– Надо постараться не окунуться.

Он приказал Исмагилову подвести БТР как можно дальше в воду и занять позицию для наблюдения.

– В случае чего, Федя, прикроешь огнём. Точечным, так сказать, не пулемётом. Так что возьми «винт» и следи: вдруг из воды какая гадость полезет – тогда лупи прицельно.

Федор кивнул и занял позицию в люке машины. Семён Ефимович по уже устоявшейся традиции следил за остальными секторами наблюдения.

Майор и Домашников осторожно, стараясь не перевернуть утлую посудину и не слишком замочить ноги, сели в лодку и начали грести к кораблю.

Борт корабля постепенно приближался. Домашников осторожно подгребал, а Гончаров сидел на носу лодки с автоматом. Было не похоже, что в этих холодных водах может водиться в изобилии крупная живность, но даже в полярных морях, например, на Земле встречались тюлени и белые медведи – серьёзные хищники. Кроме того, плавала же в относительно неширокой реке какая-то большая рыба.

Наконец, резина коснулась корпуса чужого корабля, сделанного из плотно пригнанных друг к другу досок. Стыки оказались промазаны какой-то темно-коричневой субстанцией – ни дать ни взять, дёготь.

Отвесная деревянная стенка вздымалась перед людьми метра на два с половиной, а качающаяся резиновая лодка не давала хорошего упора, чтобы оттолкнуться и вскарабкаться по доскам борта, на которых ухватиться было просто не за что.

В тёмных квадратах окошек кое-где торчали явно отлитые каким-то методом стволы.

– Орудия, я так и думал, – кивнул сам себе Гончаров.

– Чёрт, – сказал Пётр, – а я и не подумал! Как же мы туда влезем?

– Всегда надо думать о таких вещах заранее, – сказал майор, разворачивая прихваченный брезентовый мешок, в котором оказалась стальная «кошка» с несколькими метрами прочной верёвки, на которой через равные промежутки следовали узлы.

– Есть опасность, что на корабле может быть засада или что-то такое. Для начала проплыви-ка вокруг.

Они обогнули корабль, и стало ясно, что пользоваться «кошкой» не придётся: с этой стороны ближе к носу в борту зияла огромная, словно прожжённая, дыра. Она начиналась от уровня палубы и открывала внутренности трюма или каких-то иных помещений. Нижний край отверстия был всего на полметра выше уровня воды.

– Интересно, чем это так? – пробормотал майор.

– Вряд ли «конфетница», – заметил Пётр. – Во-первых, она бы сюда и не долетела, а кроме того, не видели мы на борту той машины оружия, которое может сделать такое. Вдруг тут просто что-то взорвалось?

– Судя по пушкам, тут есть или был порох, – согласился Гончаров, – но если бы рванул он, то такой почти круглой дыры не было – просто разворотило бы палубу. Ладно, пошли, прикрываем друг друга.

«Кошка» всё-таки пригодилась для того, чтобы надёжно закрепить лодку у борта корабля. Стараясь не поскользнуться на мокрых, чуть подмёрзших краях досок, люди взобрались на палубу. Домашников, чтобы лучше осматриваться, при этом откинул капюшон «аляски» и остался с непокрытой головой.

Крен составлял не более пяти градусов, но поскольку большую часть палубы сейчас припорошил снег, стоять было неудобно. Картина, которая развернулась перед людьми, могла напоминать ситуацию на земном парусном судне, потерпевшем крушение.

Из-под тонкого налёта снега выглядывали нагромождения ящиков, бочек, тряпок и перепутанных канатов. Среди разнообразного хлама люди заметили изрядное количество брошенного оружия вроде длинных сабель, кинжалов и алебард. Нигде не было видно ни одной живой души. Уныло в унисон общему «натюрморту» поскрипывала на ветру какая-то провисшая снасть.

Гончаров вытащил ручную рацию и вызвал БТР, сообщив, что они благополучно поднялись на борт и начинают осмотр судна.

– Прикрывай меня сзади, – тихо сказал Александр и, стараясь не поскальзываться, стал продвигаться в сторону кормовой части.

Домашников пятился за ним, следя за носовой надстройкой. Вдруг Гончаров остановился – за ящиком, который он обогнул, валялась куча обглоданных костей, рядом с которой сквозь кое-где подтаявший снег проступали бурые пятна.

Пётр быстро взглянул туда, куда указал майор.

– Смотри-ка, похожи на человеческие по размеру и форме, – сказал Александр. – И, кстати, по их виду – тут кушали не так давно. Как, не расхотелось дальше осматривать?

Домашников что-то хмыкнул в ответ.

– Правильно, – согласился Гончаров. – Теперь уже деться некуда. Двигаемся к корме, по идее, каюты должны быть там.

Как раз миновали середину палубы, когда Домашников, шедший сзади, услышал звук, похожий на царапанье. Он тут же сделал шаг в сторону, чтобы выглянуть из-за загораживающих обзор ящиков, и увидел, как из трюма в том самом месте, где в корпусе судна была прожжена дыра, вылез «некто».

Странное существо не смотрело в сторону людей, а разглядывало что-то внизу за бортом – очевидно лодку. Оно стояло на двух ногах и куталось в парусиноподобную ткань. Со спины существо могло вполне сойти за человека, если бы не плотная светло-коричневая, как у эрдельтерьера, шерсть, покрывавшая участки тела, высовывавшиеся из-под импровизированного плаща.

– Эй, товарищ! – позвал Домашников.

Странное создание на секунду замерло и затем сигануло вниз. Почти сразу же раздалось сильное шипение, и существо вдруг пронзительно завизжало.

Гончаров и Домашников, скользя, кинулись к борту и выглянули из-за него. Лодка тонула, уже зачёрпывая воду, а в ней бесновался и визжал человекообразный зверь. Сейчас люди могли рассмотреть его так, что даже увидеть лицо. Ростом с крупного мужчину, существо сильно смахивало на вставшую на задние лапы помесь свиньи и тигра. Почти кошачья морда переходила в неожиданный розоватый свинячий пятачок, из-под которого торчали вниз солидные клыки. Сходство с тигром особенно придавали полосы более светлого меха, располагавшиеся, правда, только на морде. Большие, выпученные, какие-то белёсо-кровавые глаза резко выделялись на этом фоне.

В целом зверюга имела удивительно человеческие пропорции тела, пожалуй, даже более правильные, чем у самых человекообразных обезьян. Серьёзное отличие, правда, состояло в том, что на руках и ногах росли длинные острые когти, которыми и был буквально располосован борт лодки.

Свинотигровый обезьян приплясывал, вцепившись в край прожжённой дыры, словно вода, быстро наполнявшая резиновую посудинку, пробуждала у него неимоверное отвращение и страх. Майор и Пётр смотрели и не знали, что делать: внешний вид существа в совокупности с обглоданными костями, валявшимися на палубе, не вызывал желания протянуть руку помощи.

Когда ноги невиданного зверя вместе с тонущей лодкой погрузились в воду выше колен, он издал истошный вопль, переходящий в неожиданный рык и, помогая себе когтями, бросился карабкаться по почти отвесному борту прямо к людям.