– Как же трудно что-нибудь доказать тебе. – Он встал и подошел к камину. Повернувшись спиной к Кэти, он проговорил: – Но я тебя понимаю, я вел себя отвратительно, мне нет прощения. Ревность мерзкое чувство. Поверь, я сам себе противен.

– Ревность? – Кэти не могла в это поверить: Джейк ее ревновал! Искорка надежды в душе загорелась с новой силой. Джейк обернулся, расслабленно оперся рукой о каминную доску, прошелся по девушке взглядом, но тут же отвел глаза, словно стыдился смотреть на нее.

– Трудно поверить, Кэти? Клянусь, это правда. Но теперь я все начну сначала. Хочешь выпить? Немного виски мне сейчас определенно не повредит.

Внезапная смена темы смутила Кэти. Пробормотав, что ничего не хочет, она с растущим нетерпением следила, как он прошел к бару, достал бутылку, налил виски в высокий хрустальный стакан и единым махом его осушил. Кэти не могла оторвать зачарованный взгляд от загорелой мускулистой шеи.

– Ты говорил о том, что хочешь все начать сначала, – негромко напомнила она.

Джейк не смотрел на нее, его взгляд был прикован к портрету над камином.

– Я приобрел его вместе с домом, хотя и пришлось потратить немало усилий: Дэвид упорно не желал расставаться с ним. Поразительное сходство с оригиналом. Этот портрет всегда напоминал мне о нашей первой встрече. Я ждал в учительской, собираясь с мыслями, как безболезненнее сообщить маленькой девочке о смерти матери. Потом я должен был отвезти тебя домой. Я согласился выполнить эту тяжелую миссию, потому что обещал бабушке заботиться о твоей семье, поддерживать Мелдентонов в беде и в радости. Мы, латиняне, очень серьезно относимся к долгу чести и к данному слову.

Губы Джейка тронула слабая улыбка.

– Когда ты наконец впорхнула в учительскую, у меня перехватило дыхание. Ты тогда возвратилась с теннисного корта. Твои фантастические волосы золотым облаком обволакивали узенькие плечи, на тебе была белая спортивная майка, крохотная плиссированная юбочка едва прикрывала попку, а ноги…

Теперь его голос упал до полушепота, словно он говорил не ей, а самому себе. Чтобы лучше его слышать, Кэти вся подалась вперед, и он, услышав тихий скрип софы, повернулся и грустно улыбнулся.

– В свои четырнадцать лет ты была уже вполне развившейся девушкой. Красивее тебя я никого не встречал в своей жизни. До сих пор удивляюсь, каким образом мне удавалось держать себя в руках. Я не понимал, что со мной происходит: я, взрослый человек, банкир с солидным именем в деловых кругах, – и втюрился в школьницу. Я изо всех сил старался скрывать свои чувства, как мог утешал тебя в страшном горе, но мне это давалось с великим трудом, потому что я постоянно испытывал чувство вины.

– Разве? – Кэти улыбнулась, ощущая, как с каждым словом теплеет на сердце. – По-моему, тебе вполне удавалось соблюдать приличия.

– Только потому, что весь следующий год я был в разъездах и не видел тебя.

– А открытки? – тихо спросила она.

– О да, открытки. И тут я чувствовал себя виноватым, но ничего не мог поделать, все мои мысли были только о тебе. – Он помолчал. – Я постоянно внушал себе, что этого не может быть, что это какое-то наваждение. Успокоила меня бабушка. Когда я поделился с ней своими переживаниями, она рассмеялась и напомнила, что я наполовину итальянец и что через пару лет разница в годах будет уже не важна. Я успокоился, стал больше внимания уделять семейству Мелдентон и делам фирмы, стал другом Дэвида, но главным поводом всегда было неудержимое стремление постоянно видеть тебя.

Расширенными глазами Кэти смотрела на Джейка. И этот человек всего несколько часов назад велел ей убираться вон из его квартиры?

– Да, с первой нашей встречи я был очарован тобой, одурманен; когда ты находилась рядом – у меня кружилась голова. – Он смущенно улыбнулся. – По правде говоря, теперь я и сам понимаю, что гнетущее меня чувство вины только навредило нашим отношениям.

Кэти хотела было что-то сказать, но Джейк быстро пересек комнату и, схватив за руки, поставил ее перед собой. Теперь их разделяло всего несколько дюймов. Поглаживая ее плечи, он продолжил:

– Поверь, Кэти, у меня никогда ничего не было с Моникой, она никогда не стояла между нами.

– Но ты настаивал, чтобы я с ней подружилась…

– Только потому, что мне хотелось защитить тебя, окружить заботой, – прервал ее Джейк. – Я считал, что будет гораздо лучше, если твой отец наконец женится, чем останется свободным вдовцом.

– Не пропускающим ни одной юбки, – усмехаясь, подхватила Кэти.

– Так или иначе, только по этой причине я хотел, чтобы ты с ней подружилась. Видит Бог, я был с ней не в столь близких отношениях, как ты думаешь. Наш банк долгое время занимался ее финансовыми делами, но для меня она оставалась просто знакомой, и не более того, клянусь тебе.

Что-то вспыхнуло в мозгу Кэти.

– Ты и сейчас занимаешься ее делами?

– К сожалению, да, но, как только я вернусь в город, я покончу с этим.

Так вот почему он так легко распорядился паями Моники на собрании директоров, подумала Кэти. Но тут она вспомнила, что именно тогда Джейк прибег к шантажу и сделал то самое непристойное предложение, но как же сказать об этом вслух? Она стыдливо потупилась.

Джейк немного подождал, рассеянно поигрывая шарфом, поддерживающим ее волосы. Вот шарф уже развязан, и Джейк нежным движением рассыпал золотистые волосы по хрупким плечам. Потом очень серьезно произнес:

– Кэти, ни к одной женщине я не относился так, как к тебе, никого так не любил. Ты должна мне поверить. И этот дом я купил для тебя в надежде, что когда-нибудь он станет нашим общим.

Губы девушки задрожали, но она так и не смогла вымолвить ни слова. Он говорит, что любит ее. Что до Моники, его разъяснения звучали очень убедительно. Она поверила его словам, ну, или почти поверила. Перед глазами всплыла картина – мачеха стоит, закинув руки ему на плечи. Сердце болезненно сжалось в груди… Но если они с Джейком теперь будут вместе, надо отбросить все сомнения.

– Я верю, Джейк… – Она хотела сказать «верю, что ты купил дом для меня», но так и не успела закончить фразу.

– О, Кэти! Боже мой, Кэти! – Он молниеносно прижал ее к груди так крепко, что она услышала бешеное биение его сердца. Последовал страстный поцелуй, на который она с готовностью ответила.

Каким-то образом они оказались на софе. Джейк накрыл ее своим телом и уже собрался стянуть с нее свитер, как вдруг…

– Нет, Кэти… – Дыхание его было неровным. Он перекатился на спину, и теперь они лежали рядом. Глядя в ее лицо потемневшими глазами, он отвел с белоснежного лба золотистую прядь.

– Но почему, Джейк?

– Потому, любовь моя, что те несколько недель, что мы с тобой занимались любовью, только отдалили нас друг от друга. Я был настолько самонадеян, что решил не выпускать тебя из постели, думал, что тогда ты забудешь своих любовников и научишься любить меня. Теперь я понимаю, что жестоко заблуждался.