Его слова заставили Теллу напрячься, а Патрисия изумленно уставилась на брата:

– Чтобы убивать людей?

– Вообще-то, Дева Смерти никого не убивает, – возразил Фернандо. – Она из хороших Мойр. Та, которая чувствует, что вот-вот произойдет трагедия, и предупреждает об этом людей. Было бы здорово уметь делать подобное.

Если бы только Фернандо был прав! По опыту Теллы, Дева Смерти, скорее предопределяла, чем предотвращала судьбу человека. Хотя, возможно, все могло бы сложиться иначе, знай Телла наверняка, что символизирует эта Мойра, когда вытащила ее из Колоды Судьбы своей матери. Тогда, возможно, она смогла бы что-то сделать, чтобы предотвратить исчезновение матери.

Каспар повернулся к Телле.

– А как насчет вас, какой силы вы бы для себя пожелали?

Хоть Мойры и завораживали Теллу, она вовсе не была уверена, что хочет получить один из их ужасных даров. Далеко не все Мойры были плохими; Госпожа Удача, например, приносила людям славу и везение, но, учитывая ее капризную натуру и непостоянство, даже это могло плохо окончиться. А Аракл хоть и показывал Телле полезные проблески будущего, все же приносил ей одно огорчение за другим. Наемный Убийца мог перемещаться в пространстве и времени, но, какой бы заманчивой эта способность ни казалась, могла обернуться умопомешательством для того, кто ею владеет. Ну а обзавестись силами всех Мойр разом представлялось самой пугающей перспективой. Телла отлично понимала, почему Легендо так жаждет их заполучить. С таким количеством магии он мог бы править миром. Но Телла сомневалась, что самому магистру или тем более миру это пошло бы на пользу.

Занавес снова раздвинулся, избавив Теллу от необходимости отвечать на вопрос, а Фернандо и Патрисию поманили внутрь. Телла тут же повернулась к Каспару, но он уже ускользнул, скорее всего, в поисках другой пары, с которой можно было бы поиграть.

Наверное, это и к лучшему. Реакция Каспара на ее слова заставила задаться вопросом, который лучше оставить без ответа. Телла не знала, что найдет по другую сторону черного занавеса с кисточками, но если это действительно связано со следующей подсказкой, то, скорее всего, ей и самой попытаются заморочить голову. Следовательно, нужно держать ее высоко поднятой, когда настанет ее очередь.

На стенах таверны не было часов, только зеркала, фонари и бутылки, а также очередные попытки запечатлеть образ Легендо, поэтому Телла не знала, как долго пришлось ждать. По ощущениям, прошло много времени, прежде чем занавес наконец снова раздвинулся, и знакомый голос поманил ее внутрь.

Телла словно очутилась внутри флакона с ядом. Как и в остальной части таверны, по другую сторону занавеса с кисточками все было зеленым, от выложенных стеклянной плиткой полов до высоких зеркальных стен и трех раскладных стульев. Зеленый – цвет постепенно закипающей ненависти, неприкрытой ревности и изумрудных глаз Армандо.

При виде него Телла резко втянула носом воздух. Хотя он и не был по-настоящему помолвлен с ее сестрой, она всегда будет думать о нем как о злодее, которого он сыграл в прошлой игре.

Нынче вечером темно-зеленые глаза Армандо были подведены черным, что делало их похожими на только что вставленные в оправу драгоценные камни. Одет он был в элегантный костюм цвета слоновой кости, дополненный малиновым шейным платком и черным цилиндром, лихо сдвинутым набок и украшенным атласной красной лентой, при виде которой Телла решила, что это не столько дань Легендо, сколько обманка, заставляющая игроков задуматься, не был ли Армандо, возможно, настоящим магистром Караваля.

Телла спокойно села на стоящий напротив пустой стул, хотя один только вид безупречно белого костюма Армандо вызывал у нее желание нажать на жемчужные пуговицы на перчатках и разорвать его одежду в клочья. Но в таком случае этот дьявол не дал бы ей следующей подсказки, а ведь у него единственного в этой странной церкви она и была.

Губы его улыбались, а глаза оставались серьезными, как будто представляли собой еще одну деталь костюма. В отличие от большинства других артистов Легендо, Армандо не делал попыток сказать что-нибудь приятное, чем внушал к себе неприязнь. Легко было поверить, что он не притворяется и в самом деле является тем человеком, роль которого исполняет.

– Как поживает твоя сестра?

Телла ощетинилась:

– Я же велела тебе никогда не упоминать о ней!

– Или что? Вонзишь свои когти мне в щеку и расцарапаешь лицо? – Армандо бросил взгляд на ее перчатки. – Если испытываешь потребность отомстить, давай, действуй, но я по-прежнему считаю, что оказал твоей сестре услугу. Никому неохота быть тем единственным, кто не знает секрета. Она почувствовала бы себя куда хуже, если бы узнала правду только на следующей неделе.

– Мог бы так не чваниться!

– Раз ты так считаешь, значит, до сих пор не постигла сути Караваля. Всем своим исполнителям Легендо отводит определенную роль, в которую мы должны вжиться на всю игру – вот тебе истинный двигатель Караваля, а вовсе не какие-то дурацкие подсказки. Поэтому да, сударыня, мне пришлось вести себя определенным образом. – С каждым сказанным словом взгляд Армандо делался все более жесткими и острыми, как у подлинного злодея.

Телла готова была биться о заклад, что ему нравится то, что он сейчас делает. В прошлом Каравале ему тоже досталась роль чудовища, которая, судя по отсутствию извинений с его стороны, пришлась ему весьма по душе. Неужели ему просто доставляет удовольствие изображать отрицательных персонажей или тут сокрыто нечто большее?

Пока Телла обдумывала этот вопрос, в голове ее вдруг зазвучал голос бабушки Анны, повторяющей часть множество раз рассказанной истории: «Ведьма предупредила, что всякое желание имеет свою цену, и чем больше он будет выступать, тем сильнее вживется в исполняемые им роли. Например, если сыграет злодея, то таким и станет в действительности».

Телла запомнила заверения бабушки в том, что Легендо нравится притворяться злодеем, коим он в конечном итоге и стал. Но это была не совсем правда. Легендо принимал на себя накладываемые ролью обязательства, а это означало, что он становился злодеем только в том случае, если изображал одного из них – как Армандо.

Прежде Телла никогда об этом не задумывалась. Она ненавидела мнимого графа за то, через что он заставил пройти ее сестру. Заподозрить, что он и есть настоящий Легендо, значило бы польстить его самолюбию, а вовсе не причинить ему боль, в чем, собственно, и заключалось ее истинное стремление.

– Даже у тебя есть роль в этом представлении. – Армандо взял лежащую в центре стола Колоду Судьбы и принялся ее тасовать. – Ты можешь возразить, что твои реплики и действия нигде не прописаны, однако, как только ты вошла, я сразу понял: ты жаждешь причинить мне боль. Вероятно, и сейчас еще об этом подумываешь. Легендо манипулирует тобой, направляя по нужному ему пути и не оставляя иного выбора кроме того, которого сам от тебя ждет.