– Кто я – вам знать необязательно, – чуть заметно усмехнулся неизвестный. – Но могу сказать сразу, что в моем лице вы имеете свой единственный шанс выжить. Выжить хотите? Тогда идемте со мной. До конца плавания вам придется перейти на нелегальное положение. Но взамен за спасение вы мне расскажете все, что знаете про босса.

«Гавайцы» в ответ смогли лишь тягостно вздохнуть. Ничего не говоря, они уныло поплелись следом за ним.

…Распростившись с телевизионщиками, приятели отправились в номер Льва. Шагая по ковролину, скрадывающему звук шагов, Крячко был донельзя доволен только что состоявшейся экзекуцией. Когда он обнаружил «гавайцев» в душевой кабине, его, что называется, чуть кондрашка не хватил при одной только мысли о том, что с ним и Ритой могло бы произойти, приди они в свой номер, не догадываясь о затаившейся в нем опасности.

Гуров, напротив, был озабочен. Ему не давала покоя мысль о том, каким может быть следующий шаг главаря криминального сообщества, который наверняка пойдет на самые крайние меры, чтобы заполучить флешку. Разумеется, вполне выигрышным смотрелся вариант ее возврата, что без труда можно было бы провернуть под тем или иным соусом. Скажем, состроить из себя неких беспринципных деляг, которые за бакс родную мать продадут, и провести торг с «отжимом» приличной суммы денег. Впрочем, нет, этот вариант смотрелся слишком ходульным. Себе они уже успели создать определенную репутацию, и на такую удочку никто не клюнет.

Можно было бы устроить потасовку с кем-то из подручных главаря – с тем же качком, например, в ходе которой «нечаянно» выронить носитель компромата. Но это тоже не фонтан. Он ее может просто не заметить. А если и заметит, как догадается, что именно из-за этого небольшого предмета его босс готов выскочить из собственных штанов? Вопросы, вопросы, вопросы…

Мария и Рита, услышав о том, как Стас за уши оттрепал двоих киллеров, кинулись включать телевизор. Ждать пришлось недолго. Когда на экране появился Крячко, рвущий и мечущий направо и налево, при этом распространяющийся о том, что ищет не кого-нибудь, а предполагаемых любовников своей жены, Маргарита моментально поскучнела. И даже та часть сцены, в ходе которой было провозглашено во всеуслышание, что она невинна, аки непорочная голубица, ее уже не привела в прежнее расположение духа.

Заметив эту перемену в ее настроении, Стас тоже насупился и замкнулся. Окинув их обоих взглядом, Лев негромко обронил:

– Это была вынужденная мера. Рита, поверь на слово – уж мне-то ты, надеюсь, веришь? – у нас не было другого выхода. Этих «мокрушников» – а пришли эти ребята брать вас заложниками – нужно было как-то дезориентировать, сбить с панталыку. Если бы вы встретились с ними в каюте один на один, вас бы ждало вот это… – Он выложил на стол две компактные мощные «беретты», снабженные миниатюрными высокоэффективными глушителями.

Мгновенно наступило молчание. У всех, в том числе и у Станислава, разом отвисли челюсти.

– Ни х-х… Ни фига себе! – только и смог произнести он.

– Ой, Левка, в тот день, когда ты надел милицейскую форму, криминальный мир лишился своего крупнейшего авторитета, – с уважительной иронией констатировала Мария, качая головой.

– Знаешь, счастье мое, – Гуров обтер оружие носовым платком и спрятал пистолеты в ящик фасонистой тумбочки, – хороший опер должен на голову быть по своим умениям выше тех, кого ловит. Грош цена оперу, у которого урка средь бела дня ухитряется из кобуры выудить его служебное оружие и его же взять на мушку.

– А-а, ты про тот случай с лопухом из Замоскворечья? Да-а-а… Было дело! – несколько оттаяв, рассмеялся Крячко. – Ну, что, теперь-то мы пойдем? Не век же вам надоедать?

