В Германии все газеты стали писать о возрождении немецкого «военного духа 1914»[274]. Но после первого успеха они в течение месяца продвинулись на 40 километров вперед и, прорвав боевые укрепления французов, сумели взять их в окружение. Французы и их союзники вынуждены были отступить, оставив немцам недавно с таким трудом освобожденные территории. В мае французские и португальские вооруженные силы выдержали главный удар немецкого наступления, а Парижу вновь угрожала опасность немецкого захвата. Немецкие солдаты были поражены фанатичным подвигом британского летчика, направившего свой новый самолет RAF SE.5a (лучший английский истребитель Первой мировой войны) на колонну немецких солдат. Британские самолеты низко летали над землей и быстро взмывали в небо, ловко уклоняясь от залпов неприятельских снарядов и пуль; это было совершенно новым в самолетостроении. Истребители противника были настоящей угрозой для немецких войск. И теперь немцы поняли, что сражения, которые они предприняли в 1918 г., будут судьбоносными не только для всего мира, но и для них, если они не принесут им победы[275].

В эти недели события на войне сильно напоминали действия немецких войск, которые они осуществили потом в 1940 г. Могли ли союзники эвакуировать свои армии с континента через очень маленький порт Дюнкерк? Франция, Италия и Россия выглядели как державы, уже потерпевшие поражение от враждебного им военно-политического союза государств. И теперь возможно только через какое-то время, необходимое для перегруппировки военных сил, британцы, канадцы и американцы начнут новую стадию войны в 1920 или 1921 гг.[276] Но вскоре немцы потерпели поражение на всех направлениях. Их первоначальный натиск против армий Антанты испарился, как будто бы его и вовсе не было. Теперь последовал долгожданный ответный удар от армий союзных государств, который и закрепил полное поражение Германии в войне. Еще 21 марта 1918 г. немцы понесли ощутимый урон в людских силах, потеряв почти 11 тысяч человек. Немецкая армия выжила, заменив убыль в людях за счет нового призыва в армию в стране, который был осуществлен на волне нового «немецкого духа»[277].

Весенние наступления немцев также показали, что долго они наступать не смогут, так как постоянно сокращалось материально-техническое обеспечение их армии. Когда в руки немецких солдат попали склады отступивших союзных войск, они поразились разнообразию продовольствия, включая огромные запасы спиртных напитков. Британские военные, попавшие в немецкий плен, с радостью отмечали, что у немцев заканчивалось продовольствие и видели, как немецкие солдаты, уходящие на фронт, запасались большим количеством съестных припасов.

Когда смотришь фильм «На Западном фронте без перемен»[278], созданный на основе романа, автор которого был очевидцем показанных в нем событий, любой, кто не знал о действительном положении вещей, будет оспаривать, что немцы могли испытывать настоящий голод на линии фронта. У британцев и американцев всегда была хорошо оставлена продовольственная логистика своих армий. Немецкие солдаты в период своего активного весеннего наступления испытывали страшную нужду даже в самом необходимом, что приводило к грабежам и мародерству, особенно когда им в руки попадали продовольственные склады войск Антанты[279].

В июле французские и американские войска начали широкое контрнаступление, известное как вторая битва на Марне. Британцы также начали свое большое наступление.

За все сто дней наступления Антанты во всех сражениях пострадало или выбыло из строя более двух миллионов человек. Немцы пострадали намного сильнее, их потери были внушительными. Немецкий дух иссяк, дисциплину в немецкой армии нельзя было восстановить никакими суровыми мерами, начались саботаж и невыполнение приказов, на флоте вспыхивали многочисленные мятежи. 700 тысяч немецких солдат и матросов дезертировали.

В начале октября 1918 г. Германия вынуждена была признать, что дальнейшее продолжение войны грозит ей полным уничтожением. Опасаясь коллапса в стране и пролетарской революции, она выступила за подписание мира. Все союзники Германии покинули ее в одночасье. Болгария, Османская и Австро-Венгерская империи перешли на сторону Антанты. В ноябре кайзер Вильгельм отрекся от престола, что еще больше ускорило подписание мира. Древняя Австро-Венгерская империя Габсбургов, главный доминион Германии, также перестала существовать, расколовшись на несколько мелких государств. Армагеддон коснулся всех, полностью парализовав политическую жизнь народов, превратив ее в полный вакуум, как в картине Малевича «Черный квадрат».

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

СОН РЕЛИГИИ. КРИЗИС ЕВРОПЫ И НОВЫЕ МЕССИИ

Здесь пролилась кровь, и пусть мертвые теперь спокойно спят, так как безмолвные больше не плачут.

Джон Кливленд, 1641

Я знал, что старый мир закончился.

Джон Кольер, 1919

Война начиналась с рассказа о небесных лучниках Мэйчена, а закончилась всеобщими похоронами военных призраков молодым поколением. Спустя три года после войны в кинопрокат вышел самый удачный немой фильм про нее, который назывался «Я обвиняю». Его создал участник заключительных сражений 1918 г., французский кинорежиссер и актер Абель Ганс[280]. В этом фильме рассказывается о том, как молодой французский солдат погиб за несколько дней до окончания войны. Перед уходом он дал клятву своей возлюбленной обязательно вернуться живым и невредимым. Концовка фильма интерпретирует христианскую мораль о верности живых своим умершим родным и близким, что напоминает популярный в военное время французский миф о «постоянном мертвеце». И этот фильм весь проникнут настоящей верностью своим родным и близким, друзьям и возлюбленным, которые так и не вернулись домой с этой страшной войны, а остались лежать на полях сражений или в братских могилах[281].

Все военные годы апокалиптические и милленаристские идеи и темы были главной духовной пищей западной публики, которая за этой сверхъестественной мешаниной старалась спрятаться от реальной действительности. Но в конце 1918 г. это было уже сделать трудно, потому что в Западной Европе хотели наконец-то увидеть свет в конце туннеля. Что стало с нациями, которые выиграли страшный мировой конфликт? Европа и Ближний Восток были затоплены человеческой кровью, но так и не очистились от своих грехов; в новом мире по-прежнему царили несправедливость, голод и бедность. В 1920 г. стали усиленно изучаться причины Первой мировой войны. Их понимание не могло не повлиять и на весь спектр отношений людей к вере, религии, а также к церквям и проповедникам, которые толкали народы к этой войне, унесшей десять миллионов человеческих жизней. Как говорил чехословацкий государственный деятель Томаш Масарик, «новая Европа стала лабораторией, построенной на кладбище»[282].

Хорошей новостью для церкви было то, что война не убила религию. Религии и религиозные идеи по-прежнему процветали еще многие десятилетия после войны, поэтому нам очень трудно определить четкие рамки отделения государства от церкви