Команду о посадке на судно мы получили в середине сентября. Проходила она конспиративно. Ночью к кораблю подали товарный состав с людьми. Но солдаты и офицеры не выходили из вагонов, а шли по составу к головному вагону. И только из него переходили на трап корабля.

Несведущему человеку и не понять, что на корабль садится тьма народу. Солдаты спускались в трюм, офицеры занимали каюты. Трап подняли, товарный состав тихо отогнали, корабль отошел от причала и остановился. Тут же раздалась команда — переодеться в «гражданку», а форму сдать.

Через два часа к кораблю подошел катер, и на борт поднялся седовласый генерал-лейтенант из Министерства обороны. Всех собрали в солдатском трюме. Генерал произнес пафосную речь: «Вы совершаете патриотическую миссию по оказанию помощи нашим друзьям. Вы должны оправдать то доверие, которое оказывают вам наши партия и весь советский народ.». Ни о том, кто эти наши друзья, ни о стране, куда мы плывем, не было сказано ни слова. После этого генерал спустился на свой катер, а мы в полночь снялись с якоря.

Мы гадали: куда плывем? Ясность появилась, когда нас опять собрали в затхлом трюме. Находясь в Атлантике, командиры кораблей вскрывали пакеты и узнавали о курсе на Кубу, и солдатам объявляли, что корабли идут не в Ледовитый океан (как ходили слухи), а в сторону Карибского моря. Зачитали приказ министра обороны и постановление Совмина об оказании братской помощи народу Кубы. Тут же была зачитана справка о политическом и экономическом положении острова.

Начались океанские будни. Забот у офицеров никаких. Техника закреплена надежно, солдаты в «самоволку» не пойдут, еда готовится вовремя. Плывем, играем в карты, питаемся по режиму — одно удовольствие! Но как только подойдешь к люку в трюм с солдатами, раздаются крики, будто война или революция: «Хлеба давай!» Дело в том, что на дорогу в 17 дней плавания хлебом запастись нельзя — при влажном воздухе и жаре он мгновенно плесневеет. А выпекать хлеб на корабле в таком количестве нереально. Сухарей, которые выдавались солдатам по установленной норме, молодым здоровым парням явно не хватало. Проблема хлеба оставалась, пока не добрались до Кубы и не установили там полевые хлебозаводы.

Жара в трюмах достигала 50 градусов, никакая вентиляция не помогала, а кондиционеров не было. А людей мутит, морская болезнь сразила почти всех. Огромным облегчением стал момент выдачи людям летней одежды. Вообще, стойкости наших солдат я поражаюсь. Да и американцы не могли поверить в том, что в трюмах, раскаленных, как адское пекло, могло быть переброшено более 40 тысяч советских военных! Наше путешествие на Кубу заняло 17 суток. Духота, тропическая влажность, никаких элементарных условий, чтобы умыться, постирать носки, сменить белье. За время пути трюм стал напоминать настоящую душегубку.

А выходить на палубу запрещалось, вдруг людей зафиксируют самолеты-разведчики! В трюм, как в тюрьму, через люк спускали большие термосы с едой. Дышать свежим морским воздухом солдат выпускали по 7–8 человек и в строго отведенное время. Лишь однажды сразу всем удалось целых два часа подышать свежим воздухом. Вот как это произошло.

Утром на 13-е сутки случилось приключение. Солдат, пошедший на корму мыть термос для еды, не удержался, потерял равновесие и упал вместе с ним за борт. Оказавшийся случайно рядом другой солдат бросился в воду на помощь. «Люди за бортом!» — тут же пошло по цепочке капитану. Но пока прозвучал его приказ «Стоп, машина!», судно ушло на приличное расстояние. Тути было решено поднять на палубу из трюма всех, чтобы в слепящей солнечными бликами воде искать людей. Самое интересное, что при падении термос закрылся крышкой и остался на плаву, его мы видим, а ребят — нет. Наконец, крик: «Вон они!» Заметить-то заметили, а как поднять на борт? Бросили спасательные круги, и корабль стал делать боковую качку, чтобы подогнать их к барахтающимся в воде солдатам. Круги они поймали, но без шлюпки вытащить ребят из воды — никак. И тут, как всегда, проявилась наше русское раздолбайство и надежда на «авось». Ни одна из восьми шлюпок, закрепленных по краям палубы, не была готова к спуску. Одни полностью забиты какими-то вещами и оборудованием, а у пустых не работали двигатели. И все это выясняется только сейчас — с руганью и суетой. В итоге нашли исправную шлюпку, расчистили ее от всякого хлама и стали ее спускать. Но когда она коснулась воды, волной от винта ее потянуло под корабль. Сильный удар о борт — и шлюпка, как спичечный коробок, разлетается в щепки. В воде оказываются еще шесть человек.

Двое из них получили травмы. Срочно спускают еще одну шлюпку. Сначала она подобрала травмированных солдат, потом поплыла за виновниками происшествия. Крики, шум! С грехом пополам нашли и подобрали ребят на спасательных кругах и даже злополучный термос выловили. Операция по спасению длилась часа два. Уже позже, на Кубе, солдату, который, не задумываясь, бросился в воду на помощь товарищу, командир вручил наручные часы, подарок по тем временам очень весомый!

После обеда к нам в каюту заглянул боцман и сказал, что нас с Гибралтара, оказывается, сопровождает подводная лодка. Выяснилось, что с субмарины заметили нашу спасательную операцию и командир подлодки запрашивал по радиосвязи, какая нужна помощь. Мы были удивлены и обрадованы — выходит, не одни в океане, а даже под охраной!»

11 сентября 1962 года ВМФ СССР был приведен в повышенную боевую готовность. Сигнал боевой тревоги застал экипажи за обедом в береговых столовых и кают-компаниях. Это было началом операции «Кама» — по передислокации советских подлодок в район Карибского моря. Некоторые из них сопровождали гражданские суда, нагруженные боеприпасами («Индигирка», «Александровск»), но капитаны теплоходов об этом не знали. Другие подлодки имели задачу встать в Атлантике на боевое дежурство.

Особым правительственном распоряжением для операции «Кама» была образована 20-я эскадра подводных лодок, в которую вошли:

69-я бригада подводных лодок.

Командир — контр-адмирал Евсеев И.А.

Б-4 — капитан 2-го ранга Кетов Р.А.,

Б-36 — капитан 2-го ранга Дубивко А.Ф.,

Б-59 — капитан 2-го ранга Енин, осенью его сменил капитан 2-го ранга Савицкий В.Г.,

Б-130 — капитан 3-го ранга Шумков Н.А.

18-я дивизия подводных лодок.

Командир — контр-адмирал Пархомюк И.Л.

К-36 — капитан 2-го ранга Шейченко А.А.,

К-91 — капитан 3-го ранга Шабалин Л.Н.,

К-93 — капитан 2-го ранга Околелов В.П.,

К-110 — капитан 2-го ранга Шпунтов В.Ф.,

К-113 — капитан 2-го ранга Скороходов В.Г.,

К-118 — командир 285-го экипажа капитан 3-го ранга Кириллов Г.Д.,

К-153 — капитан 3-го ранга Лебедько В.Г.

Кроме подлодок в эскадру входили плавбаза «Дмитрий Галкин», плавбаза «Федор Видяев» и 5-я отдельная техническая позиция.

Во время Карибского кризиса из Балтийского флота за пределами Балтийского моря действовали две подлодки класса «С» — ПЛ: С-143 (командир — капитан 2-го ранга Клитный) иС-174 (командир — капитан 2-го ранга Просвиров).