Около полугода, что она провела с ним, Рита вскоре посчитала напрасно истраченным временем. Полученный опыт казался никчемным. Ей было нужно нечто совершенно иное. Ни о каком постоянстве, глубине чувств она не думала вовсе. Она не верила в то, о чем читала в книжках, считая романы о любви обманом, зельем для неуверенных в себе людей, не понимающих своего истинного предназначения. Д вот она, кажется, со всем этим успела разобраться. Ее глаза постоянно всматривались в окружение, выискивая того, кто с первых мгновений вызывал приятный прилив крови, волнение и желание почувствовать его прикосновения. В каждом мужчине, которого она вдруг выхватывала в толпе взглядом, она видела потенциального любовника. Она фантазировала о том, как бы они занимались любовью и что чувствовали. Она хотела достичь в близости той же высоты, на которой была, когда верховодила своими мальчишками со двора. Она обязана снова оказаться на вершине пирамиды, выстроить ее камень за камнем.

Рита сразу решила, что поиск и необходимый опыт — дело не одного года, и приготовилась к долгому пути. Единственное, что ее радовало, так это то, что он не казался ей нудным, лишенным приятных неожиданностей. Рита была в восторге от близкого общения с мужчинами. Она научилась не только дарить им удовольствие, но и практически всегда получать. Вскоре среди них оказались и те, кто годился ей в отцы. Рита посмеивалась, она умела казаться старше своих лет: наивные, они принимали высокую, стройную, невероятно сексапильную рыжеволосую красотку за студентку, не догадываясь, что ей едва исполнилось семнадцать. Пополняя список своих жертв, она научилась чувствовать грань, которую лучше не переходить.

К моменту окончания школы она так и не узнала, что такое любовь, относясь к ее романтическому ореолу скорее насмешливо и цинично. Ее не интересовали вздохи под луной, записочки и робкие прикосновения, которыми обменивались ее сверстницы с героями своих романов. Рита смотрела на них со снисхождением. Чего можно ждать от робко сжимающего твою руку парня? И вообще она считала, что тратить время на одного избранника преступно, ведь жизнь так многогранна и нужно успеть воспользоваться всеми ее сторонами на все сто!

Шло время. Рита коллекционировала мужчин, как заядлый филателист марки. Она, когда-то мечтающая о чем-то страстном и разрушительно-горячем, стала опытной, свободной и лишенной комплексов высокооплачиваемой девушкой по вызову. Она умудрилась не попасть в цепкие руки местных сутенеров, находя себе клиентов сама. Рита действовала осторожно, не привлекая к себе внимание тех, кто давно и успешно занимался этим бизнесом. С годами список ее клиентов стал достаточно длинным. Рита, пожалуй, сбилась со счета, лишь иногда вспоминая того первого, кто отправил ее поздним вечером домой на такси, успев сунуть в карман куртки шелестящие купюры. Ошеломленная, она ехала, не замечая, как мелькает за окном город ее детства, возвращение в который стало попросту невозможным. Рита поняла, что кроме приятных минут, она может получать еще нечто, что позволит ей стать самостоятельной, выйти за рамки копеечной бабушкиной пенсии и своей мизерной стипендии. Это было невероятно! Ее совершенно не испугал новый поворот в собственной судьбе, крутой, определяющий, означающий полное отречение от того будущего, о котором мечтала для внучки Арина Егоровна:

— Вот выучишься, Риточка, устроишься на хорошую работу, и будет нам легче сводить концы с концами. А там, глядишь, встретишь достойного мужчину, влюбишься, замуж выйдешь…

