Иными словами, изнасилования были поставлены как спектакли. То есть они были продуманы, слажены, распределены по ролям: каждый из насильников знал, что именно и когда ему делать. И даже одинаковые черные пальто и шапочки служили не просто одеждой, а скорее театральным костюмом, который, создавая бьющий по нервам контраст с обнаженным женским телом, одновременно служил превосходной маскировкой.

Техническая сторона была изощренной и жестокой. Возможно, склонность преступников к садизму, но, скорей всего, «постановочные эффекты» были предназначены для «зрителей»-мужей.

Во всех пяти случаях один из насильников, бывший в банде, по-видимому, чем-то вроде спикера (именно ему принадлежал звонкий молодой голос), произносил речь, из которой следовало, что происходящее насилие является актом восстановления социальной справедливости. Справедливость же в трактовке насильников состояла в том, что молодые красивые женщины должны заниматься любовью не со «старыми богатыми козлами», а с молодыми красивыми мужчинами… Пострадавшие действительно все были достаточно молодыми, намного моложе мужей, и в той или иной степени красивыми женщинами (кроме Ирины Львовны, но на ее месте случайно оказалась любовница).

Около года тому назад было еще одно похожее дело: некая юная манекенщица, сожительствовавшая со своим «спонсором», была изнасилована четырьмя мужчинами, которые также что-то несли насчет справедливости. Поздним вечером она остановила на улице машину – «спонсор» по каким-то причинам не смог за ней заехать, – девушку вывезли в ближайший пригородный лесок. Когда она добралась среди ночи до дома и предстала перед своим любовником в разодранной одежде, с выпачканным землей лицом, у «спонсора» случился инфаркт.

В том случае «спектакля» не было, но похоже, что орудовала одна и та же банда, несмотря на различие обстоятельств, места и времени действия. Во всех случаях насильники «восстанавливали справедливость». И все они закончились инфарктами у мужчин.

Кис был убежден, что все эти речи о торжестве столь оригинально понимаемой справедливости служили лишь для отвода глаз. Все мужчины были сердечниками, а Кис в совпадения не верил. И потому не сомневался, что эти театрализованные групповые изнасилования были не более чем изощренным способом убийства. Убийства мужей.

То есть настоящими жертвами изнасилования были, как это ни парадоксально, вовсе даже не женщины, а мужчины…

Первый инфаркт, случившийся около года назад у «спонсора», был, скорее всего, не запланированным: насилие не происходило на глазах у мужчины. Но именно этот случай должен был навести бандитов на мысль совершать убийства мужчин-сердечников при помощи изощренно поставленных сцен изнасилования… Откуда и перерыв в год – собирали информацию, искали, кому предложить свои хитроумные услуги…

Как же они находили свои будущие жертвы? Тут, пожалуй, кое-что просматривается: все жены ходили в тренажерные залы и бассейны одного и того же оздоровительного комплекса в районе Парка культуры. Женщины ведь как «оздоровляются»? Крутят педали – и болтают. Плавают рядышком – и болтают. Потеют в сауне – и болтают. О мужьях и детях, о фирмах и делах, о собаках и домработницах, о друзьях и врагах, о болезнях и врачах, о рецептах блюд и последних светских выходах, о кремах для лица и новых диетах – болтают, болтают, болтают… Тут только ленивый нужной информации не выудит: кто кому конкурент и кто кому мешает. А уж через кого именно – это дело техники. Информацию могла с успехом поставлять как одна из посетительниц, так и кто-то из обслуживающего персонала.

Вряд ли «ревчетверка» (из школьной памяти всплыли «ревтройки»: тоже боролись за социальную справедливость…) выбирала сама жертву и действовала по своему усмотрению. Скорее всего, разобравшись, кто кому мешает, легко находила заказчика на свои услуги… Но только тогда дело почти гиблое. Все пострадавшие мужчины занимали довольно видные места в бизнесе. То есть круг заинтересованных в их устранении лиц мог оказаться достаточно широким – деньги, долги, некие деловые аспекты, связанные с дележкой сферы влияния… Ребята с Петровки пока шерстят именно в этом направлении, разматывают связи и дела, беседуют с персоналом и посетительницами оздоровительного комплекса…

Оставим им это занятие, у нас есть дела поважнее. У нас имеется Стасик. И наша задача состоит в том, чтобы полностью отвести от него подозрения. Либо доказать его алиби, либо доказать, что преступник не он – то есть найти настоящего преступника.

Итак, Стасик.

Первое дело, 14 октября, – Стасик не может вспомнить, что делал в тот вечер. Немудрено, спроси Киса, что он делал несколько месяцев назад в такой-то вечер, – ни за что не вспомнит, если только не было какого-то запоминающегося события. А вот его-то и не было: странности еще не начали преследовать Стасика. Но и алиби нет.

Второе дело, 8 ноября, – видимо, тогда, когда Стасик почивал на крыше.

Третье, 23 ноября, – Стасик провел вечер с Галиной. Это алиби, но воспользоваться им нельзя.

Четвертое, 21 января, – очнулся в подвале в интимном соседстве с некой женщиной. Стасику не пришло в голову спросить ее имя… Помнится, она, по словам Стасика, обронила фразу о том, что ходила к родителям одного ученика. Учительница, стало быть. И наверняка в одной из ближайших школ. Этим Кис займется завтра же.

Пятое, 15 февраля, – Стасик посещал кладбище в компании «вампиров».

Ну, и что мы имеем с гуся?

Не так уж мало. В историях со Стасиком просматривается та же любовь к театрализации, к постановочным эффектам. Придумано с фантазией и даже с юмором, сценки обставлены затейливо – тип с воображением… Кис даже головой покачал: ишь ты, будильник на крыше! Вампиры – просто костюмированный бал! Развлекается, сволота! Федя ли, мечтавший в розовый период своей жизни о карьере актера и режиссера, дорвался?

Ну ничего, артист, доберусь я до тебя…

Далее нет сомнений: за Стасиком следили. Следили прочно и довольно давно. О нем знали все: где бывает, как проводит время. Вещички у Стасика кто-то регулярно тырил. И чужие ему подсовывал, а потом их на места происшествий подбрасывал – уже с отпечатками Стасика… Значит, в банде есть карманник. Парнишка в синей куртке, следивший за Стасиком и выкравший у него пачку сигарет?

Учитывая, что в первом деле Стасик никак не задействован, можно сделать вывод, что его решили включить в игру, только начиная со второго, когда он сладко спал на крыше.

Отсюда вытекает возможное время встречи Артиста – назовем его условно так – со Стасиком. Встречи, которая для Стасика прошла незамеченной, а вот для Артиста оказалась плодотворной. Если исходить из того, что Стасик в близком окружении не имеет никого, хоть как-то сходного с ним внешностью, то надо предположить, что Артист увидел где-то Стасика случайно. И увидел он его не раньше октября.

Кроме того, склонность Стасика к пиву и его нелюбовь сидеть по вечерам дома в одиночестве они тоже изучили. И пивная сделалась отправной точкой…

Далее, имеется некоторое несовпадение: изнасилований было пять, а приключений Стасика намного больше. В тот вечер, когда он оказался на замерзшей лавочке на Пушкинской, равно как и во время его пребывания на «хазе» у геев-наркоманов, ничего не происходило. Было намечено, но по каким-то причинам сорвалось? Или наш Артист просто развлекался?