только о каузальном детерминизме и его философских последствиях. Вопрос о том, требует ли моральная ответственность регулятивного контроля, должен решаться по другим основаниям. Аргумент терпит неудачу по второму рогу дилеммы. Аргумент не работает на обоих рогах дилеммы, поэтому аргумент не работает. Можно было бы