О чем, о чем, а о замужестве Рита не думала ни одной минуты. Она сдерживала ироничную улыбку, слушая любимую бабушку. Зачем огорчать старушку? Пусть думает, что ее внучка ведет праведную жизнь. Рита тщательно скрывала от бабушки свои приключения. Она боялась даже представить, каким ударом это может стать для нее. Рите приходилось придумывать несуществующую работу на кафедре, заработки за переводы, которые она якобы брала на кафедре как хорошо успевающая студентка. Рита фантазировала, как могла, но со временем ее доходы стали слишком высокими. Тогда, чтобы не вызывать подозрений, она стала выделять определенную сумму на расходы по хозяйству, а остальное складывать в тайник. Маленький ящичек в секретере очень быстро пополнялся. Толстые пачки радовали и настораживали. Их прикрывали немногочисленные фотографии детства и открытки, полученные Ритой от матери за те годы, что прошли со дня ее неожиданного исчезновения. Светлана давала о себе знать, напоминая в коротких посланиях ко дню рождения, что любит и помнит ее, свою единственную дочь. Рита не верила ни единому слову, написанному неровным, крупным почерком, но все же сохранила все доказательства «щедрого» материнского внимания на расстоянии сотен километров. Арина Егоровна каждый раз молча протягивала ей открытку.

— Спасибо, бабулечка, — Рита целовала бабушку в щеку, медленно вчитываясь в дежурные фразы. Она заранее знала все, что содержит этот маленький клочок бумаги, но рука не поднималась порвать и выбросить проявление своеобразной материнской любви. Однако и ее Рите было достаточно. За долгие годы она успела отвыкнуть от самой мысли о матери — даже ее лицо она едва ли бы вспомнила. Благо, сохранилось несколько фотографий. Если бы не они… Память работала по принципу — лишнее вон, и только бабушка постоянно вздыхала:

— Как же ты похожа на Светлану…

— Что в этом плохого? — улыбалась Рита, встряхивая медно-золотой копной волос.

— Да, природу не обманешь, — Арина Егоровна никогда больше не высказывалась при внучке о том, что думает по поводу своей дочери. Она раз и навсегда запомнила тот первый разговор после ее скорого отъезда.

— Обманывать плохо, — хитро улыбаясь, заметила Рита. Только она знала, сколько лжи окружало Арину Егоровну последнее время. Успокаивая себя, что это — ложь во спасение, Рита не задумывалась над моральной стороной вопроса.

А время неумолимо отсчитывало год за годом. Учеба в университете подходила к концу. В определенных кругах Риту знали не только как хорошо успевающую студентку факультета иностранных языков. По правде говоря, меньше всего знали именно об этом. В основном — о том, что Марго дорого стоит, но и удовольствие дарит немалое, вернее, продает. В ход давно шла валюта, заменившая толстые пачки отечественных денег, обесценивающихся и ненадежных. «Зелень» с портретом Франклина стала для многих новым идолом, поклоняться которому можно было по-разному. Рита охотно стала в эти ряды. Она была ошарашена тем, насколько расширяются пределы ее возможностей. Поначалу она боялась позволить себе хоть какое-то излишество, автоматически переводя рыночные цены в привычную валюту и пугаясь полученному результату. Рита медленно входила в крутой вираж фирменных вещей, походов к косметологу, массажисту, стилисту, пользования дорогой косметикой. Она откладывала в тайник становившиеся для нее все более привычными доллары, ради исполнения мечты, но о ней она не говорила ни с кем. С бабушкой — абсурд, подруг не было. Даже обидно как-то было: мечта есть, а поделиться не с кем…

Сближение с Ксенией Широковой стало для Риты приятной неожиданностью. Это было так кстати! Маслова уже вошла во вкус шикарной жизни, в которой было все, но хронически не хватало того, на что раньше Рита особого внимания не обращала: доверительных разговоров, общения без намеков, притворства, лицедейства. Ей было нужно хоть изредка быть самой собой, расслабляться. Бабушка для этой роли не подходила вовсе, а мужчины предпочитали видеть в ней женщину без проблем, души и серьезных мыслей. Этот образ устраивал их более всего — Рита имела возможность убедиться в этом.