– Нет… не передумала. Мне так будет легче…

– Сонь… ты не права.

– В чём я не права, пап? В том, что хочу наладить свою жизнь? Что стремлюсь к своей мечте и судьба даёт такой шанс, а я должна его упустить?

– Это вот как раз и понятно. Но не права по отношению к нему, – папа снова сел рядом и взял за руку, – он ведь жизнь готов был за тебя отдать. Любит тебя, поганец.

– Только его любовь не настоящая…

– В смысле?

– Не знаю… – отставила кружку в сторону. От тёплого напитка горлу стало легче. – Детская какая-то. Я не чувствую в нём уверенности. Пошутил, поиграл глазками и тут же откатился в своих словах обратно.

– Ну не всем же быть такими, как я, – папа попытался вставить свою шутку, но улыбка погасла, когда я всерьёз кивнула на это.

– Именно! Я всегда искала такого, как ты. И в нём я хотела видеть хоть и не тебя, но очень что-то близкое. Пап, я для него как заветный приз в гонке, но ведь это не так!

– Ответь только на один вопрос. Больше для себя.

– Спрашивай, раз такая пляска пошла.

– Ты его любишь? Если нет, то я молча послезавтра отвезу тебя в аэропорт и даже звонить первое время не стану.

Я горько улыбнулась. Ведь я впервые готова в голос озвучить то, что уже давно поняла.

– Люблю… И от этого только хуже.

– Хреново… или нет. Но вот что я тебе скажу. Просто выслушай, – так откровенно с папой мы разговаривали только в моём детстве. И сейчас мне было жутко неудобно. – Поговори с ним. Обязательно скажи об отъезде, выслушай Тараса. Он хороший парень, просто голова не на месте, и только ты сможешь её ему вставить туда, куда надо.

– Я подумаю.

– Вот и хорошо. Каждый ошибается, делает глупости и учится на своих ошибках. Странно, но в него я верю.

– С каких это пор ты полюбил Тараса?

– Не важно. Ты, главное, не руби сплеча. Подумай и дай ему шанс.

– Всё, пап. Теперь ты на меня давишь.

– Понял, переборщил.

***

Следующий день я практически весь отсыпалась. Но к вечеру заставила себя всё же встать и выйти к родне. Мне хватило времени, чтобы принять решение. На то у меня была вся ночь, которую я провела в бессоннице, в своих дилеммах. Нам с Тарасом не суждено быть вместе, и лучший способ унять чувства к нему – уехать подальше.

– Как ты? Уже не такая бледная, как вчера, – папа приобнял и поцеловал в макушку.

Мачеха включила чайник и мимоходом сжала моё плечо, таким способом показывая поддержку. Карат тихо пробрался на кухню и сел у моих ног, положив свою громадную и слюнявую морду мне на колени.

– Привет, малыш.

– Этот малыш весь день дежурил у твоей двери. Не отогнать, – сказала Света, накрывая ужин на всех.

– Вот кто по-настоящему меня любит. Я буду безумно по тебе скучать, Каратик, – нагнувшись, поцеловала пса в мокрый нос и получила в ответ мокрую дорожку на щеке от его языка. – Карат, мог бы не отвечать поцелуем.

– Не передумала?

– Нет, пап. Так для нас будет лучше.

– Вот же упрямая. Ну, хоть поговори с ним.

– Я ему напишу сообщение.

– Вот же дурная! – воскликнул папа и встал из-за стола.

Света села напротив меня и с укором покачала головой. Она была в курсе, ожидаемо.

– Отец прав, Сонь, так не делается. А если бы он с тобой так поступил?

– Это был бы его выбор. Вы не понимаете! Я не смогу сказать в лицо, дам слабину и… потом пожалею.

– Упрямая как баран! Пожалеешь или нет, а ему как будет?

– Ничего не будет… Найдёт себе грудастое утешение и забудет.

– Не переубедить? – папа облокотился руками на стол и вперился в меня гневным взглядом.

– Нет…

– Вот сейчас ты меня очень разочаровываешь. Но ты моя дочь, а я в любом случае буду на твоей стороне.

– Спасибо, пап.

Отец лишь махнул рукой и вышел из дома. Понять его я могла, он переживал. Но главное решение в своей жизни я приняла. И никто меня не переубедит. Даже тот, от имени которого сердце замирает, а потом скачет под сто двадцать ударов в минуту. Так всем будет лучше.

Глава 30

– Живой? Отпустите его, – по команде меня подняли в полный рост и освободили руки.

Горло до чёртиков першило, а лёгкие горели огнём. Переборщили они с дымовой завесой. Прокашлявшись, сразу задал самый важный вопрос:

– Где Соня?

– С ней всё нормально, уже едет домой, – ответил мне прокурор, дружески похлопывая по спине.

Облегчение, что с моей занозой всё хорошо, вылилось в слабость. Пришлось облокотиться на стену дому, чтобы просто не рухнуть. Захват Бритого и его дружков прошёл быстро и красиво. Меня со всеми уложили на пол, пнули пару раз по ногам и скрутили руки, но газа я успел хапануть. Позже боец в чёрном камуфляже с калашом на перевес вывел меня на улицу последним, где и встретили Степан и прокурор.

– В смысле… кхм… домой? С кем? – а ведь я рассчитывал обнять Соню, крепко прижать к себе и нести всякую хрень о чувствах, в перерывах моля о прощении.

– Медведь сразу её увёз. Как всё закончим, лети к ней, – Саша махнул Степану, мол, останется со мной, пока тому надо было отдать команды по погрузке в чёрные минивэны задержанных.

Я снова зашёлся в приступе кашля. Дикая боль прострелила правый бок так, что чёрные точки замелькали в глазах. Ноги не удержали, и я практически рухнул на землю, сплёвывая горькую слюну.

– Тарас, давай в больницу, не нравится мне твоя бледность…

– Этот мудак мне хорошо пару раз по рёбрам засадил.

– Понял.