Более того, Мартин Селигман из Пенсильванского университета считает, что в ряде случаев правильный выбор интерпретаций и реакции позволяет превратить посттравматический стресс в посттравматический рост. То, как мы интерпретируем происходящее с нами и как реагируем на происходящее, включая обратную связь, помогает превратить сильно ранящую нас критику и откровенные неудачи в полезные уроки, в возможность чему-то научиться.

Но здесь надо остерегаться ловушки.

Эмоции оказывают столь глубокое влияние на то, как мы интерпретируем происходящее и как мысленно пересказываем это себе, что, когда обратная связь нас огорчает, само это огорчение приводит к искажению восприятия ее смысла. Начальник дает вам совет, который сам по себе безобиден, как котенок. Но в контексте обуревающих вас тревожных мыслей эта рекомендация представляется вам угрожающей, словно тигр, приготовившийся разорвать вас на части.

Если мы хотим более эффективно работать с негативной обратной связью, нам надо понимать, каким образом эмоции примешиваются к пониманию нами ее смысла и искажают его. Все-таки о котенке речь или о тигре? Или это вообще что-то другое?

Как уже говорилось в главе 3, мы живем не в окружении фактов, а в окружении историй – историй больших (о том, что мы за люди и что нам дорого) и маленьких (о том, как мы вели себя на последнем корпоративе).

Эти истории состоят не только из наших мыслей, но и эмоций. Мысли и эмоции не существуют отдельно друг от друга. Нельзя сказать: вот это мысли, а это – эмоции. В каждый момент времени мы просто живем. Это в чем-то аналогично музыкальному сопровождению к фильму. Когда мы поглощены интересным фильмом, то не воспринимаем музыку как нечто обособленное. Она усиливает напряжение, остроту момента и при этом мы совершенно не сознаем ее как таковую, как не сознаем и того, что наблюдаемое нами проецируется на экран, а не переживается нами вживую.

В большинстве ситуаций это хорошо. Фильм смотреть интереснее, когда мы погружаемся в него с головой – и это же относится к реальной жизни. Когда все хорошо и мы чем-то увлечены, то впадаем в благословенное бессознательное состояние потока. Но, когда что-то идет не так, имеет смысл притормозить и присмотреться к тому, каким образом наши эмоции влияют на восприятие событий, на нашу «историю».

Когда на светофоре красный свет сменяется зеленым и кто-то позади вас начинает сигналить, вы не просто думаете: «Этот человек сзади сигналит». Вы облекаете эту мысль в историю: «Вот баран! Эти наглецы на дорогах стали настоящим бедствием!»

То, как вы чувствуете себя в этот момент, оказывает влияние на историю, которую вы рассказываете себе. Если вы в плохом настроении, ваша история будет более мрачной. Если вы раздражены, ваша история будет заряжена этим чувством. Если стоите на светофоре, уже сменившемся на зеленый, и за что-то злитесь на себя, а в это время кто-то сзади сигналит, вы используете это как лишний повод упрекнуть себя. Вы даже водитель никудышный. А этот парень сзади вас раскусил и указал вам на вашу никчемность. «Спасибо, друг, но я и сам знаю». Если вы влюблены, то проявляете по отношению к водителю терпение и великодушие: «Извини, друг, я немного замечтался. Но жизнь ведь замечательная штука, верно?»

В этих примерах чувства выходят на первый план. Они окрашивают историю и влияют на наше отношение к персонажам. Но есть и второй тип взаимодействия между мыслями и чувствами, противоположный первому (что немало запутывает ситуацию): сначала идут мысли, а затем – чувства.

Например, я отправился в дорогу в хорошем настроении, но потом, взглянув на часы, понял, что опаздываю на самолет. В голове разворачивается история о том, как сложится оставшийся день: как я опоздаю на рейс на несколько секунд, не попаду на запланированную встречу с клиентом, как он разозлится и моего начальника хватит удар. И вот я уже – из-за этих мыслей – на грани нервного срыва. В данном случае чувства следуют за мыслями.

Джонатан Хайдт вкратце поясняет биологическую подоплеку этого переплетения мыслей и чувств:

Миндалина посылает сигналы не только в мозговой ствол, запуская механизм реакции на опасность, но и в кору лобных долей, заставляя вас изменить образ мышления. Это переводит весь мозг в режим отступления. Дорога, соединяющая эмоции и сознание, является двусторонней: мысли могут вызывать эмоции (например, когда вы осознаете, какую глупость сказали), но и эмоции могут вызывать мысли…

Из этого наблюдения вытекает важная идея применительно к обратной связи: если наши истории являются результатом собственных чувств и мыслей, тогда изменить историю мы можем, работая над своими чувствами или мыслями. Таким образом, есть два возможных подхода.

Для начала давайте рассмотрим предсказуемые ситуации, когда чувства искажают историю. Знать эти вещи нужно для того, чтобы иметь возможность свести искажения к минимуму.

В общем и целом наиболее сильные эмоции толкают нас к крайностям в интерпретации событий. Одно превращается во все, сейчас становится всегда, отчасти превращается в полностью, а слегка – в крайне. Эмоции искажают восприятие прошлого, настоящего и будущего. Они искажают наши представления о самих себе, о том, какими видят нас окружающие, и о том, какие последствия будет иметь обратная связь. Ниже описываются три наиболее распространенных типа искажений.

Сегодняшняя негативная обратная связь может повлиять на ту историю, которую вы рассказываете о дне вчерашнем: внезапно ваш мозг заполоняют бесчисленные воспоминания о ваших прошлых неудачах, ошибочных решениях и плохом поведении.

Это все равно что воспользоваться Google. Если вы наберете слово «диктатор», вашему вниманию будет предложено 8,4 миллиона сайтов, где упоминается это слово. Складывается впечатление, что диктаторы окружают нас со всех сторон, что, куда ни повернись, наткнешься на диктатора. Но это вовсе не означает, что большинство людей являются диктаторами и что в большинстве стран установлены диктаторские режимы. То, что вы забиваете себе голову историями про диктаторов, само по себе не означает, что диктаторов действительно становится больше, как и игнорирование вами диктаторов не приводит к уменьшению их числа.

Злиться на себя – это то же самое, что набрать в Google «Со мной что-то не так». Вы собираете 8,4 миллиона сайтов и становитесь в своих собственных глазах абсолютно жалким и презренным. Вы видите ссылки на отрицательные отзывы и критические замечания в ваш адрес со стороны ваших бывших, отца, начальника. Вы вообще не можете вспомнить ничего такого, что сделали правильно и хорошо.

Каждый из нас переживает эти искажения по-своему. Марк описывает, как проявляется «предвзятость Google» в его случае: