– Что касается коварных девиц, то я позволяю им верить в то, во что им хочется верить. Друзьям же я говорю правду.

Рука Евы дрогнула, когда она ставила чашку, и на блюдечко упала капля чая.

– Правду?

– Да… о том, как твои родители трагически погибли и оставили тебя сиротой. Это ведь делает тебе честь. То, что ты перевоплотилась и собственными руками создала свою новую жизнь. Ты очень отважная.

– Спасибо тебе за твои слова. – Ева уставилась в чашку, чтобы не встретиться с Софией взглядом.

– Вы обе отважные, – произнесла София. – Прешес проделала весь этот путь через океан, покинув семью. Это, должно быть, очень трудно. Ты, наверное, скучаешь по ним.

Прешес кивнула.

– Скучаю. Мне посчастливилось найти Еву. Она стала моей семьей здесь. Это помогает мне не так сильно тосковать по семье в Теннесси.

Она улыбнулась Еве через стол, и Ева улыбнулась в ответ, ощущая жжение в глазах.

София отрезала кусок пирожного с заварным кремом, подцепила его вилкой и положила себе на тарелку.

– Мне не стоит это есть. Мама говорит, что я ни за что не влезу в свадебное платье, если не буду осторожна. – Она с легкой завистью посмотрела на Еву и Прешес. – Вы, наверное, можете себе позволить есть, что угодно, да? Постараюсь не позеленеть от зависти.

Ева откусила немножко от своего сэндвича с огурцом, стараясь не поперхнуться. Она всегда была худой, потому что постоянно недоедала в детстве; она ложилась спать голодной чаще, чем хотела бы помнить. Она выдавила из себя улыбку.

– Уверена, что и меня это когда-нибудь настигнет, хотя мне кажется, что мне помогает высокий рост.

Прешес кивнула.

– В этом вся мода, София. Каждая женщина может носить красивые наряды при условии, что они скроены так, чтобы подчеркнуть достоинства фигуры. Ты сложена иначе, чем мы, поэтому тебе подходит другая одежда. И ты все равно можешь быть самой яркой женщиной в зале.

– Ты действительно так думаешь? – спросила София.

– Конечно, – сказала Ева. – Самые важные твои наряды – это твоя улыбка и личность. Уверена, именно это Дэвид и любит в тебе больше всего.

Щеки Софии премило порозовели.

– Спасибо за твои слова. Вы обе просто прелесть.

После недолгого колебания она подцепила вилкой кусок пирожного и отправила его в рот.

Сделав очередной глоток чая, София сказал Еве:

– Надеюсь, ты получила свою сумочку?

– Да, спасибо. Я собиралась послать приглашение на чаепитие, чтобы отблагодарить тебя за возвращение сумочки и за квартиру, но твое приглашение пришло первым. Но я все же хочу поблагодарить тебя от всего сердца за твою доброту. Мне бы хотелось думать, что мы стали бы друзьями, если бы даже встретились не благодаря Грэму.

– Конечно, стали бы. Все трое. И не говори глупостей. Вы вдвоем оказали нам услугу, приняв предложение жить в этой квартире. Дэвиду она нравится – наверное, хорошие воспоминания о холостой жизни. Кроме того, я надеялась, что это предложение подкупит вас, потому что я хотела попросить у вас об одолжении.

– Об одолжении? – удивилась Ева.

Она и представить себе не могла, что Софии от них что-то может понадобиться.

– Да. Вы обе – модели, и у вас столь отменный вкус во всем, что касается моды, что я хотела бы, чтобы вы помогли мне в выборе нарядов для подружек невесты. Боюсь, что мои подруги с этим не справятся.

– Конечно, мы с радостью поможем, – произнесла Прешес. – Правда ведь, Ева?

Ева кивнула.

– Мы сможем с ними встретиться, чтобы понять, что им к лицу?

– К сожалению, нет, – проговорила София. – Они обе недавно вышли замуж – разбили сердца своих матерей быстрым замужеством, потому что их мужья записались в ополчение.

– В самом деле? Сейчас же никакой войны нет. Не слишком ли это преждевременно? – Ева посмотрела в свою тарелку, в которую только что положила солидную порцию взбитых сливок на лепешке. Аппетит внезапно пропал.

– Мама и папа не любят говорить о подобных вещах при мне, но благо Дэвид ничего от меня не утаивает. Он убежден, что мы движемся к войне. Он работает на правительство, поэтому я доверяю его мнению. Он и сам не раз говорил о записи в ополчение.

– О нет, – проговорила Ева, думая о Грэме.

– Надеюсь, твой Дэвид ошибается, – сказала Прешес. – Ради всех нас.

И так как в этом была вся Прешес, она потянулась через стол и сжала руку Софии.

София ответила ей благодарной улыбкой, затем повернулась к Еве.

– А Грэм говорил что-нибудь о записи?

Ева покачала головой, ощущая горечь в горле.

– Нет, не говорил. Возможно, он настолько устал от политики и тому подобного на работе, что предпочитает оставлять это там. Стоит у него поинтересоваться?

– Нет, все в порядке, – сказала София. – Может, нам и не следует знать. Я довольно сильно разозлилась на Дэвида за то, что он все это мне рассказал и подпортил мне удовольствие от подготовки к нашей свадьбе. – София расправила плечи. – Но я готова перевоплотиться и стать отважной впервые в жизни. Прямо сейчас мне нужно позаботиться о том, чтобы моя свадьба прошла по плану, чтобы у меня был сын или дочь, которые скрасят мое одиночество, если Дэвид прав и нашим мужчинам придется сражаться.

Ева попыталась ободряюще улыбнуться Софии, но губы ее не слушались.

– Не придется, София. Я в этом уверена.

– Да, все это такое беспокойство. – София ножом и вилкой разрезала эклер в шоколаде, затем положила приборы в тарелку, не притронувшись к пирожному. – Мы с Дэвидом с нетерпением ждем показа в следующую субботу. Мы будем в первом ряду вместе с Грэмом.

– Твоя мама снова составит тебе компанию? – спросила Прешес и получила от Евы преисполненный благодарности взгляд за то, что облекла в слова вопрос, который она пыталась задать.

– Нет. Не в этот раз.

София замолчала, когда появился официант с чайником свежего чая.

Прешес воспользовалась этой возможностью, чтобы отлучиться.

– Мне нужно попудрить носик, – подмигнув, сообщила она.

Когда официант ушел, София наклонилась к Еве и негромко проговорила:

– По поводу моей мамы. Хорошо, что ее не будет на показе. Нам с Грэмом потребуется время, чтобы примирить ее с мыслью о тебе. – София откинулась на стуле и посмотрела на Еву поверх стола. Затем произнесла уже обычным голосом:

– Ты мне нравишься, Ева. Ты не похожа на тех легкомысленных дебютанток [12], которых мама натравливает на Грэма. Немногие люди посчитают модель подходящей партией, но мне кажется, что ты подходишь идеально.