Подобный контингент лиц знаком почти всем, потому что попадается на каждом шагу — высокий, спортивного вида, начавший седеть, но очень импозантный. Впрочем, в повседневной жизни я не назвала бы такой тип мужчины своей мечтой, поэтому внимания на таких представителей сильного пола не обращала никакого. Но здесь и сейчас, поняла я, разрешить наши сомнения может только он.

Пока я строила свои логические доводы, мужчина успел переодеться и спуститься в ресторан. К счастью, свободных столиков не осталось совсем, так что ему поневоле пришлось приземлиться за стойкой рядом со мной.

— Прекрасный повод для знакомства, — открыто улыбнулся он, пока я лихорадочно пыталась придумать тему для светской беседы. — Что-то не видел вас на лыжне. Только приехали?

— С чего вы взяли? — скорее возмутилась, чем удивилась, я. — Разве здесь всего одна лыжня? И неужели вы помните всех, кто катается рядом с вами?

Мужчина рассмеялся и представился:

— Никита Сергеевич Дубинин. Знаю, что с отчеством это звучит слишком помпезно, а без оного — было бы пошло, — заметил он вскользь. — Но все-таки лучше называйте меня, пожалуйста, просто по имени — хотя не слишком официально получается. Вообще-то я владею этой самой базой отдыха, но только бумажную волокиту предпочитаю переложить на подчиненных, а сам в свободное время люблю покататься.

Выслушав такие подробные детали, я тоже не удержалась от улыбки. Вскоре мы совершенно свободно болтали, и уже через несколько минут официант провел нас к освободившемуся столику. Я поняла, что не ошиблась — Никита являлся как раз тем человеком, который был мне так необходим. Скрывать от него истинную цель своего приезда я сочла бы непростительной глупостью, поэтому уже за обедом рассказала ему почти всю историю, за исключением упоминания некоторых фамилий действующих лиц. Впрочем, Никита и сам понял все остальное.

— Оля, вы обратились точно по адресу — я провожу на этой базе не только все свое рабочее, но и свободное время. Конечно, я бы сейчас мог на любой лыжный курорт поехать, — слава богу, деньги у меня водятся. Но это ведь только в дурацких журналах пишут, что все наши бизнесмены предпочитают отдыхать зимой в Канаде или Швейцарии. Лично я и от наших Тарасовских гор просто в восторге, иначе просто не взялся бы за создание этой базы отдыха. Да-да, я не преувеличиваю: когда есть выбор, обычно предпочитаешь лучшее. Так вот, я просто уверен — здесь и условия проживания, и сервис лучше, чем в каких-нибудь Альпах, — объяснил он, не обращая внимания на мой недоверчивый взгляд.

— Я в этом и не сомневаюсь, — примирительно сказала я. — Поездка в Швейцарию мне пока не «светит», зато у вас здесь просто здорово!

Наверное, мое искреннее восхищение очень польстило Никите Сергеевичу, потому что он сразу же вспомнил о предложенной помощи и вернулся к цели моего визита.

— Ваш знакомый действительно был здесь накануне Рождества, — улыбнулся Дубинин. — У нас тут все очень строго: отмечаем все приходы и уходы клиентов. Мало ли что может случиться — снегопад, оползень — какие-никакие, а все-таки горы — серьезно пояснил он.

Честно говоря, мне такая забота о людях очень понравилась. Кроме того, наблюдательность владельца и здешняя железная дисциплина персонала могли бы сильно помочь в нашем расследовании, поэтому я внимательно вникала в те сведения, которыми Никита располагал.

— И к обеду и ужину он приходил вовремя — это фиксируется на случай, если кто-то из отдыхающих потеряется в горах или его занесет снегом. Я лично его запомнил': очень приличный молодой человек, но… — Я сразу насторожилась. — Знаете, слишком уж он аккуратный, — немного брезгливо продолжал Дубинин. — Понимаю, что именно таким и должен быть секретарь, ближайший помощник депутата, но ничего не могу с собой поделать — что-то в нем все-таки напрягает.

Я вздохнула: «Значит, Сосновский успел всем представиться, но вот симпатий не вызвал… Сговорились они все, что ли?» Но так как никаких обоснованных доказательств неприязни у Никиты просто не было, он извинился, и мы закончили обед, болтая о вещах совершенно посторонних. В общем-то после разговора с владельцем базы отдыха у меня совершенно никаких претензий к алиби Ярослава не осталось. Но ведь и чуткой душе заправского сыщика сомнения не чужды, поэтому я решила пока не уезжать, а поговорить с кем-нибудь еще.., ну, с отдыхающими или персоналом.

Никита понял некоторую мою неудовлетворенность и сразу же после обеда пригласил в свой кабинет — меня и какого-то человека в лыжном костюме.

— Ольга Юрьевна, это Александр Васильевич Гребенков, наш лучший инструктор по работе с новичками, — представил нас друг другу Никита Сергеевич. — Вижу, вас все еще гложут сомнения, поэтому и решил предоставить вам возможность поподробнее расспросить наших служащих.

Дубинин еще пару минут побыл с нами, завязывая нужный мне разговор, а потом деликатно вышел из кабинета.

— Александр Васильевич, учитывая большой опыт общения с людьми, я бы хотела спросить, какое мнение у вас сложилось о Сосновском? Он действительно приезжал сюда отдыхать? — серьезно спросила я, стараясь пренебречь моим личным хорошим отношением к Ярославу.

— Не знаю, — сразу задумался Гребенков, не ожидавший, по-видимому, от меня такого вопроса. — Могу только сказать, что на лыжах он стоит достаточно хорошо, похоже, занимался ими раньше.

Я тут же вспомнила, как еще при самой первой нашей встрече Ярослав похвалился, что почти на всех школьных зимних олимпиадах занимал первые места по лыжам. «Вот это наблюдательность у Гребенкова! — удивилась я и сразу поняла, чем тренер завоевал такой авторитет у своих подопечных. — Наверное, потому и умеет найти подход к людям — сразу видит, кто есть кто. Эх, мне бы так…» — посетовала я.

— Кстати, не знаю, пригодится ли вам это, — неожиданно продолжил Александр Васильевич, — но могу сообщить вам еще вот что: наша база отдыха очень интересно расположена — чистый воздух, горы разной высоты, удобные лыжные трассы и склоны. Вместе с тем до города — рукой подать, и транспорт ходит часто — и попутные машины, и проходящие автобусы, так что с этим проблем не возникает.

— Никита Сергеевич упоминал, что есть и свой собственный рейсовый автобус? — напомнила я.

— Да, в семь утра отходит. Но на нем Ярослав Сосновский никуда не отлучался — это можно запросто проверить. По-моему, билеты в Тарасов на Рождество отсюда остались нераспроданными. Я точно помню, что мы как раз на очередную прогулку собирались, когда Сосновский быстро собирал свои вещи. Сказал: часов в девять ему жена шефа позвонила — что-то там стряслось в городе, вот после этого он и уехал.

— В этом не было ничего необычного? — спросила я на всякий случай.

— Не знаю, — пожал плечами Гребенков. — Вот только горничная, моя племянница Алена, сказала, что в его номере все было чисто и аккуратно, будто там и не жили вовсе. Она еще радовалась такому постояльцу, а то обычно гору пустых бутылок выгребает и «Пемолюксом» чистит кафель.

«Если автобус уже ушел, значит, Сосновский добирался до города на попутном автотранспорте, „голосуя“ прямо на трассе, — поняла я. — Впрочем, может быть, у него есть личный автомобиль? — вдруг поймала я себя на мысли. — Надо спросить при случае у Маринки».