– Все, хана, – произнес Булат. – Больше переписать не рискнул, зато рассказать могу.

Каргин вытащил кассету.

– Ты там был, сержант? Где это?

– Старая база в горах, к юго-западу от Армута, на вертолете с час добираться. Полигон Ариман[36]теперь называется. Я туда с эмиром летал, за спиной стоял, с бутылкой, мать ее, и с рюмкой! В апреле, недельки три тому назад… Испытания были, потом фильм Таймазову привезли. Тайм-аут и заместители его при мне смотрели, очень были довольные. Еще бы! Машина, «Шмель» этот – ну, зверюга! Попасть в него никак, а сам долбанет ракетой или с пушки, все рылом вниз!

– А пилота ты видел? Этого, тонкогубого?

– Близко не видел, слышал только, что Витасом зовут. Не из местных, литовец он нанятый или латыш… Говорили, раньше будто бы в ВВС служил, на «сушке»[37]летал…

– Кто говорил?

– Ну, эти, кто там был, – Булат ткнул пальцем в телевизор. – Хмыри из эмирской свиты… херы-сераскеры да шиши-минбаши…

Зазвонил телефон, и Каргин чертыхнулся. Перфильев поднял трубку, послушал и сказал:

– Наш сыскарь на проводе. У завода толчется, и есть у него идея, как «хвоста» убрать.

– У меня тоже есть идея, – сказал Каргин и повернулся к Булату. – Ты, сержант, к нам просишься? Вот сегодня и приступай.

– Так точно, товарищ капитан!

Эти слова ласкали слух. Давно Каргин их не слышал, давно… В Легионе говорили «да, мой капитан!» и руку к виску тянули не по-нашему…

– У тебя колеса есть?

– «Жигуленок-пятерка». Подержанный, но…

– Подержанный даже лучше. Встретишься с одним человеком, Сергеев его зовут, он тебе определит задание. Влад, спроси у подполковника, куда сержанту подъезжать?

Перфильев бросил несколько слов в трубку, выслушал ответ.

– На угол Кокчетавской и Чимкентской, к пивной палатке. В пятнадцать ноль-ноль.

– Понял, сержант? Выполняй! С этой минуты, – Каргин поглядел на часы, – ты у меня на довольствии.

Булата как ветром выдуло.

– Быстрый парень. Научился у Толпыго кой-чему, – произнес Перфильев, глядя, как Каргин возится у магнитофона, вытаскивает кассету и прячет ее в сейф. Он помолчал, потом добавил: – Фильм этот… Помнишь, Алексей, как «косилка» по склону шла? На какой скорости камни огибала?

– Помню, – ответил Каргин.

Они посмотрели друг на друга. Лязгнул замок сейфа, Перфильев вздохнул и сказал:

– Пойду за Дмитрием и Славиком. Пора в банк ехать.

* * *

К Первому президентскому подкатили без лишней помпы. Славик остался за рулем, Каргин, Перфильев и Дима, тащивший солидного вида чемоданчик, вошли в просторный вестибюль, миновали двери операционного зала с переминавшимся рядом охранником и направились к лестнице. Там тоже дежурил страж.

– Куда?

– К Алекперову, – бросил шагавший впереди Перфильев.

– Зачем?

– Не твоего ума дело. – Влад попытался отодвинуть охранника, но тот стоял твердо.

– Если по договоренности, пропуск должен быть! Где пропуск?

– Щас будет. Старшего зови, дубина!

Явился старший, в едва сходившейся на брюхе униформе с блестящими пуговицами и галунами, с бронзовой бляхой на груди, с кобурой и мобильником у пояса. Каргин окинул его скучающим взглядом.

– Это мистер Керк, президент «Халлоран Арминг Корпорейшн», – объяснил Перфильев. – Из Сан-Франциско прилетел. Желает видеть Алекперова.

– Ильяс Гарифович занят, ага. Созвонитесь с его секретаршей, договоритесь о…

Перфильев взял старшего за грудки и встряхнул так, что бляха звякнула о пуговицы.

– Я тебе что сказал, павлин беременный? Я сказал, что это мистер Алекс Керк из Калифорнии, дружбан сардара Таймазова… Хочет деньги свои в ваш долбаный банк положить, миллионов двести баксов… Проводи к Алекперову, живо!

Толстяк побледнел, бросил панический взгляд на чемоданчик в диминых руках и, заикаясь, пробормотал:

– Эт-то т-там? В-все д-двести миллионов? О, аллах!

– Там сопроводительная документация, – сказал Перфильев, подталкивая старшего в жирную спину.

Они поднялись по лестнице и прошли нешироким коридором к приемной. Старший охраны, сорвав с пояса мобильник, что-то лихорадочно бормотал на туранском и забегал вперед, делая свободной рукой приглашающие жесты. Дверь в приемную открылась, юная черноглазая секретарша подхватила Каргина под локоток и, обдавая запахами французской косметики, повела к следующей двери, дубовой и по-советски основательной. На пороге Каргин обернулся.

– Ждать здесь. Можете пока девушку развлечь.

Кабинет у Ильяса Гарифовича Алекперова был сугубо деловой: стол с вращающимся креслом, еще пара кресел для посетителей, сейф, телефоны, портрет туран-баши и стенка – бар, книжный шкаф и секретер с плотно закрытыми дверцами. И сам Алекперов выглядел по-европейски подтянутым и деловитым – узкое бледное лицо, непроницаемый взгляд, ранние залысины, темный костюм, строгий галстук, перстень с большим бриллиантом на безымянном пальце. Каргин подошел к креслу, сел и, не протягивая руки, уставился в рыбьи глаза банкира.

– Вам доложили, кто я?

– Да. – Алекперов приподнялся и слегка склонил голову. – Я следил за вашей пресс-конференцией по телевизору и вполне в курсе. Имеются деловые предложения, мистер Керк? Я весь внимание.

– Имеются. Мы выбираем уполномоченный банк, через который будут финансироваться наши проекты в Туране. Эта процедура требует личного знакомства с владельцами и руководством финансово-кредитного учреждения. Вопрос, так сказать, доверия… ну, вы понимаете… конфиденциальность, надежность, взаимовыгодное партнерство.

Банкир развел руками.

– Прошу прощения, мистер Керк, с такими вопросами не ко мне. Я не владелец банка и даже не главный его руководитель.

– Ничего, – успокоил его Каргин. – С Нури Дамировичем мы уже свели знакомство в Ницце, так что считайте, что таможня дала добро. – Заметив, что по лицу Алекперова промелькнула тень беспокойства, он наклонился к банкиру и негромко вымолвил: – Небольшая контрольная проверка, Ильяс Гарифович, тест на искренность: есть правильный способ зарабатывать деньги, и есть быстрый. Вам какой больше нравится?

– Мы, банкиры, зарабатываем только одним способом.

– Правильным?

– Разумеется.

– Сожалею, но вы не прошли проверку, – заявил Каргин. – Придется выбрать другой банк. Но прежде поговорим о некой сумочке, исчезнувшей из вашего хранилища. Думаю, это случилось позавчерашним вечером или вчерашним утром.