В нашу нейронную сеть встроена своего рода система безопасности, которая сканирует окружающий мир на предмет возможных угроз. Когда опасность обнаруживается (реальная или мнимая), система реагирует мгновенно, обходя стороной относительно медлительные, более склонные к раздумьям участки мозга. Ключевой игрок здесь – мозжечковая миндалина. Этот небольшой миндалевидный пучок нейронов расположен в самом сердце лимбической системы – части мозга, которая играет центральную роль в обработке эмоций. Хайдт поясняет:

Мозжечковая миндалина непосредственным образом связана со стволом головного мозга, который отвечает за активизацию стрессовой реакции «борись или беги», и если миндалевидное тело обнаруживает признаки того, что уже раньше было источником страха, то тут же включает красный сигнал тревоги.

А вот эквивалента зеленого сигнала в мозге нет. В случае угрозы кнопка паники включается мгновенно, но аналогичной системой сигнализации для позитивной информации мы не располагаем. Плохие новости в эмоциональном плане звучат громче хороших и оказывают на нас более сильное воздействие.

Так почему вы до сих пор переживаете по поводу того замечания, высказанного вашей свекровью, когда она гостила у вас в последний раз, тем более что в целом все было очень мило? А потому, что она, сама того не желая, включила вашу внутреннюю систему предупреждения об опасности – ту самую, которая сформировалась в результате эволюции более 100 миллионов лет назад и впоследствии использовалась для своевременного выявления ядовитых змей, саблезубых тигров и прочих опасных для жизни тварей. Ваша свекровь уже давно уехала, а эмоциональный мозг все еще ждет очередной атаки с ее стороны и никак не может успокоиться.

Какой бы ни была амплитуда ваших эмоциональных колебаний, последний параметр – их продолжительность. Сколько времени занимает у вас возвращение к базовому уровню? Как быстро вы приходите в себя после неприятной обратной связи? И как долго сохраняется у вас душевный подъем после хороших новостей? Пребываете ли вы в приподнятом настроении до конца рабочего дня после того, как благодарный клиент по электронной почте восхищается вашей квалификацией и заботливостью? Или это состояние сохраняется у вас только до следующего письма? Исследователь Ричард Дэвидсон обнаружил, что период времени, на протяжении которого мы поддерживаем позитивный эмоциональный настрой или который нужен нам для преодоления негативных эмоций, может варьироваться от человека к человеку в диапазоне 3000 процентов.

Удивительное дело: негативная обратная связь и позитивная обратная связь обрабатываются разными участками мозга. Более того, возможно, они даже обрабатываются разными полушариями мозга, которые могут делать свою работу неодинаково хорошо. Вся эта тема, если углубляться, становится слишком сложной, но есть несколько простых идей, которые вытекают из исследований, проводимых в данной сфере.

Восстановление после негатива: правое полушарие или левое?

Иметь систему тревожной сигнализации на случай возникающих угроз очень важно, но из-за очень высокой доли ложных срабатываний этой системы в условиях современной, полной стресса жизни не менее важно иметь своевременную систему ее отключения.

Мозжечковая миндалина играет ключевую роль в системе тревожного оповещения, но она не одинокий ковбой. Бал здесь правит лобная кора, которая сопоставляет эмоциональную реакцию с фактическим содержанием обратной связи. Она может сдерживать или усиливать ту паническую реакцию, которая начинается с миндалины.

Префронтальная кора представляет собой то место в мозге, где происходит процесс логических рассуждений, выносятся суждения и принимаются решения. Как и другие отделы мозга, она делится на левую и правую половины. Когда вы испытываете негативные эмоции, такие как страх, тревога и отвращение, это приводит к заметной активизации правого полушария мозга. Когда же вы переживаете положительные эмоции, такие как радость, надежда и любовь, активизируется левое полушарие. В связи с этим ученые выдвинули так называемую гипотезу валентности, согласно которой люди с более активным правым полушарием более склонны тревожиться и чаще впадают в уныние, тогда как люди с более активным левым полушарием выглядят более счастливыми. (Впрочем, не стоит переоценивать консенсус ученых в отношении этой теории; она вызывает немало споров в научной среде.)

С помощью таких методов сканирования мозга, как функциональная магнитно-резонансная томография, позволяющая проследить, каким образом мозг реагирует на различные стимулы, неврологи начинают понимать, как может происходить процесс восстановления душевного равновесия после негативной обратной связи. Основную роль здесь играет левое – более позитивное – полушарие. В то время как миндалевидное тело раздувает огонь страха и тревоги, левое полушарие, активизируясь, оказывает успокаивающее воздействие. Повышенная активность левого полушария ассоциируется с более быстрым восстановлением душевного равновесия после неприятностей.

Люди, которые быстрее восстанавливаются, отличаются не только большей активностью левого полушария; они имеют также больше нейронных связей между левой стороной префронтальной коры и миндалевидным телом. Создается впечатление, что таким образом расширяется канал, по которому позитивные сигналы передаются в миндалину. Возникает настоящая автомагистраль для ускоренной и беспрепятственной доставки подбадривающих сигналов там, где у других людей петляет узкая, ухабистая грунтовка.

В конечном счете те, кто по своему характеру и организации мышления более ориентирован на правое полушарие, медленнее восстанавливаются после негативной обратной связи, причем это касается как малозначительных критических замечаний («Ты опять забыл вынести мусор…»), так и очень важных («… поэтому я ухожу от тебя»).

Если подключить Алиту к аппарату функциональной магнитно-резонансной томографии в то время, когда она читает критические замечания в свой адрес со стороны пациенток, которым приходилось ждать, мы наверняка увидели бы повышенную активность в миндалевидной железе и правой части префронтальной коры. «Опасность!» – вопит миндалина. «Кошмар!» – вторит ей правая сторона префронтальной коры. А вот левая – более позитивная – сторона префронтальной коры демонстрирует куда меньшую активность. «Давайте все успокоимся. Ведь очень многие пациентки довольны тем, что ты уделяешь им так много внимания», – говорит Алите ее левое полушарие, но голос его слишком тих, чтобы быть услышанным среди шума, поднятого правым полушарием.

У Алиты правое полушарие, похоже, доминирует. По сравнению с менее ранимыми коллегами она ощущает более сильное физиологическое возбуждение, сильнее беспокоится, чаще впадает в уныние. Ей труднее находить спасение в надежде или чувстве юмора (эти вещи находятся под контролем левого полушария) и труднее успокаиваться.

Функциональная МРТ мозга Кристы в аналогичной ситуации показала бы совсем другую картину. Какое-то время Криста тоже может беспокоиться, злиться, обижаться (мозжечковая миндалина у нее тоже активизируется), но более сильная левая сторона префронтальной коры вскоре берет ситуацию под контроль и успокаивает эмоциональную реакцию: «Расслабься, не перебарщивай. Большинство пациентов любят тебя, да и в любом случае будущей матери надо учиться терпению, так что ты даешь им возможность попрактиковаться. Давай лучше сходим в мексиканский ресторан, перекусим».