мной провел, даже мыслей таких не было – он просто ровно выполнял мои приказания, без чувств, а этот поддался. Зря он. Ничего хорошего это ему не принесет. Вообще странно, как он выжил здесь, при таком безрассудном бесстрашии – прийти к женщине иногда бывает очень опасно.

- Как тебя мать отпускает в подобное место? – спрашиваю я. Должна же быть разумная женщина в его жизни?

- А у меня нет матери, - независимо отвечает он. – Так что? Один раз? Сходите?

- Может быть, я соглашусь, - неожиданно отвечаю я. Почему бы нет, познакомлюсь с местными порядками. – Но после того, как посмотрю на твое поведение.

- Один раз! Только раз! – закрепляет успех он. – Я не буду настаивать. Я понятливый, - усмехается не очень весело.

- Ладно, а сейчас идешь доставлять мне удовольствие.

***

Передо мной в коленно-локтевой позе стоит мой гость, изображающий столик. Штаны я пока разрешила ему оставить, решила раздевать постепенно и наслаждаться смущением. На его спине стоит небольшой поднос, на нем – блюдечко с мороженым из каких-то ягод, и местный тайшу – кофе, в который я бросила шарик этого мороженого – оказалось неожиданно вкусно.

- А что вас разозлило? – неожиданно спрашивает он. Мило. Что-то есть в том, что я веду светскую беседу, как с подружкой, с мужчиной, стоящим на четвереньках у моих ног и изображающим подставку для подноса.

- На работе, - отвечаю я.

- А вы где работаете? – тут же спрашивает он. – Если, конечно, об этом можно рассказывать?

- Можно. В банке.

- Начальство? – по голосу чувствую, что улыбается. – Вы начальница, правда ведь? И кто же разозлил?

- У начальства есть свое начальство, - усмехаюсь я. – Нет, я не главная, к сожалению. А где работаешь ты?

- Тоже в офисе, - отвечает он. – Было очень ощутимо, когда я всю прошлую неделю садился, - признается он.

- Верю, - соглашаюсь я. – Вот зачем ты напомнил? – картинно сокрушаюсь.

Впрочем, и без напоминания у меня стоят на столе две толстые свечки, и около фитилей там скопилось приличное количество расплавленного воска.

- Сейчас будет больно, - предупреждаю я. – Хотя ничего страшного, выживешь.

Он ожидаемо напрягается в ожидании боли.

Я переставляю поднос поперек спины и предупреждаю:

- Не урони, не дергайся!

И медленно начинаю выливать воск в ложбинку вдоль спины. Он все равно вздрагивает, конечно, но поднос не роняет.

- Молодец! – перебираю его волосы и глажу по плечам. – Терпимо?

- Да, - справляется он с голосом.

- И это еще не все. – Лью воск из второй свечки. Потом переставляю поднос на стол и спускаю его штаны, обнажая ягодицы. Воск наливаю и туда, между ними. Он держится из последних сил, тяжело дышит и молчит. Наверное, боится, что если заговорит, то будет о чем-то просить.

- Молодец, - говорю ему. – Сильный и смелый.

Странно, что я действительно так думаю. Он держится лучше всех встреченных мною инопланетных мужчин в такой ситуации. Болевой порог не особенно высокий, но не скулит и не просит. И без колебаний согласился изображать для меня этот «столик». Ну, почти без колебаний.

Воск уже застывает, поэтому я беру деревянную лопатку из кухни и начинаю его счищать. Повезло, что мальчик не волосатый, как некоторые, иначе получил бы эпиляцию. Впрочем, он бы мне тогда не понравился.

Он даже молча пережил, когда я нарочито медленно счищала воск с его ягодиц и между них. Вот даже пороть совсем не хочу, уже завелась по-другому.

- Да что же ты делаешь такое, снова я обхожусь с тобой мягче, чем хотела! – возмущаюсь я.

- А что, уже не злитесь? Или еще больнее будет? – развлекается он, не выдержав долгой неподвижности и начиная переносить вес с одной ноги на другую, играя мышцами спины.

- Стоять! Еще не все.

Сходила еще за мороженым, и выложила ложечкой дорожку из холодного лакомства на его спине, прямо на покрасневшую кожу. Наверное, это должно приятно ее охлаждать. А потом наклонилась и лизнула мороженое, затем медленно провела языком по коже. Остановилась и сняла с себя платье, оставшись в черном кружевном белье. Нет, Лидия - красивая девушка, мне нравится это тело. И полная грудь, и заметная талия, и красивые стройные ноги. И темные ухоженные волосы, экзотические для нашей планеты. Этими волосами я мазнула по спине мужчины, который прислушивался и пытался понять, что я делаю. Кажется, понял и оценил, особенно когда я грудью коснулась его спины.

- Испортил мне весь замысел! - заявила я, слизывая остатки мороженого. - А такой был план!

- Ничего, может, в следующий раз? - смеётся он. - А новый план у вас какой?

- А новый такой, что мне нужны... презервативы, - вспоминаю я слово. - Которых у меня нет.

- У меня есть! - с радостью заявляет он и встаёт, потом запоздало спрашивает: - Можно?

- Можно.

Откуда-то из кармана куртки, видимо, он приносит мне требуемое.

- Ты оптимист, - поднимаю я брови. - И что заставило тебя предположить?

- Ну, я надеялся, - смеётся он. Испортил мне весь план, но не буду об этом жалеть. У меня давно не было красивого послушного мужчины.

Забавно было обучать его правильному положению во время секса.

- Ложись на спину, - поясняю в ответ на недоумевающий взгляд.

- Интересный опыт, - прокомментировал он.

- Кляп? - спрашиваю я.

- Нет-нет, я молчу. Как захотите. Главное, не передумайте.

Кляп, и руки привязать. И ноги. Не зря же у наших кроватей крепления есть. А здесь нет. Но ладно уж, экзотика. Даже приятно в чем-то чувствовать его руки, осторожно и восторженно дотрагивающиеся до моей груди, талии, бедер... Что-то есть и в экзотическом инопланетном сексе.

- А теперь марш с кровати на коврик, как положено, - говорю ему после, и вдруг получаю в ответ такой обиженно-неверящий взгляд, что он словно обжигает меня. Забыла, какой он у меня нежный и обидчивый. Бесполезно объяснять, что не нужно привыкать к хорошему - потом сложно будет отвыкать. Сейчас ведь ляжет на ковер, и будет мне всю ночь фонить вселенской обидой. Или вообще уйдет - с него станется!

Поэтому ловлю за руку уже начавшего выполнять приказ Кира, и возвращаю на кровать.

- Лежать и не обижаться мне