Сингар заорал и снова ринулся вперед, практически на мечи патруля. Лишь в последний момент Аль’Шаур успел двинуть плечом, ударив дворянина в висок щитком, закрепленным на предплечье.

Наверное, то, что Сингар оказался без сознания, было милосердием богов. Потому что ему не пришлось видеть, как с другой стороны кареты распахнулась дверь и из нее вывалилась его умирающая жена, а за ней – двое мертвецов, продолжающих остервенело колоть ее мечами.

Эту пляску смерти остановил лишь Рем, ударив в сочленение между доспехом и ошейником мертвеца, попав в узенькую щель и умудрившись перерубить позвоночник. Второй патрульный моментально отвлекся от женщины и кинулся на мечника.

Виктор попробовал использовать упокоение. Но заклинание не сработало – этих мертвецов возрождали на совесть, все они остались на ногах. Хотя совсем уж бесполезным действие Виктора назвать было нельзя, многие из патрульных, особенно те, что, на свою беду, оказались ближе всего к магу, сильно замедлились, будто устали и потеряли ориентацию.

Брентон махнул секирой так, что отсек у своего ближайшего противника сразу обе ноги. Не останавливаясь, он начал бить по упавшему мертвецу, словно по куску железа в кузне. Поддавшись грубой силе, доспех мертвеца вогнулся, начал сплющиваться, пока что-то не хрустнуло внутри. Мертвец разом замер.

Вар слегка отошел от растерянности и прижался спиной к Дормуду. Вдвоем им весьма неплохо удавалось отбиваться от наседающих врагов. Иногда – даже оставляя кого-нибудь из патрульных без конечности или куска тела.

Эта давало возможность Рему действовать без оглядки на своих не слишком расторопных приятелей. Второго убийцу жены дворянина мечник достал ненамного позже, чем первого. Мертвец разинул рот в немом крике – и Рем, неожиданно для себя самого, вонзил меч прямо между его зубов, глубоко, достав через горло до позвоночника. Пнув упокоенного в грудь, он успел выдернуть меч из оставшегося разинутым рта, чтобы отбить атаку следующего набежавшего мертвеца.

Ким кружился в задних рядах патруля, не давая никому из мертвецов подобраться к нему слишком быстро. Фантом оказался почти не у дел, лишь изредка отвлекая на себя внимание мертвых, когда ему казалось, что Ким увлекается. Молния никак не мог приноровиться и упокоить хоть кого-нибудь, поэтому все это время он лишь кромсал относительно незащищенные места врагов, надеясь покалечить их достаточно, чтобы вывести из боя, или найти хоть какую-то лазейку в защите, позволяющую упокоить врагов. Это привело к тому, что вокруг него собралось полдюжины мертвецов, которые уже не могли встать на ноги, настолько они были изуродованы, а вор все продолжал кружиться, нанося и нанося удары.

Виктор ударил молнией в гущу врагов, туда, где в какой-то момент не оказалось никого из своих. Его цель затряслась, маленькие молнии посыпались на всех соседей. Но, кроме небольшого замедления, это заклинание опять же не принесло ощутимого урона.

Маг в сердцах сплюнул и двинулся вперед. Что-то особо оригинальное на ум больше не приходило, но мечом он владел ненамного хуже других.

Мугре удалось в какой-то момент подкосить одного из своих врагов и схватить его рукой за голову. Ощущение было не из приятных – у этого мертвого на голове еще оставались волосы, и скальп вместе с ними начал слезать от прикосновения воина. Но Волк сосредоточился и вызвал огонь, мгновенно выжегший внутренности черепа и перекаливший позвоночник мертвеца до полного разрушения. Оттолкнув упокоенного от себя, Мугра вновь увидел силуэт волка, выжженный на лбу трупа.

Больше половины участников патруля оказались мертвы или довольно серьезно покалечены, чтобы не представлять серьезной угрозы.

Брентон оттащил в сторону и сплющил еще одного.

Виктор шоркнул посохом о меч, как будто затачивая лезвие. На мгновение в сталь меча влилась магическая сила, чего не мог знать патрульный, бросившийся на мага. Виктор уклонился и ударил врага мечом по спине. Силы, добавленной мечу, оказалось достаточно, чтобы разрубить тяжелые доспехи, как тонкую жесть, и оставить мертвеца падать с перерубленным позвоночником.

Виктор шоркнул посохом по лезвию меча еще раз…

Мугра встряхнул рукой и, несмотря на некоторую опустошенность, почувствовал, что сможет повторить фокус снова, но уже не с такой силой. Хотя он начал приноравливаться и понял, что даже более слабый огонь сможет упокоить любого мертвеца.

Рем попал в сочленение лат очередного врага между доспехом и наручными пластинами, да так удачно, что достал до позвоночника, но на этот раз меч выдернуть не сумел. Выдернув у упокоенного его оружие, он позволил ему свободно упасть на землю. Чужой меч непривычно лежал в руке, да и казался просто гнусным после меча долины мастеров, но закончить бой можно было и с ним.

Вар и Дормуд, на которых теперь остался только один мертвец, приноровились и поотрубали ему сначала руки, потом ноги и теперь кромсали его на куски, пытаясь добраться до позвоночника или довести неживого до такого состояния, когда он перестанет двигаться. Удалось им только второе. В какой-то момент труп, порубленный на дюжину кусков, перестал шевелиться.

Постепенно, незаметно бой перешел в стадию добивания. Ни одного мертвеца, способного оказать значительное сопротивление, не оставалось. Зато почти половина еще шевелились: кто обездвиженный, но с мечом, кто способный ходить, но без пальцев, способных удержать оружие.

Карету пришлось сжечь. Кто-то из патруля успел покалечить лошадей, и она стала бесполезной. Вообще, при первой возможности они перестали следовать по дороге, уйдя в глухой лес.

Мертвецов же на этот раз пришлось бросить. Следующий патруль мог появиться всего через полчаса и появился бы еще быстрее, завидев дым. Слишком близко к столице, чтобы спокойно оставаться на месте преступления и заметать следы. Путники тащили на себе только своих – и чтобы отдать им последний долг, и чтобы хоть на какое-то время запутать возможных ищеек, не слишком быстро навести их на Сингара.

Это сначала сбило с толку Сингара, когда он очнулся на спине у Брентона. Увидев, что другие несут его жену и слугу, дворянин сразу рванулся к ним, думая, что они выжили и всего лишь нуждаются в помощи.

Сейчас его оставили одного у костра, на котором догорали останки его жены и любовника. Спустилась ночь, путники развели огонь в ложбине, так, чтобы его нельзя было разглядеть издалека, а дым в темноте не было видно. Только если приглядеться, можно было различить, что звезды мерцают чуть сильнее в том месте, где вверх поднимался столб жара от костра.

Все они сидели и разглядывали звезды, пока Сингар прощался с умершими. Молчали, лишь изредка кто-то передавал друг другу еду из припасов. Этим вечером они довольствовались старыми запасами, ни у кого не было желания разжигать еще один костер, чтобы приготовить пищу, а ближайшие деревни и таверны лучше было до поры до времени обходить стороной.

Сингар вернулся к остальным только под утро. Аль’Шаур, стоящий на часах, молча следил за его приближением. Было очень холодно, но огонь они так и не разожгли. Поэтому все спали рядом друг с другом, чтобы не замерзнуть.