Как такового, общепринятого армейского звания у него не было. Этот ранг, по которому сограждане обычно различали ему подобных, отсутствовал, так как с рядовыми согражданами общение его было ограничено до предела, а подобных ему просто не было.

Практически «Богов» было всего десять. Он и еще девять других, заполнивших номера второй десятки, с порядкового номера 10 по 19. Почему практически? Потому что первой «девятки» — с порядкового номера 1 по 9 — не видел никто. «Нуль» в кодовой «табели о рангах» Службы по очевидным причинам отсутствовал. Среди кадетов даже ходили слухи, что ее и нет вовсе, этой первой «Девятки». Что существование ее — это миф, уходящий своими корнями в первые дни организации. Но это были всего лишь слухи. В захолустье шестого десятка чего только не насочиняешь. Он и сам так когда-то думал. Теперь же, будучи во втором десятке, он точно знал, что они есть. Более того, в его жизни больше не было других желаний, кроме как стать однажды одним из Девяти. Но… «Девятку», а точнее, агентов с однозначным номером, он тоже пока не видел. И, в отличие от кадетов, знал, что никогда и не увидит. Это было запрещено. Даже упоминание о них на общих собраниях ведомства, которые хоть и не часто, но все же происходили, считалось дурным тоном. Это-то и подкармливало слухи об их нереальности. За годы свой уникальной службы он научился не задавать вопросов, поэтому точного ответа, даже для себя, почему все было именно так, он не знал. Были догадки — но и догадки он давно уже научился держать при себе. Главное, и это чувствовалось по всему, что агенты его десятки пользовались наибольшим уважением, как и многими преимуществами, что его полностью устраивало. Поэтому, даже в уме, он любил называть себя этим новым, рокочущим на языке, именем-символом — Четырнадцатый!

Руки Четырнадцатый держал на столе перед собой. Сидел он, как и привык, выпрямившись, готовый встать в любую секунду. Он внимательно слушал Дарью Валентиновну, которая в своем строгом сером костюме ходила перед светящейся картой мира. Официальный костюм, впрочем, не делал ее менее привлекательной. Это отмечали в ведомстве все. Однако та позиция, которую занимала в организации молодая женщина, точнее, одно лишь название этой позиции, остужала даже самые горячие головы.

Субординация не позволяла ему смотреть ей прямо в глаза. Поэтому, ради приличия взглядывая время от времени на карту, молодой человек смотрел на ее ноги, и в принципе ничего не имел против этого зрелища.

— …подобные аномалии в истории, как нам сейчас становится известно, были и раньше, — продолжала свой рассказ молодая женщина, — кому-то удавалось путешествовать по Временной Шкале взад-вперед, кто-то «проваливался» однажды и навсегда, без шансов на возвращение. Как правило, такие люди потом становились «пророками», «гениями», «провидцами» и прочее, в зависимости от эпохи и личных амбиций. И только сейчас, после гениального прорыва наших физиков, с появлением первых ПВП, или «пространственно-временных проводников», мы можем наконец заняться систематическим изучением этой аномалии.

Дарья Валентиновна остановилась: тихо отворив дверь и стараясь быть как можно менее заметными, в комнату вошли два сотрудника в белых халатах. «Из лаборатории», — автоматически отметил про себя Четырнадцатый. Лаборанты катили перед собой тележку, на которой стояла белая полупрозрачная пластмассовая коробка с приклеенной по бортику этикеткой с цифрами и штрих-кодом. Один из лаборантов, открыв коробку, достал из нее аккуратно свернутую одежду — белую рубаху и коричневые бархатные штаны, а также сапоги из грубой воловьей кожи, пояс и предмет, похожий то ли на длинный нож, то ли на короткий меч в ножнах, и выложил все эти вещи на стол. Другой подошел с папкой к Дарье Валентиновне, достал какую-то ведомость, и она размашисто в ней расписалась, предварительно пробежав глазами. Засим оба сотрудника удалились — так же беззвучно, как и пришли. Вся процедура заняла не более минуты.

Дарья Валентиновна подошла к столу и взяла в руки рубаху.

— Вы помните, Четырнадцатый, что это только имитация? Ни одна из этих вещей не должна остаться за порталом. Вам ясно?

Четырнадцатый, естественно, помнил. Но вслух произнес лишь то, что предписывал устав:

— Так точно, товарищ подполковник!

— Да вы сидите, Четырнадцатый, — сделала жест ладонью Дарья Валентиновна. — Где мы остановились? Ах, да… Изучение Аномалии… Ну, в общем, как вы понимаете, это задача общая, государственная, так сказать! И к нам с вами она имеет опосредованное отношение. Мы с вами люди военные, и в нашу задачу, в первую очередь, входит охрана государственной тайны при использовании стратегически важного, сверхсекретного прибора. Ну, а во вторую — попытаться использовать данное нам возможное преимущество с максимальной выгодой для страны. Почему я назвала наше преимущество «возможным»? Потому что нам, в принципе, не известно, обладает ли какое-либо другое государство подобным… «средством» перемещения в пространстве и времени. Все это пока еще настолько ново, что даже стратегия и тактика использования ПВП, его потенциал, идеология, морально-этическая сторона только разрабатываются нашим ведомством при непосредственном участии президента. — Дарья Валентиновна выделила слово «разрабатываются». — Поэтому, как обычно, постарайтесь без самодеятельности! Строгое исполнение поставленной задачи в максимально короткие сроки — вот, пожалуй, и все, на чем вам предстоит сконцентрироваться! Вам ясно, Четырнадцатый?

— Так точно, товарищ подполковник!

— Теперь о деле… В вашу первостепенную задачу, Четырнадцатый, будет входить наше хрестоматийное, прямо как из учебника, выяснение трех «К» любой аномалии, если они существуют, конечно. Кто, с какой целью и каковы возможные последствия. — Дарья Валентиновна повернулась к карте. — А теперь — самое интересное. Подойдите сюда, Четырнадцатый…

Лета 1820-го. Калифорния. Поселение индейцев племени Кашайа.

Население деревушки индейского племени Кашайа опять, в который раз за этот день, пришло в состояние радостного возбуждения. На тропинке, сбегавшей с холма к «центральной площади», показались наконец «виновники торжества». В строевом порядке, с развернутыми Андреевским флагом и флагом Российской Американской Компании, приближался отряд гардемаринов.

Дима и Марго, стоявшие в обнимку рядом со старейшинами племени, которые вышли встречать русских, невольно засмотрелись на это впечатляющее зрелище. Ветер развевал знамена, заходящее солнце играло на эполетах офицеров. Завалишин, придерживая одной рукой шпагу с позолоченным эфесом, с развевающимися волосами шествовал во главе отряда. Справа от него и чуть сзади шагал мичман Нахимов. Завидев в низине деревушку, Завалишин картинно взмахнул перчаткой, и в тишине затаившего дыхание селеньица раскатилась ритмичная барабанная дробь. Отряд подтянулся. На барабаны гардемаринов отозвались индейские тамтамы. Не выдержав, Марго запустила руку в поясную сумку, которую ей подарила Песня Ручья, и вытащила свою ручную видеокамеру.

— Эх, блин, ведь не поверит никто! Скажут — статистов нагнали, — не отрываясь от видоискателя, с восхищением прошептала девушка.