Когда зазвонил телефон, я даже подпрыгнула от неожиданности. Меня мгновенно, словно холодной водой, обдало какое-то странное лихорадочное предчувствие. Сердце сильно и часто билось где-то почти в горле. Схватив трубку, я проговорила:

– Частное детективное агентство Кинси Милхоун. Слушаю вас.

– Добрый день, Кинси. Это Томми из окружной тюрьмы Пердидо. Адвокат Брайана Джаффе сообщил нам, что если хочешь, то можешь поговорить с его подопечным. Сам Брайан не очень этому обрадовался, но, как я полагаю, миссис Джаффе настояла.

– Она настояла?! – Я оказалась не в силах скрыть свое изумление.

Томми рассмеялся.

– Ну, может быть, она полагает, что ты его отстоишь, поможешь как-то прояснить это недоразумение с побегом из тюрьмы и с застреленной девочкой.

– Да уж, конечно, – ответила я. – Когда мне прийти?

– В любое время, когда хочешь.

– И какой порядок? Кого мне спросить – тебя?

– Спроси старшего помощника шерифа. Его зовут Роджер Тиллер. Он раньше работал в патруле по отлову прогульщиков[17]и знает младшего Джаффе еще с того времени. Думаю, тебе может быть интересно поговорить с ним.

– Прекрасно.

Прежде чем я успела поблагодарить его, в трубке уже послышался сигнал отбоя. Повесив сумочку на плечо, я направилась к двери. На моем лице играла улыбка. Что мне нравится в полицейских: уж если они решат, что с вами стоит иметь дело, то более широких натур не сыщешь.

* * *

Мы с Тиллером шли по коридору тюрьмы. Ключи у Роджера на поясе позвякивали в такт его – но не моим – шагам. За нами следила установленная в одном из углов коридора камера. Тиллер, человек высокого – пять футов восемь дюймов – роста и крепкого телосложения, в ладно сидящей на нем форме, оказался старше, чем я ожидала, ему было уже под шестьдесят. В конце смены я краем глаза увидела, как он сбрасывал с себя свое снаряжение. Его физиономия при этом выражала такое же облегчение, как у женщины, когда она вылезает из пояса. Наверное, у него на теле должны быть постоянные следы от пряжек и всего, что на нем напялено. Его песочного цвета волосы уже стали редеть, а такого же оттенка усы, зеленые глаза и толстый приплюснутый нос придавали лицу Роджера выражение простоватого парня лет двадцати. Тяжелый кожаный ремень поскрипывал при ходьбе. Я обратила внимание, что его манера держаться и даже осанка изменились когда мы приблизились к заключенным. Небольшая их группка, человек пять, находилась перед металлической дверью с небольшим стеклянным, забранным мелкой железной сеткой окном, ожидая, когда их пропустят. Все они были латиносами, примерно одного возраста – за двадцать с небольшим – все одеты в одинаковые синие тюремные брюки, белые безрукавки и резиновые сандалии. В соответствии с правилами поведения, они стояли молча, с руками за спину. Белые браслеты на запястьях свидетельствовали, что это были заключенные общего режима, отбывающие срок за хулиганство, повлекшее материальный ущерб, и за другие мелкие преступления против собственности.

– Сержант Рикман говорил, что вы знали Брайана Джаффе, еще когда работали в патруле по прогульщикам, – проговорила я. – Это давно было?

– Пять лет назад. Парню тогда было двенадцать, и он уже тогда был отъявленной дрянью. Я помню, как-то мне пришлось за один день трижды ловить его и доставлять в школу. Сколько у нас было бесед в комиссии по таким ученикам, и подсчитать невозможно. Школьный психолог в конце концов отчаялась и решила, что он безнадежен. Кого мне было жаль, так это его мать. Мы ведь все понимали, каково ей тогда приходилось. А парень – негодяй. Но сообразительный, недурен собой и говорить умеет, способен трепаться часами. – Тиллер неодобрительно покачал головой.

– А отца его вы когда-нибудь видели?

– Да, Венделла я знал. – Тиллер говорил, избегая встречаться со мной взглядом, и это произвело на меня странное впечатление.

Поскольку распространяться на эту тему ему явно не хотелось, я попробовала зайти с другой стороны.

– И как же вы попали из группы по работе с прогульщиками сюда?

– Попросил перевести меня с оперативной работы. Чтобы получить повышение, нужно отслужить год в тюрьме. Здесь дыра, а не служба. Люди тут ничего, они мне даже нравятся, но целый день приходится проводить в закрытом помещении, при искусственном свете. Все равно, что жить в пещере. И еще этот кондиционированный воздух. Лучше уж работать на улице. Немного опасности никогда не повредит. Помогает сохранять тонус. – Мы остановились перед лифтом, большим, как грузовой.

– Как я понимаю, Брайан бежал из отделения для несовершеннолетних. А за что он сидел?

Тиллер нажал кнопку и сказал в микрофон, что нам нужно подняться на второй уровень, там находились заключенные, ожидающие решения своей судьбы, а также больные. Внутри самих лифтов кнопок управления не было, что лишало узников возможности воспользоваться лифтом самостоятельно.

– За противоправное проникновение в помещение, – ответил мне Тиллер. – За ношение огнестрельного оружия и за сопротивление при аресте. Вообще-то до побега его содержали в Конноте, это тюрьма среднего режима. Тюрьмы для несовершеннолетних в наше время имеют самый строгий режим.

– Времена изменились, да? Я, признаться, всегда полагала, что тюрьма для несовершеннолетних – лишь место для невоспитанных подростков, и только.

– Это раньше так было. Когда-то таких ребят называли просто хулиганами. И родители сами могли отдавать их под опеку суда. А теперь это самые настоящие тюрьмы. И подростки в них – закоренелые преступники. Сидят за убийства, за нанесение тяжких телесных повреждений, за участие в организованных преступлениях.

– А Джаффе? Что вы можете о нем сказать?

– Парень совершенно бессердечен и бездушен. Увидите сами по его глазам. Они у него совсем пустые. Мозги у него есть, а совести никакой. Законченный социопат. По нашей информации, именно он разработал план побега, а потом подбил на него своих сокамерников: ему был нужен кто-то говорящий по-испански. По замыслу, после пересечения границы они должны были разойтись в разные стороны. Не знаю, куда направлялся он сам, но все остальные закончили свой путь трупами.

– Все трое? Мне казалось, один из них был только ранен.

– Вчера вечером умер, не приходя в сознание.

– А девочка? Ее кто застрелил?

– Об этом вам придется спросить самого Джаффе, он единственный, кто уцелел. Для него это очень удобно, и поверьте моему слову, он выжмет из своего положения все, что сможет. – Мы уже дошли до комнаты для встреч, расположенной на втором уровне. Тиллер достал связку ключей, вставил один из них в замок, повернул и распахнул дверь в пустую конурку, в которой мне предстояло беседовать с Брайаном. – Раньше я считал, что если мы все будем делать правильно, то этих ребят можно спасти. А теперь считаю большой удачей, что мы хоть на время убираем их с улицы. – Он снова покачал головой, улыбка у него была горькой. – Я уже стар становлюсь для такой работы. Надо переходить куда-нибудь в канцелярию. Обзаводиться креслом. Сейчас приведут вашего парня.