— Витос приехал первым, Стас вторым, Андрей третьим.

— Да, я знаю, подруга мне рассказала.

— Ты куда-то торопишься? — рука Демида опускается мне на талию. — Не хочешь потанцевать? В прошлой раз ты так быстро убежала, мы не успели толком пообщаться.

— Эм, — теряюсь от такой настойчивости. — Я хотела подойти к Вите.

— Он вроде как занят.

Демид нагло привлекает меня к себе. От неожиданности я чуть ли не падаю на парня. Хорошо, успеваю выставить вперед ладони.

— Надо попросить диджея поставить медленную песню.

От Демида противно несет алкоголем. Не боясь его обидеть, брезгливо морщусь.

— Слушай, я, если честно, не планировала сегодня танцевать.

— Да брось! Давай расслабимся!

Я порываюсь снова возразить, как слышу за спиной голос Смолова:

— Демид, приятель, ну ты совсем стыд потерял. В доме полно свободных комнат, чтобы уединиться с девушкой. Зачем же делать это у всех на глазах?

Меня бросает в жар. Витя произносит это не то с сарказмом, не то с издевкой. Пользуясь секундной заминкой, высвобождаюсь из захвата Демида.

— Я вообще-то планировал потанцевать с Дашей, но идея с уединением мне тоже нравится.

— А я не планировала ни танцевать, ни уединяться! — рявкаю, потеряв терпение.

Разворачиваюсь к Смолову и простреливаю его злым взором. Зачем он это сказал? Стоит, скрестив на груди руки. Лицо не выражает никаких эмоций. Он не рад меня видеть?

Пальцы трясутся, и я сжимаю ладони в кулаки. Не то от злости, не то от нервов. Пока Витя продолжает смотреть на меня стеклянными глазами, пьяный Демид не унимается.

— Смолов, иди, куда шел. Мы с Дашей будем танцевать, — и опять берет меня за руку.

Не успеваю вырвать ее из захвата Демида, как Витя сам снимает с меня его ладонь.

— Даша же сказала, что не хочет танцевать.

— Тогда по совету Вити предлагаю уединиться, — обращается ко мне.

Смолов сказал, в доме полно свободных комнат? Отлично. Остаться одной — это то, что мне сейчас нужно.

Не слушая, чем закончится разговор Вити и Демида, быстро шагаю вглубь гостиной, напоследок специально задев Смолова плечом. За залом виднеется коридор. Должно быть, комнаты там, раз второго этажа в доме нет. Открываю первую дверь. Там уже кто-то уединился.

— Извините, — буркаю полуголой парочке и шагаю дальше.

Вторая дверь вовсе закрыта, а вот третья открыта. В комнате никого нет. Отлично. Захлопываю дверь, поворачиваю замок и приваливаюсь спиной.

Все еще чувствую на себе безразличный взгляд Смолова, в ушах звенят ядовитые слова: «Демид, приятель, ну ты совсем стыд потерял. В доме полно свободных комнат, чтобы уединиться с девушкой. Зачем же делать это у всех на глазах?».

Обидно. Я летела к Вите на всех парах, а он холоден и безразличен. А может, у него были планы провести вечер с Ритой, а тут я нарисовалась?

В момент, когда на глазах выступают слезы, раздается стук в дверь.

— Занято!

— Открой.

Это Витя. От его требовательного голоса тело молнией простреливает. Натягиваюсь как струна, дыхание учащается.

— Даша, открой! — не просит, а приказывает.

Мне бы послать его куда подальше, но дурацкое сердце не слушает команду мозга. Не могу сопротивляться чувствам, поворачиваю замок и впускаю Смолова внутрь. Как только он оказывается в комнате, сразу закрывает дверь и чуть ли не наваливается на меня всем телом.

В темноте помещения его глаза блестят. Замечаю, что челюсть плотно сцеплена, шея напряжена. Дышит часто, как будто зол. Молчит, и я молчу. От близости Смолова голова кругом идет, ноги слабеют. Я борюсь с желанием прижать Витю к себе. Он, кажется, тоже ведет внутреннюю борьбу.

В итоге сдается. Проигрывает сам себе.

Сжимает меня в руках и целует в губы. Я сразу же обвиваю его крепкую спину и отвечаю на поцелуй. Вкладываю в него все чувства, что копились во мне в дни разлуки. Целую страстно, неистово. С ума схожу от близости, задыхаюсь.

— Где ты была? — спрашивает, прерываясь на глоток кислорода. — Почему не пришла на гонку?

— Ты заметил, что меня не было? — спрашиваю с надеждой.

— Шутишь? Я чуть не врезался, когда тебя в ложе искал.

Мне становится страшно от того, что Витя мог пострадать. Тело ознобом покрывается. Снова крепко прижимаю Смолова к себе.

— Прости, прости, прости, — шепчу. — Меня задержали.

Соприкасаемся лбами, дышим друг другом.

— Кто задержал? Почему?

— По папиным делам…

Чувствую себя ужасно от того, что вынуждена лгать Вите. Но не могу же я сказать, что ездила с будущей свекровью по свадебным вопросам.

— А почему не предупредила, что опаздываешь? Почему не написала?

— Прости…

— Даша…

Витя опускается головой на сгиб между моей шеей и плечом. Ему как будто физически плохо. И мне ведь тоже плохо. На куски разрывает.

— А с Демидом что? — сипло спрашивает. — Он клеится к тебе?

— Не знаю. Я шла к тебе, а он меня остановил. Я не собиралась с ним танцевать.

— Точно?

— Конечно, — опускаю ладонь на его щеку и глажу по щетине. — Зачем он мне? Я только тебя хочу.

Смолов облегченно выдыхает. Он что, правда думает, что мне может быть интересен кто-то кроме него? Глупый…

— Витя, я скучала, — мягко целую в губы, потом щеку, скулу, лоб, в другую щеку.

— И я скучал. Мы так долго не виделись.

— Несколько дней.

— Это слишком много.

Витя осыпает мою шею жаркими нетерпеливыми поцелуями, прижимается ко мне еще теснее, давая почувствовать свое возбуждение. Внизу живота взрываются фейерверки, нетерпеливо трусь о член. На мне короткая джинсовая юбка, и руки Вити сразу же оказываются под ней.

Смолов сначала шлепает по ягодицам, потом сжимает их. Набрасывается на мой рот, словно изголодавшийся зверь.

Чувствую, как теку, как твердеют под лифчиком соски. Возбуждение такое сильное, что хочется хныкать от нетерпения. Пальцы Вити уже под моими трусиками, исследуют клитор, ласкают меня. Тоже тороплюсь добраться до члена. Судороджно расстегиваю ремень на джинсах, ширинку, рывком спускаю вниз боксеры. Наконец-то беру в руки член. Как же я об этом мечтала. Все дни, что мы не виделись.

— Хочу в тебя, — хрипит в губы.

В следующую секунду Витя подхватывает меня под ягодицами и вжимает в дверь. Обхватываю ногами его спину, крепче держусь за шею. Витя отодвигает в сторону стринги и сразу же входит на всю длину.