– Да вы нам вроде надоесть-то и не успели… – Мария о чем-то задумалась, немного нахмурив лоб. – Вообще-то я была бы не против, если бы вы здесь остались и до завтра. Дело-то, я вижу, принимает серьезный оборот, и всем нам резоннее держаться вместе.

– И спать в одной куче? – иронично хохотнул Крячко. – Располагаться-то где тут? Пойдем, наверное. Вот если бы Лева поделился своим арсеналом, это было бы здорово.

– А что? Поделюсь. – Лев выдвинул ящик тумбочки. – Только, Стас, ты должен помнить, что с оружием шутки плохи. И если что…

– О-о-ой! – В голосе Крячко зазвучал сарказм. – А то я первый раз в жизни вижу такую загадочную вещь, как пистолет!

Когда Стас и Рита ушли, Мария, проводив их взглядом, чему-то улыбнулась.

– Наверное, сяду за книгу, – разминая запястья, наподобие спортсмена перед решающей схваткой, объявила она. – Нет, в самом деле, тут можно накатать такой боевик, что наши корифеи по части сочинительства на тему «убегают – догоняют» от зависти утопятся. Ну, кто бы мог подумать, что развлекательный круиз по Атлантике обернется таким триллером?

– Да, наверное, ты права – поверить в это трудно, – подойдя к жене, Лев обнял ее за плечи. – Но эта идея мне понравилась! Я просто уверен, что твоя будущая книга обречена на успех. А что? Когда театралы узнают, что сама – САМА!!! – Мария Строева издала приключенческие мемуары, той же Ролингс, с ее Гарри Поттером, останется только нервно курить в сторонке.

– Ты… серьезно?! – Мария изучающе посмотрела на мужа, но так и не смогла понять – шутит он или и в самом деле считает ее сентенцию реально выигрышной идеей.

– Знаешь, Марьюшка-царевна, – обычно Гуров так называл Марию в тех случаях, когда или очень волновался за нее, или был настроен сугубо философски, – жизнь – такая штука, что сказанное в шутку зачастую куда более реально и осуществимо, чем сказанное всерьез. Правильно сказал кто-то из юмористов, что самые глупые вещи всегда делались только с самым серьезным видом – от великого до смешного всего один шаг. И наоборот. Так что, если почуяла в себе писательские дарования – дерзай.

– Гм… – Мария некоторое время сосредоточенно смотрела в потолок. – Лев, если ты меня разыгрываешь, то это жестоко. А если нет, то жестоко вдвойне! Ведь если я втянусь в сочинительство, мне тогда придется выбирать между книгами и театром. А без театра я прожить не смогу. Уж лучше бы назвал бездарностью! Эх, Левка! Мы сегодня никуда больше не пойдем?

– Давай сходим… Может, посидим в кафе «Сказки Аладдина»? Там очень мило, уютно, хорошая индийская кухня. Потом заглянем на показ мод, на аукционе посидим, да и просто погуляем по палубам. Мы же отправились в круиз отдыхать, развлекаться, а не прятаться от всяких-разных бандюг. Вперед!

– А, пошли! – изобразив лихой жест, означающий «уж бить горшки – так без остатка!», Мария направилась к стенному шкафу, где висел ее «официозно-неофициозный», как она его называла, костюм.

По примеру жены, Лев, порывшись в своем гардеробе, тоже слегка «приджентльменился», и они вышли на палубу. Идя через толпу отдыхающих, которая живыми ручейками тянулась в самых разных направлениях – кто-то в сторону казино, кто-то в пиццерию, – они разговаривали ни о чем – о погоде, о чайках, сопровождающих лайнер, об облаках, плывущих в небе… И если для Марии этот выход «в люди» был и в самом деле обычной прогулкой, то Гуров и здесь не мог перестать быть профи от сыска. На автопилоте, неприметно для окружающих, он зорко отслеживал окружающую обстановку.