Киллер не верил своим ушам. Это же надо, отказаться от собственной дочери, забыть ее на полтора десятка лет и даже теперь не пожелать воссоединиться! Он старательно накручивал себя, стараясь испытать настоящее негодование. За десять лет он хладнокровно застрелил десятка три людей, но до сих пор он видел своих жертв издалека, либо через окуляры полевого бинокля, либо через оптический прицел винтовки. Он не беседовал с заказанными, не расспрашивал о жизни, не смотрел им в глаза… А сейчас ему предстояло убить человека, с которым он сидит за одним столом. Причем издалека стрелять нельзя. Его визави должен без лишнего шума исчезнуть с лица земли. Слушая взволнованный рассказ своего собеседника, он понимал, что убить его будет не так просто. И посему старательно выпестовывал в себе гнев.

Петр Васильевич тем временем предлагал Геннадию Ивановичу съездить к дочке в Белгород вдвоем. Непонятно, почему он боялся ехать один, может, предполагал, что его сердце не совсем еще превратилось в кусок льда, и слезы вновь обретенной дочери смогут его растопить? И он откажется от такой удобной для себя одинокой жизни, перевезет Алену к себе и начнет о ней заботиться? Петр Васильевич всячески описывал прелести Белгорода и уверял, что после этой поездки тут же поедет со своим новым знакомым в любую, самую экзотическую страну. К концу беседы киллер уже все для себя решил. Особенно ему понравилось заявление профессора, что в Белгороде у него, кроме дочки, нет родных. Да и у Алены родственников немного, недалеко живет родная сестра матери, но она судьбой племянницы не слишком интересуется. Геннадий Иванович горячо поддержал идею профессора вместе съездить в Белгород, сказал, что завтра же купит билеты на двоих. Они расстались друзьями.

Через пару дней он позвонил профессору и сообщил, что билеты куплены, чемоданы собраны, через три дня можно выезжать. А сегодня он приглашает своего приятеля на день рождения. Договорились, что Геннадий Иванович заедет за профессором на своей машине и они отправятся обмывать событие в какой-нибудь кабачок. Там и обсудят полный план предстоящей поездки. По такому случаю Стрелок угнал с соседней улицы старенький «Москвич», уже который день сиротливо стоящий возле подъезда. Вечером заехал за профессором, и они поехали на окраину Москвы.

– Кабачок я нашел просто отличный! – хвастливо говорил киллер. – Мои друзья нас уже дожидаются. А ты как, Васильевич, – своим коллегам о визите к дочери уже рассказал? Давно уже! Молодец, одобряю! А дочку предупредил? Тоже молодцом! У тебя ее фотокарточки нет с собой, случаем? Не обменивались фотографиями? Ну вот это ты зря.

Все складывалось даже лучше, чем он думал. Алена Смирницкая никогда в жизни не видела отца, и даже его фотографии у нее не было. Препятствий к реализации плана не оставалось. Доехав до загородного шоссе, киллер съехал на обочину. Слегка удивленному профессору он объяснил, что что-то с тормозами, а сам тем временем достал небольшой пульверизатор и, задержав дыхание, прыснул профессору в лицо. Затем отворил дверцу и вылез из машины на дорогу. Через пару минут он вернулся в машину. Профессор крепко спал. Киллер обыскал карманы спящего. Ага, вот ключи от квартиры, вот и паспорт – молодец, профессор, без документов из дома ни-ни. Виза в порядке, билетов с собой нет, наверное, дома остались. Он подъехал поближе к обрыву и, не выключая мотор, вылез из «Москвича», поднатужился и с силой стал толкать его к обрыву. Через несколько минут он почувствовал, что автомобиль катится сам. Он остановился и с чувством глубокого удовлетворения проследил, как «Москвич» стремительно падает с обрыва, переворачивается и загорается. Финита ля комедия. С этого момента киллер Геннадий Иванович Петров исчез. Он превратился в профессора Петра Васильевича Смирницкого.

До дома профессора он добрался на попутке. Спокойно открыл ключами квартиру, в секретере нашел билеты на поезд Москва – Белород, забрал пенсионное удостоверение, сберкнижку, на всякий случай сложил в портфель все найденные фотографии – зачем их оставлять? Просмотрел компьютерную почту: вот она, переписка с Аленой Смирницкой. Он прочел все полученные и отправленные письма, полюбовался на фотографию юной темноволосой девчушки, стер всю переписку и, так же никуда не торопясь, поехал на свою съемную квартиру. До назначенной даты поездки оставалось четыре дня. Этого времени хватило с лихвой, чтобы поменять фотографию на паспорте и привести свои дела в порядок. И в назначенный час он уже ехал в купе поезда навстречу с чужой дочерью.

Как он и ожидал, встреча прошла блестяще. Алена не имела понятия, как выглядит отец. Тетка Алены, конечно, видела настоящего Петра Васильевича на свадьбе сестры, но с тех прошло двадцать лет, и узнать бывшего зятя она все равно была бы не в состоянии. Впрочем, она и заходила к племяннице нечасто. А с двоюродным братом Алены, Павлом, лжепрофессор сразу нашел общий язык. Главное, он не мешал Паше хвастаться вволю, и тот вскоре искренне полюбил доброго дядюшку. Даже заходить в гости стал чаще, хотя Алена братца недолюбливала. Господин Смирницкий сказал Алене, что продал московскую квартиру и купил трехкомнатную квартиру в Белгороде. Конечно, заработанных киллерством денег вполне хватило бы на безбедную жизнь обоим, но через какое-то время он решил, что куда лучше для него будет поселиться вместе с Аленой. Вдруг коллеги по институту через какое-то время хватятся пропавшего профессора, лучше, чтобы они узнали, что он живет в Белгороде вдвоем с дочерью.

На самом деле квартиру в Москве он не продал, а всего лишь сдал в аренду. Продавать – слишком много мороки, слишком часто надо показывать исправленный документ. Зато если неофициально сдавать – это проще простого, никаких документов не надо, только с людьми договориться. Это киллер сделал через посредника из фирмы по съему жилья. И считал себя в полной безопасности. Насколько он понял, у профессора Смирницкого не только родственников, но и друзей не было, как-то они ему не требовались для полного счастья. А если вспомнят его бывшие сослуживцы, решат навестить профессора, то найдут в его квартире новых жильцов, которые эту квартиру снимают. Адреса своего хозяина они не знают, он записан только у посредника. Но даже если особо настырный коллега дойдет до фирмы и вытребует адрес – тоже ничего страшного. На худой конец, напишет открыточку на Новый год.

Он жил себе спокойно почти два года. Его никто не беспокоил. Алена поступила на учебу в университет и вовсю крутила романы. Со временем киллеру начало казаться, что девушка и вправду его дочь. Он привык к ней, как к родной. И уже предвкушал момент, когда она выйдет замуж и он останется в квартире один. То есть, конечно, один он долго не будет, в Белгороде очень много одиноких женщин среднего возраста. Так что выдаст он замуж Алену, женится на симпатичной бабенке, купит себе особнячок за городом, накопленные средства позволяют… Конечно, детей ему заводить поздновато – и возраст не тот, и здоровье не то, чтобы слушать крики младенца. Но ничего, потом внуки от Алены пойдут, будут приезжать к нему в особнячок, на санках покататься. В жизни киллера наконец-то появился смысл. Он и сейчас не отказывал себе в плотских радостях, и периодически любовницы у него бывали, но заводить постоянную женщину он не спешил – вдруг мачеха Алене не понравится? Но внезапно в его радужные мечты грубо вторглась суровая реальность.