победил меня. Это не доставляло никакого удовольствия. — О, чёрт… — он отложил джойстик, открыл две бутылки пива и всунул одну из них мне в руки. — Хорошо. Выкладывай. Не скули, я уже привык, но должен выпить, иначе не вынесу этого. — Он сделал несколько больших глотков, прежде чем раздражённо посмотрел на меня.

— Спасибо, ты настоящий друг… — пожаловался я, но всё же немного отпил.

— Генри, серьёзно. Это продолжается уже несколько месяцев. Ты чувствуешь себя ужасно, а она даже не замечает этого. Ты делаешь всё для неё! Ты разрешил накрасить себе ногти лаком, это нормально? Ты помогаешь ей с математикой, ремонтируешь велосипед, носишь сумки с покупками… Ты её дворецкий или что?

— Но я делаю всё это с радостью! Она накрасила мне ногти, потому что хотела потренироваться. Кроме того, в этот момент она была в моих объятиях. Это было замечательно… — я прислонился к кровати, так как сидел на полу, и рассеянно уставился в никуда.

— Не улыбайся так отвратительно! — Паул открыл себе вторую бутылку и положил свою руку под мою, чтобы поднять мою бутылку.

— Пей, мой друг, пей. Это пойдёт тебе на пользу. Возможно, ты вернёшься в реальность, это было бы очень кстати.

— И в математике я помогаю ей, потому что хорошо разбираюсь. Я и тебе помогаю с ней! И с велосипедом… Ну, зачем ей ехать в мастерскую, если я сам могу починить? Кроме того, я сам предложил, она вовсе не хотела этого. А пакеты я нёс… Ну, я же сам ничего не купил, так что…

Паул подпёр рукой голову и пристально посмотрел на меня.

— Генри, ничего не выйдет. Девочки влюбляются в мальчиков, которые не делают ничего подобного. Настоящий мужчина не позволит красить себе ногти, не будет носить сумку за подругой. Девочки прекрасно могут сделать это сами. Она воспринимает тебя только как мальчика на побегушках, а не как объект желания. Ты хотел бы себе не подружку, а бегающую за тобой собачонку? — Где он был прав, там он был прав.

— У меня и Юли всё немного по-другому. Мы вместе выросли, мы почти как брат и сестра, у нас совершенно другие отношения.

— Вот именно. Как брат и сестра. Вы никогда не будете трахаться, поверь мне. — Паул стукнулся своей бутылкой о мою, прежде чем сделал долгий глоток.

— Но мы уже целовались!

— Потому что она была пьяна. — Паулу умело удавалось разбивать все мои маленькие победы.

— Не очень пьяна…

— Пьяна достаточно, чтобы на следующий день осознать ошибку и сказать тебе… — Он внезапно выпрямился и начал неестественно хлопать ресницами, утрированно изображая девушку, и высоким голосом заговорил: — Соррииии, но мы останемся друзьями, да? У меня только секс с идиотами для которых я ничего не значу, хи-хи! Потому что я девочка! — Паул откинулся назад на кровать и бросил на меня умоляющий взгляд.

— Я люблю её. Что я должен сделать? Я хочу её. И только её.

— Сейчас это есть, а вот уже нет… — Паул указал на ухо и сделал спиралеобразное движение указательным пальцем и закатил глаза. Будто у него закружилась голова…

— Я хочу только сказать…

— Да-а-а, уже понял. Я слышал это так часто, что уже знаю наизусть каждое твоё предложение. Бла-бла вместе засыпают, бла-бла вместе просыпаются. Целуются и сдерживаются и что-то в этом роде. Если бы ты думал о сексе, я мог бы ещё понять, но так… — Кажется, пиво медленно ударяло в голову Паулу.

— Ну, об этом я тоже думаю… — Ох, да, секс с Юли был бы замечательным. Я вздохнул, а Паул всунул мне в руку следующую бутылку пива. — Но первая ещё даже не пуста… — запротестовал я, отказываясь от новой бутылки.

— Ты должен выпить, тогда дела у тебя пойдут значительно лучше. — Мы, довольно долго просто молча, пили и играли.

— Но ты же не будешь себя завтра ужасно вести? Обещай мне! — сказал я, когда уже был немного навеселе.

— Это зависит от многого. Если честно, у меня нет желания видеть твою сладкую возлюбленную. Ты страдаешь из-за неё уже несколько месяцев. Если бы она хоть немного заметила это. Она могла бы сказать «да» или «нет» и всё было бы хорошо. И я так же ничего не могу рассказать, потому что ты запретил мне. Если бы всё зависело от меня, я бы побежал к ней и сказал: "Хэй, Генри любит тебя. А ты его? Да? Нет? Реши сейчас!" И потом дело бы пошло. Если бы она сказала «да», замечательно. Ты бы больше не ныл мне, и всё было бы отлично. Нет? Если «нет», тогда это было бы время для чего-то нового.

— Ну… — пробормотал я.

— Не ну! Я давно с тобой и пережил развитие ваших отношений. Как ты утешал её, когда этот Себастьян уехал, и ты не знал, влюблён ли в неё. Тогда ты был с Леонией, которая, давай смотреть правде в глаза, просто сногсшибательна. Такая штучка и суперсексуальная девушка… и ты позволил ей уйти! Хорошо, но это история в прошлом… Но когда-нибудь ты пожалеешь. Я медленно рощу в себе ненависть к Юли! Когда я вижу её, больше всего хочу схватить её и аккуратно встряхнуть! Я считаю ненормальным то, что она вытворяет с тобой! — Паул говорил так яростно, что я попытался смягчить его тем, что подал пиво.

— Пей, — сказал я, и он охотно взял бутылку.

— Не пойми меня неправильно, я по-своему люблю Юли. Да, она действительно милая, но иногда выводит меня из себя! — добавил Паул, делая глоток пива. — Завтра будет очень сложно. Не думаю, что смогу сдерживаться…

На следующее утро мы рано отправились в Диснейленд. Леон тоже пришёл вовремя, так что мы пришли почти сразу после девушек. Это уже было хорошо. Жаль, что Паул не мог сдерживаться, а я чувствовал себя ужасно, обращаясь с Юли так недружелюбно, как мы планировали. Больше всего я хотел её обнять, но нельзя. План Софи был прост, но гениален, и я всё испортил бы, если бы сейчас был с ней слишком милым.

Иногда нужно потерять кого-то, чтобы осознать, насколько этот человек был важен для тебя. Я повторял это предложение снова и снова в мыслях, несмотря на Юли.

Когда появился этот Себастьян, план был под угрозой провала. Я посмотрел на Софи, которая тоже пребывала в глубоком шоке, потому что сама совершенно этого не ожидала.

— Кто это? — спросила она, когда Юли встала.

— Это Себастьян. Её первая большая любовь… — это конец, наверное. — Мы сейчас же прекращаем всё.