— Знаешь, Каретникова, — фыркнул Илья, — полагаю, «Милим — банку» не наградить нас хочется, а проклясть.

— А хозяину колье? — спросила Лиза.

— Да судя по тому, что здесь написано, — потыкал в газету Ахлябин, — он о нас никогда не слышал. И моя мама очень этому рада. Говорит, еще неизвестно, что он за человек.

— Слушай, Клим, у меня идея, — хитро покосилась на него Ди. — Можно позвонить в газету. Скажешь, что ты не только свидетель, но практически непосредственный участник. Может, заработаешь.

— Спасибо, — не оценил ее шутку Клим. — Или ты хочешь, чтобы мое домашнее заключение в пожизненное превратилось? Не ожидал от тебя.

Ди улыбнулась:

— Ну, тебе ведь так не нравилось, когда я защищала тебя и сочувствовала.

— Лучше уж защищай, — смилостивился Клим. — Кстати, — хлопнул себя по лбу он, — мы же свой гонорар еще не получили. Вот освобожусь из — под стражи и съезжу. Когда-нибудь матери да надоест меня караулить.

— Обязательно надоест, — обнадежила его Диана. — Главное, не волнуйся.

— Опять ты… — хотел было возмутиться Ахлябин, но осекся.

Друзья рассмеялись.

— И выйдешь ты, Ахлябин, на волю с чистой совестью, — сказала Марфа.

По пустой квартире Соколовых нервно расхаживал Черчилль. Он так надеялся услышать окончание истории! Но ребята ушли говорить о ней в другое место — к длинному тощему мальчику. «Очень нехорошо с их стороны. Раньше — то всегда все здесь собирались, и правильно». Черчиллю вообще эта их последняя охота совсем не понравилась. «Тухлая мышь попалась!»

Кот вошел в комнату Марфы, запрыгнул на ее стол и от души залепил оплеуху ненавистной деревянной пародии на кота. «Руки бы искусал тому, кто сделал такую безвкусную гадость!» Пародия грохнулась на пол и раскололась. Черчилль степенно и с чувством выполненного долга вылизал лапу, чтобы она не пахла противной краской, спрыгнул со стола и, даже не оглянувшись на поверженного врага, отправился спать в мягкое кресло.