Весь день Ярослав был задумчив и неразговорчив. Правда, требовал внимания от неё. Молча подходил к Милане и раздевал. Срывал одежды, не щадя новые вещи.

Опрокидывал девушку на стол…

Задирал юбку в саду…

Зажимал в ванной.

Мила не противилась. Напротив, тянулась сама и с настырной одержимостью жаждала нового, более яростного проникновения в себя.

Глаза в глаза.

Губы к губам.

Когда Дикий ушёл, Мила с трудом сдерживала слезы.

Как она не хотела его отпускать! Сердце заходилось от тревоги, рождающей боль.

Что с ним происходит там, внизу? Где вековые камни, где жестокие лабиринты. Ей не позволили спуститься вниз. Мила усмехнулась. Из-за того, что она всю жизнь провела в заточении, она научилась фантазировать и отлично представляла, что ждало Валгара. Она много читала, и иногда ей даже казалось, что не все книги носили художественное содержание. Были в той стопке потрепанных, старых, с затертыми страницами и совершенно иные.

Если бы у перевертышей был бог, Милана упала бы перед ним на колени, чтобы в слезах умолять его о самом сокровенном.

Но у оборотней была лишь холодная Луна, что равнодушно взирала на своих детей, в очередной раз посылая им испытания. Проверяя их на прочность.

Мила даже немного обрадовалась, когда за ней зашёл Зет. Всё же в компании ей не позволят предаваться тревожным мыслям, накручивая себя с каждой минутой всё сильнее. Да и за беседой время пролетит быстрее.

К тому же… Глаза девушки хитро прищурились. Зет тоже многое мог знать.

Они расположились в малой гостиной. На что обратила внимание Мила, как вошла, так это на то, что занавеси были опущены. Странно. Комнату освещали десятки точечных светильников, расположенных на потолке и в угловых нишах.

– Почему ты задернул шторы? – задала Мила интересующий её вопрос.

Зет не стал уходить от прямого ответа.

– Милана, ты готова увидеть «ломку» своих собратьев?

Девушка нахмурилась.

– Ломку?

– Да, – взгляд молодого человека стал жестким. – Здесь, в замке Валгара, все преданы ему. Но не факт, что сегодня ночью сюда не придут те, кто против ритуала. И их ритуал будет ломать. Ты готова к подобному зрелищу?

Милана поморщилась и отрицательно покачала головой.

– Нет.

Ей хватило и пилота.

– Поэтому Валгар приказал занавесить шторы и опустить ставни. Для твоей безопасности.

Зет умолчал, что на период проведения ритуала были привлечены дополнительные силы. Так… На всякий случай.

– Ты обещал мне травяной чай, – Милана решила сменить тему, обозвав себя трусихой.

Зет улыбнулся и указал на столик, на котором стоял поднос с фарфоровым чайным набором.

– Я надумал к тебе присоединиться.

– Вот и хорошо.

И всё же он её напрягал.

Почему?

Этот вопрос она вряд ли озвучит вслух.

Мила прошла и села в кресло. Зет последовал за ней. Молча разлил чай и протянул одну чашку ей. Девушка осторожно пригубила горячий напиток, отметив изумительный насыщенный вкус.

– Как тебе замок Валгара? – нарушил молчание Зет. Сам он к чаю не притронулся. Откинулся в кресле, вольготно вытянув ноги вперед.

– Большой. Мрачный. Хранящий множество скелетов в шкафах. Всё, как и полагается.

Зет усмехнулся.

– В «яблочко».

Они обменялись ещё несколькими ничего не значащими фразами, когда Милана заметила, что Зет не смотрит ей в глаза. Отводит взгляд. Нервничает? Почему? Переживает за Ярослава, как и она, или у его нервозности есть своя причина?

– Зет, а можно вопрос? – выпив чай и поставив на столик чашку, лениво поинтересовалась Милана. Она тоже скрывала свои истинные чувства.

Они оба были напряжены. И каждый пытался не выказать своего напряжения.

– Да, конечно, – уголки мужских губ дрогнули.

– Почему Ярослав пошёл в подземелье один? Почему не подстраховался?

Зет ничего не успел ответить. Снаружи раздался вой, от которого застыла кровь в венах, уши заложило, а сердце сжалось.

Милана вскочила на ноги и хотела броситься к окну, распахнуть штору, чтобы увидеть, что происходит.

Зет не позволил. Он перехватил девушку и жестко бросил:

– Нельзя.

Одно короткое слово. И как же он напомнил ей Валгара! Даже взгляд стал таким же – непоколебимым, непрошибаемым.

Милана часто-часто задышала, не до конца понимая, как реагировать на действие Зета. Вой постепенно стихал.

Она осторожно высвободилась из рук Зета и сделала шаг назад.

– Что, черт возьми, тут такое происходит?

– Ты и сама знаешь.

Она знала. Но не спросить не могла.

Раздался ещё один вой. И ещё.

Миле захотелось зажать уши руками, потому что слышать боль собратьев становилось невыносимо.

Но она не учла одного – она была каким же перевертышем.

Когда позвоночник скрутило от острой боли, она вскрикнула, с недоумением посмотрев на Зета. Тот тоже побледнел и, с усилием разжав губы, выдавил из себя:

– Тебе лучше сесть. Дальше будет хуже.

Спорить Мила не стала. Быстро вернулась в кресло и негромко вскрикнула, когда вторая волна боли накрыла её. Слова Зета подтвердились вскоре – тело сотрясла мелкая дрожь, складывалось впечатление, что его одновременно пронзили сотни тысяч игл, а голову заключили в тиски и с силой сдавили. Перед глазами потемнело.

Подобное безумие, сравнимое с пыткой, длилось недолго, меньше минуты, но и этого времени хватило, чтобы показаться вечностью.

Милана обнаружила себя стоящей на коленях перед столиком. Когда она упала? Что за безумие творится вокруг?

Кое-как проморгавшись и устранив пелену с глаз, Мила с ужасом обнаружила, что Зет так же, как и она, стоит на коленях посреди комнаты. Только выглядел он намного хуже. Изо рта и носа молодого парня струилась кровь. Само лицо приобрело серый оттенок с жуткими синеватыми прожилинами.

– Зет, – выдохнула Мила, намереваясь подойти к нему.

Зет вскинул одну руку кверху, пошатнулся.

– Не надо… Я… в норме.

Какое, к черту, в норме?

Мила фыркнула, и, не обращая внимания на слова Зета, поднялась на ноги. Ему необходимо оказать помощь!

Всё обернулось иначе.

Успела сделать лишь один шаг, как новая волна боли накрыла её. На этот раз боль была иной. Да, она обрушилась на тело девушки, но почему у той возникло чувство, что эта чужая боль?