Уложив девочек в постель, Китти села в кресло и начала читать тихим, успокаивающим голосом.

Джаред вернулся в гостиную и тоже взял книгу.

Хорошая все-таки штука жизнь!

Близнецы быстро научились управляться с пони. Бонни и Бибби, видимо, тоже, и теперь девочки ожидали, когда смогут взять своих обожаемых кукол на пикник, намеченный на сегодня. Китти с удовольствием наблюдала, как Джаред седлает пони и подшучивает над нетерпением дочерей.

Пребывание на ранчо сотворило с ним чудо. Он всем был доволен и легко вписался в деревенскую жизнь. Физические упражнения помогли разработать ногу, а шрам на щеке едва угадывался под густым слоем загара. Джаред даже начал делать заметки для будущего романа.

Видно было, что он обожает дочерей, девочки платили ему тем же. У них установились теплые непринужденные отношения, где каждый открыто выражал любовь, не стесняясь проявления чувств. Смахнув внезапно набежавшие слезы, Китти вспомнила трогательные слова, сказанные ею Дженни несколько недель назад: «Да, солнышко, твой папа стал таким, о каком ты всегда мечтала».

Закончив паковать корзинку с продуктами, Китти вышла из дома.

Джаред держал место проведения пикника в секрете, ограничившись заверениями, что оно ей понравится. На ранчо оставалось еще немало неразведанных уголков, и Китти надеялась, что не будет разочарована. Ее ожидания полностью оправдались, когда Джаред привез их на поросшую соснами вершину холма.

— Я наткнулся на это место случайно и подумал, что при вашей любви к цветам оно должно вам понравиться.

Китти ахнула от восторга. Простиравшаяся перед ними долина напоминала цветочный ковер. Она схватила близнецов за руки, и они побежали вниз по склону холма.

Посмеиваясь над их воодушевлением, Джаред медленно двинулся следом, щадя ногу. Тем не менее, крутой спуск утомил его, и он присел в тени дерева. Китти остановилась, восхищенно оглядываясь вокруг, а близнецы с веселым смехом побежали назад и уселись рядом с отцом.

— Ты был прав, папа, Китти здесь нравится, — сказала Дженни.

Взгляд Джареда следовал за Китти, взбиравшейся к ним по склону.

— Дело не столько в этом месте, сколько в образе жизни. Китти не горожанка, Дженни, ей не нужны роскошные дома и парижские туалеты. Чтобы быть счастливой ей достаточно цветущего луга.

— А тебе нравится жить на ранчо, папа?

— Я никогда не жил на ранчо, Бекки, а про скот знаю только то, что предпочитаю бифштекс полусырым.

— Зато ты здорово ездишь на лошади, — кинулась на его защиту Дженни.

— Спорим, ты можешь узнать все-все про скот, если только захочешь.

— Да, папа. Ты самый умный из всех, кого я знаю, — заявила Дженни. — Ну, может, кроме Поппи, — добавила она.

Рассмеявшись, Джаред взлохматил ее короткие кудри. Близнецы дружно засмеялись, и этот звук отразился звонким эхом от окрестных холмов.

Бекки вскинула голову:

— Слышишь, папа, холмы смеются вместе с нами. Дженни схватила его за руку.

— Хорошо бы всегда жить на ранчо!

— А ты бы не соскучилась? У вас здесь нет друзей.

— Есть. Бекки — мой лучший друг.

— А Дженни — мой, — заявила Бекки.

— Значит, вы совершенно уверены, что вам понравится жить на ранчо?

— О да, папа, — ответили они в один голос.

— А как же насчет таких, столь любимых женщинами привычек, каковые вы недавно приобрели, как хождение по магазинам и завтраки в ресторанах?

Огонек надежды, теплившийся в глазах Дженни, вспыхнул, как сигнальный маяк.

— А разве нельзя это делать, живя на ранчо?

— Мы могли бы поселиться близко от Далласа, вот как здесь, — добавила Дженни. Джаред хмыкнул:

— Что-что, а спорить вы умеете, маленькие плутовки. Воодушевленная его словами, Бекки продолжила уговоры:

— Только представь, папа, как там будет тихо…

— И ты сможешь писать свой роман, — закончила Дженни.

— Это Китти вбила в ваши головы эту идею?

Девочки обменялись понимающими улыбками. Джаред не сомневался, что Ева вот так же улыбалась, протягивая Адаму яблоко.

Они покачали головами.

— Мы сами додумались, — гордо сообщила Бекки. — Но спорим, ей бы это тоже понравилось.

Джаред ощущал себя послушной глиной в их ловких пальчиках и наслаждался этим.

— Ладно, я подумаю, но ничего не обещаю.

— Ура! — закричали девочки и, бросившись на него с объятиями и поцелуями, повалили на землю.

Их заразительный смех привлек внимание Кити. Повернув голову, она увидела Джареда и близнецов, барахтающихся на земле, и улыбнулась. Как жаль, что у нее нет собственных детей! Она уже привыкла думать о близнецах как о своих — и, что более опасно, начала считать своим Джареда. Как только такая идиотская мысль могла прийти ей в голову? И сколько прошло времени с тех пор, как она в последний раз думала о Теде?

Казалось, Джаред и близнецы вытеснили из ее сознания всех остальных. Она больше не тосковала по дому, не говоря уже о том, чтобы терзаться мыслями о своем замужестве. Неужели началось выздоровление, о котором ей столько говорили?

Очередной взрыв смеха близнецов, за которым последовал низкий смешок Джареда, снова вызвал на ее губах улыбку.

Да, выздоровление началось.

С помощью близнецов Китти расстелила одеяло, и, устроившись в тени дерева, они с аппетитом перекусили. От яблочного пирога, который она испекла утром, не осталось ни крошки. Когда с едой было покончено, Джаред растянулся на траве и закрыл глаза.

Как только Китти отошла, чтобы привязать к седлу пустую корзинку, Дженни склонилась над ним:

— Хороший был пирог, да, папа?

— Угу, — промычал Джаред.

— Китти — хорошая кухарка, правда? — спросила Бекки.

— Угу.

— Спорим, Китти — лучшая кухарка на свете, — заявила Дженни.

— Точно, — произнес Джаред, ожидая очередной реплики Бекки, которая незамедлительно последовала:

— Спорим, если Милдред заболеет, Китти сможет готовить для всего дома.

— Вне всякого сомнения, — согласился Джаред и ухмыльнулся, догадываясь, чего добиваются маленькие плутовки. — И кофе она делает отменный.

Вернулась Китти, и близнецы тотчас исчезли.

— Вы спите? — спросила она.

— Нет.

— Почему девочки так быстро убежали?

— Думаю, биться об заклад.

— Биться об заклад? Это что, такая игра?

— Нет, это у них вполне серьезно.