– Здравствуйте, я – Карен Мосс.

– Шон Нолан. – Глаза у детектива бледно-голубые, одновременно добрые и строгие. – Спасибо, что пришли.

Шагая за администратором к свободному столику, Карен в очередной раз спрашивала себя, зачем ей эта встреча. Пока не подошла официантка, оба смущенно молчали. Карен заказала апельсиновый сок, которого ей совершенно не хотелось, а Нолан – кофе без кофеина и булочку с корицей. Девушка нервно хихикнула.

– В чем дело?

– У Фрэнка Серпико были другие вкусы.

– Пачино не надо было заполнять протоколы и запоминать коды базы данных транспортных средств, – улыбнулся Нолан. – Понятно, почему вы с Дэнни ладите.

– В смысле?

– Оба любите острить.

Он сказал это так непринужденно и обезоруживающе, что Карен не сразу поняла очевидную истину.

– Вы знакомы с Дэнни!

– Немного, – кивнул Нолан. – В одном районе выросли.

– Ну конечно! – с досадой кивнула Карен. – Как я сразу не сообразила!

– Что?

– Шон Нолан – такое же ирландское имя, как Дэнни Картер.

– Виновен, ваша честь! – усмехнулся детектив. – До сих пор воспринимаю Саут-Сайд, как ирландский приход, а не как негритянский квартал.

Нолан повел непринужденный разговор о всякой всячине, и Карен расслабилась. В работе следователя важно умение завоевать доверие, расположить к себе. Осознав это, девушка замкнулась. Ей не нужно знакомство со следователем. В ее жизни нет места полицейским.

– Итак, – Карен откинулась на спинку стула, – чем я могу вам помочь?

Детектив уловил перемену настроения и перешел на официальный тон.

– Во-первых, хочу принести соболезнования по поводу гибели Патрика.

– Как это произошло?

– Мы пока не знаем. На данном этапе могу сообщить лишь то, что ведется следствие.

– Можете или хотите?

– И то и другое, – спокойно, без тени злорадства ответил детектив.

Официантка поставила на столик напитки; кофе пролился на бумажную салфетку.

– Где его нашли? – срывающимся голосом спросила Карен.

– Тело обнаружили у реки, – осторожно произнес полицейский.

Накатили слезы, и Карен поспешно отвела взгляд. Застрелили и бросили в реку…

– Вы знали Патрика?

– Да, немного.

– Тогда и вы примите соболезнования.

Нолан коротко кивнул.

– Когда вы в последний раз его видели?

– За ужином. В субботу, в позапрошлую субботу.

– Он пришел к вам в гости?

– Да.

– Значит, Коннелли был вашим хорошим другом?

– Да. С Дэнни они близки, как братья.

Инспектор внимательно посмотрел на нее. Судя по всему, он услышал нечто очень важное, и Карен насторожилась. Почему его так интересуют отношения Патрика и Дэнни?

– А о делах Коннелли когда-нибудь с вами говорил?

Карен не сразу нашлась с ответом. Знали ли они с Дэнни, что Патрик ворует, дерется в барах и угоняет машины? В каком свете они предстанут перед полицейским? Несмотря на всю привязанность к Патрику, Карен всегда чувствовала себя неловко в его присутствии именно из-за криминального образа жизни. Дэнни считал, что она боится дурного примера, который подает Патрик, но дело было совсем не в этом. Карен казалось, что тесное общение с Патриком укрепляет ненужные связи с прошлым.

Похоже, инспектор умел читать чужие мысли.

– Я, как и вы, знаю, что Патрик не был праведником. Я не пытаюсь вас на чем-то подловить, я просто хочу выяснить, кто его убил.

– Да, мы знали, чем занимался Патрик. – Карен запнулась. – Знали, что он воровал. Но он никогда не говорил о своих делах.

– Даже с Дэнни?

– Не думаю, – пожала плечами она. – Да, они дружили с детства, но Дэнни занят строительством. Вряд ли они беседовали об уголовщине. – Карен отвечала уверенно, не испытывая ни малейших угрызений совести. Она позвонила следователю для того, чтобы узнать, что произошло, а не пригласила его копаться в их грязном белье.

Полицейский напряженно улыбнулся:

– Как строительный бизнес?

– Дэнни нравится, – невозмутимо парировала Карен. – Он постоянно очень занят.

– Разумеется. – Нолан испытующе посмотрел на нее. – Работа потруднее, чем раньше.

Перемена темы насторожила Карен. Нолан явно что-то замышлял.

– О чем вы?

– О том, что он не всегда работал в строительстве. Вы знаете о его прошлом?

Карен чуть не выплеснула апельсиновый сок на полицейского, который беспардонно вмешался в их жизнь. С трудом взяв себя в руки, она мило улыбнулась.

– Мистер Нолан, я знаю о Дэнни все, что мне нужно. Больше я вам сказать ничего не могу. – Она потянулась к соседнему стулу за сумочкой.

– Да, разумеется, – кивнул инспектор. – Вы знаете, что Дэнни приходил ко мне на прошлой неделе?

– Он сказал, что говорил с вами о кражах и вандализме на одном из объектов.

Нолан покачал головой, внимательно глядя на нее.

– В прошлый понедельник Дэнни пригласил меня на завтрак. – Добродушный ирландец превратился в холодного аналитика. – Мы не виделись много лет, с тех пор как я был патрульным.

В прошлый понедельник Дэнни отпросился с работы. Карен опустила руки на колени и стала раздирать в клочки бумажную салфетку – от этой привычки она не могла избавиться с детства.

– Дэнни сказал, что дело срочное, и мы встретились в закусочной на Бельмонт-авеню. Он сначала мялся, а потом выложил свою проблему. – Сыщик посмотрел на Карен. – Об этом вы слышали?

Карен внезапно показалось, что в ресторане не хватает воздуха. Хотелось пить.

– Мы не докладываем друг другу о каждой встрече со старыми знакомыми, – сдержанно ответила девушка.

На лице Нолана мелькнула улыбка, приветствуя выдержку Карен.

– Дэнни сказал, что к нему приходил Эван Макганн.

Обеденный зал пошатнулся. Пальцы Карен судорожно сжали ремешок сумки. Черная бездна ее страхов широко раскрыла пасть и захохотала – чудовище, радующееся крупным авариям и стихийным бедствиям. Хохот настаивал, что Карен права, что все ее подозрения абсолютно верны. В памяти всплыло изуродованное лицо девушки в багровых синяках.

– Он в тюрьме!

– Уже нет. Освободился из Стейтвилля месяц назад.

Казалось, пол уходит из-под ног.

– Его же приговорили к двенадцати годам… – пролепетала девушка.

– Хваленая американская система правосудия! – Детектив отломил кусочек булки с корицей. От приторного запаха желудок Карен судорожно дрогнул. – После разговора с Дэнни я связался с прикрепленным к Макганну инспектором по условно-досрочному освобождению. Его подопечный ни разу не объявлялся и не звонил. Другими словами, исчез. Понимаете, что это означает?