Энджи поспрашивала об ужине в пабе, о том, как в лагерь приезжала Шейла Толлет, о бурных разногласиях между Жасмин и лесбийской парой по поводу усыновления детей, о споре, который Жас затеяла с Ханной Вогель и Донной Джилл относительно священного женского долга поддерживать феминистическое движение, о дружбе Кэти и Жасмин, щедро сдобренной алкоголем.

Наконец Энджи поблагодарила доктора Харт и поднялась с кресла.

– Если вспомните что-нибудь еще, позвоните, пожалуйста.

– Позвоню, – пообещала Иден, тоже вставая и идя к двери. – С результатами аутопсии все кошерно?

– Да, – просто ответила Энджи. – Смерть Жасмин официально признана несчастным случаем.

– То есть судья Монеган просто ловит рыбку в мутной воде, простите за каламбур?

– Ей нужно составить подробное впечатление о жизни своей внучки перед тем, как похоронить ее как полагается. Мне кажется, это у нее защитный механизм.

– Или она так развлекается.

– Не исключено.

После Нанаймо остался последний отрезок пути на север острова, в Порт-Феррис, окутанный наливающимся темнотой облачным фронтом. В дороге Энджи размышляла над загадкой, которой оказалась доктор Иден Харт.

Зная ее мамашу, несложно было угадать, какие силы сформировали натуру юной Иден. Мать и дочь были властными, с сильным характером и выраженным феминистским мироощущением. Именно феминизм подтолкнул Рейчел Харт к созданию ее документального фильма. Жасмин тоже не привыкла стеснять себя условностями и не скрывала тягу к власти, сделав из своей сексапильности универсальный инструмент и не щадя ни мужчин, ни женщин. Энджи прекрасно знала, что в обществе честолюбивых и мотивированных женщин многим становится неуютно.

Энджи хотелось быть как Иден или даже Рейчел Харт, но в этих двух женщинах была какая-то ускользающая странность, которую она пока не могла четко сформулировать.

Или же она и сама из большинства и ей просто некомфортно рядом с особами, которые, отнюдь не отказываясь от своей женственности, действуют как мужчины?

Нет, тут не все так просто. По опыту Энджи знала – мужчины, как правило, откровеннее и не любят вилять. Женщины опаснее, потому что они хитрее. Агрессия у них обычно скрытая и прячется, как крючок в пестрых перышках наживки, за улыбками, комплиментами и дорогими туфлями.

Вывеска «Крюк и промах», которую Энджи видела на кассетах Рейчел, по-прежнему поскрипывала на морском ветру над входом в паб. Правда, ее явно подновили. Паллорино оставила машину на парковке и сняла номер в мотеле над пабом.

В номере пахло затхлостью – обычное дело в прибрежных городках. Бросив сумки на кровать, Энджи отдернула шторы, подняв тучу пыли. На стеклах наросла корка соли, но Паллорино разглядела напротив ряд знававших лучшие времена магазинчиков – тех самых, которые четверть века назад попали в объектив камеры Рейчел Харт вместе со старым кафе «Приют моряка». За ними начинался берег. Далеко в воду выдавался деревянный пирс, над которым метались чайки. Сизые тучи беззвучно кипели над свинцовыми волнами, пронизанными белыми жилками пены.

Энджи заняла один из номеров, которые Рейчел Харт заказывала для своей группы в девяносто четвертом году, и готова была поклясться, что с тех пор здесь почти ничего не поменялось. Она словно перенеслась назад во времени.

Оставив вещи в номере и прихватив только диктофон, камеру и папку с распечатанными скриншотами, она поехала в «Си-Тех индастрис», где аквакультурой ведал Джесси Кармана. Джесси согласился поговорить в своем офисе в полшестого вечера.

Дорога вела вниз, к докам, мимо железнодорожного депо с покрытыми граффити бункерами. Отлив обнажил гниющие опоры и обросшие ракушками и водорослями валуны, бугрившие дно залива. Накрапывал дождь, с моря шел туман, усиливая ощущение одиночества и какой-то неизбывной заброшенности.

Энджи свернула к заводу, занимавшему пять акров. У ворот дорога расходилась вилкой: справа находилась служба доставки «Си-Тех», о чем сообщалось на указателе, а слева расположилась собственно аквакультура. Энджи свернула влево.

Перед приездом она кое-что выяснила о компании. Джесси Кармана занимался разведением ценных рыб и морских моллюсков, а доставкой продукции в любую точку страны и за ее пределы занимался Уоллес, тот самый щербатый верзила из паба, тоже Кармана и старший брат Джесси.

Она подъехала к длинному приземистому зданию у самой воды. Из дверей группами выходили люди и шли на парковку за офисом. Энджи предположила, что это сотрудники «Си-Тех» разъезжаются по домам после работы. Оставив «Мини-Купер», Паллорино отыскала нужный офис в ближайшем к причалу конце здания и постучала в приоткрытую дверь.

– Войдите!

Внутри оказалась женщина лет сорока пяти, отвлекшаяся от недоеденного бургера. На металлическом столе перед ней стояла кола суперсайз и порция жареной картошки. В комнате пахло фастфудом и дизельным топливом от постоянно прибывающих катеров. Металлические стеллажи, уставленные папками, тянулись вдоль стен.

– Я ищу Джесси Кармана, – начала Энджи. – У меня назначена встреча, моя фамилия Паллорино.

Женщина проглотила прожеванное и отложила бургер.

– Ах да, – она промокнула губы салфеткой. – Он ушел на причал. – Отъехав на стуле, она поднялась на ноги и грузно подошла к окну. – Во-он, видите, где швартовые тумбы кончаются, клетки для морских гребешков чинит!

Через стекло в грязных потеках от сажи и дождя Энджи разглядела высокую подтянутую фигуру в оранжевом отражающем жилете поверх всепогодного рыболовного комбинезона, склонившуюся над перепутанной массой сеток.

– Хотите поговорить – лучше туда сходите, а то это надолго.

Энджи вышла на крыльцо, натянула капюшон и направилась к воде. Мягкий дождь собирался в лужи на бетонной дорожке. Лодки у причала колыхались, задевая друг друга бортами, – начался прилив. В воздухе пахло рыбой и дизельными моторами. У воды высился огромный, как ангар, навес над громадными бочками, которые обихаживали люди в непромокаемых комбинезонах.

– Джесси Кармана? – уточнила Энджи, подойдя к человеку в жилете.

Он резко вскинул голову.

Энджи бросило в жар от мгновенного узнавания. Даже в шестьдесят лет в Кармана осталось что-то мальчишеское, схваченное еще внимательной камерой Рейчел. Изменились только глаза – в сетке морщин, настороженные, расчетливые. По взгляду, брошенному на нее, Паллорино стало ясно, что ей здесь не рады.

Некоторые работники бросили свое занятие, сбились в кучку и смотрели из-под навеса. Один прикурил сигарету и прислонился к бочке. Джесси покосился на них.

Паллорино с улыбкой протянула руку:

– Я Энджи, я вам звонила. Недавно мы имели удовольствие сплавляться по Наамиш в сопровождении вашего сына Хью и Клэр Толлет. Хью отличный проводник, хороший учитель и непревзойденный рыбак.