Она взяла его на руки и зарылась лицом в его шерсть. Ветер унес последние облака, солнце нещадно палило. Стало невыносимо жарко.

Панцырь раскалился, как стальная крыша в жаркий день. Даже сквозь одежду Пегги чувствовала, как обжигают ее пластины панциря. Волки медлили. Было неясно: собираются они атаковать ли нет?

Видимо, жара заставила дракона подняться. Неровно покачиваясь, он снова побрел вперед. Склонив голову к земле, он шел, шатаясь из стороны в сторону. Время от времени ноги у него подкашивались, и он плюхался на землю, но потом собирался с силами, снова вставал и шел.

Волки неотступно следовали за ним.

Пегги почувствовала, что настали последние минуты жизни дракона. Она даже слышала стук его сердца, так сильно оно билось. Звук был неровный, сердце то заходилось в стуке, то замирало.

Ящер с трудом взобрался на гребень холма, и с его вершины Пегги открылось удивительное зрелище. Целые груды гигантских выбеленных временем костей! Огромные ребра топорщились, как кривые сабли, и могли бы стать основой для настоящей горы. Они были похожи на остовы кораблей великанов.

Кладбище драконов было огромным! Тысячелетиями они приходили сюда умирать.

Кладбище помещалось внутри гигантского кратера старого вулкана, все склоны которого были покрыты костями. Ящер собрался с силами и пошел вниз по склону, но вдруг лапы у него подкосились и, поднимая тучи пыли, он поехал вниз. Он скользил на костях и прахе своих предков, а потом завалился на бок и рухнул. От удара Пегги и ее друзья слетели на землю. Описав широкую дугу, они приземлились на толстый слой костяной пыли, который оказался мягким и пружинистым, как батут.

А дракон проехал еще немного на боку, подняв целое облако пыли, а потом замер. Больше уже он не шевелился.

Воцарилась тишина. Слышно было только, как потревоженные кости, клацая, продолжают лететь вниз по склону.

Пегги с трудом подняла голову. Глаза и рот ей залепил серый прах. На четвереньках она начала карабкаться вверх по склону и, наконец добравшись до вершины, долго отплевывалась и откашливалась. Отсюда, сверху, не было видно дракона. Его совершенно скрыли клубы пыли.

Девочка встала на ноги. Вдруг кто-то положил руку ей на плечо. Это был Себастьян. У него была рассечена бровь, рядом с ним стоял весь в пыли синий пес.

Волки не пошли за ними. Они замерли в выжидающих позах у жерла потухшего вулкана, как будто дальше идти не смели, однако они явно были уверены, что добыча сама к ним выйдет.

– Ну теперь-то они на нас набросятся! – воскликнула девочка.

– Нет, – возразил пес, – тут вроде как священная земля, и они боятся на нее ступить. Пока мы прячемся среди этих древних скелетов, они нас не тронут.

– Уже неважно, – вздохнула девочка. – У нас нет ни еды, ни воды, и драконьих слез почти не осталось. Это конец! Кто бы мог подумать, что это было наше последнее приключение и следующей книги уже не будет![4]

– Ну нет! Вряд ли это понравится нашим читателям, – заметил синий пес. – Мы должны придумать, как отсюда выбраться, чтобы они и дальше читали о наших приключениях!

– Я так устала, – пожаловалась Пегги и прижалась к Себастьяну.

– Да уж, ситуация отчаянная, – согласился юноша. – Не хочу вас огорчать еще больше, но я мутирую. Посмотрите на мои ногти… за последние два часа они выросли на три сантиметра. Думаете, это нормально?

– Ничего себе! – тявкнул синий пес. – Это же настоящие когти! Пегги, свяжи своего дружка, а то он нас всех сожрет этой же ночью!

– Он прав, – проговорил Себастьян. – Теперь я ваш враг. У меня слюнки текут от вашего запаха. И я не хочу больше обнимать тебя, Пегги, я хочу съесть тебя!

– Веревки! – взвизгнул пес. – Скорее тащите веревки!

Они спустились в кратер за рюкзаками. Крепкой пеньковой веревкой Пегги примотала Себастьяна к огромному драконьему скелету.

– Хорошенько проверь узлы! – посоветовал ей юноша. – Не забывай, что, когда надо, я могу быть очень сильным.

Пока друзья возились с веревками, волки даже не шелохнулись.

«А зачем им на нас нападать, в самом деле? – подумала Пегги. – Достаточно подождать… Через два дня Себастьян станет одним из них. А я скоро допью последние капли драконьих слез и превращусь в овечку. Что может быть лучше для голодных хищников?»

Пегги вдруг почувствовала, как к горлу подступает ярость. Она схватила с земли кусок кости и бросила в сторону волков. Хищники сердито оскалились, обнажив острые клыки.

Девочка заметила, что у многих на шее висят медальоны. «Интересно, можно ли договориться с такими существами? – задумалась она. – Что в них осталось человеческого? О чем они думают?»

– Можешь узнать, что у них в голове? – спросила она синего пса.

– Уже пытался, – вздохнул пес. – Но там ничего нет, только «еда… голод… поесть…» – и все! Сомневаюсь, что нам с ними удастся поболтать.

Вдруг один из волков отделился от стаи и вышел вперед. Он был какой-то странный, этот волк. Приглядевшись, Пегги поняла, что это Изи! Колдунья на три четверти превратилась в волчицу! Тело ее было совсем волчьим, но в морде еще просматривалось что-то от человека. Когда она заговорила, ее голос звучал хрипло и был больше похож на рычание.

– Ты не сможешь вечно прятаться на священной земле, – зло прорычала она. – У тебя почти нет противоядия. Скоро ты превратишься в несчастную овцу… Осталось недолго – несколько дней… Станешь белой овечкой на трясущихся ножках… забудешь о том, что когда-то была человеком. Будешь думать только о сочной зеленой траве, и тогда ты выйдешь из кратера, покинешь священную землю и попадешь к нам в лапы!

– Знаешь, я не удивляюсь, что ты превратилась в хищницу! – прокричала Пегги. – Жаль только, что я сразу не разглядела, что ты вовсе не такая хорошая, как кажется!

– Да уж! Я совсем не такая хорошая! – рассмеялось чудовище, которое когда-то было Изи. – Между прочим, я хотела увести у тебя Себастьяна!

– Что?! – ахнула Пегги.

– Я влюбилась в него с первого взгляда. Но он на меня даже не смотрел! Ему нужна была только ты. Как я ни пыталась, мне не удалось заманить его в свои сети. Но теперь благодаря мутации я получу все, о чем мечтала. Он станет волком и присоединится к стае. Он забудет тебя! И однажды я принесу ему тушу молодой овцы, которую он с благодарностью съест! Такова будет моя месть!

– Какая ты жестокая! – воскликнула Пегги. – А я еще считала тебя своей подругой! Ну и дура же я была.

– Это точно! И я рада, что мне удалось воспользоваться последними часами моей памяти. Когда я окончательно превращусь в волчицу, я забуду обо всем и стану испытывать только презрительную жалость к людям. А мне хотелось, чтобы ты знала, какая ты дура! И чтобы ты поняла, что мы с Себастьяном будем счастливы!