– Представитель фирмы сказал мне…

– Майлс? – перебил Делери.

– Как вы догадались?

– Гостей всегда сопровождает Майлс.

– Так вот, Майлс сказал мне, что месторождения на Кроне будут полностью выработаны за три года.

– Не знаю, – равнодушно ответил Делери. – В моем контракте сказано, что я должен пять лет обслуживать шахтные аппараты на Кроне. А уж что они будут поднимать на поверхность – гравикристаллы или пустую породу, – мне без разницы.

Делери допил свой коктейль и заказал еще.

– Что вам известно об аварии транспорта? – спросил Лумборг.

– Ничего, кроме того, что было в газетах. Слышал только, как он грохнулся о землю. Весь поселок вздрогнул. Я даже не был на месте, где он упал, хотя другие ездили.

– Вы, похоже, абсолютно не любопытны.

Делери пожал плечами. По-видимому, это был его любимый жест.

– А что интересного можно там увидеть – тонны искореженного металла и груды вывороченного песка? Я не любитель подобных зрелищ.

– Колония не испытывала никаких затруднений в связи с гибелью груза, находившегося на транспорте?

– Насколько мне известно, нет. Но мне, как вы, наверное, уже заметили, известно очень мало.

Делери залпом допил второй бокал и поставил его на поднос.

– Ну что, еще партию?

– С удовольствием.

Лумборг поставил свой бокал и поднялся с табурета.

– Музыка, – напомнил он Делери.

– Ах да, – ответил тот и перегнулся через стойку, нащупывая выключатель. – Дадим Клингу спокойно почитать его газету.

* * *

Майлс пришел ровно в девять. Лумборг уже ждал его, разложив на кровати фотоаппараты и диктофон.

– Какие у вас планы? – спросил Майлс.

– Я хотел бы посмотреть на место катастрофы, сделать несколько снимков, а потом поговорить с работниками космопорта, видевшими, как разбился «Стардаст».

– Хорошо, собирайтесь. Автокар уже ждет у входа.

Лумборг сложил фотоаппараты в сумку и перекинул ее через плечо, сунул диктофон в нагрудный карман куртки. Суеты при этом было больше, чем дела.

– Я готов.

– Вы забыли пояс, – напомнил Майлс.

– Ах да! – с досадой хлопнул себя ладонью по лбу Лумборг.

Найдя антигравитационный пояс под кроватью, он застегнул его поверх куртки.

– Теперь, кажется, все.

Они спустились вниз и прошли через пустой зал.

Лумборг открыл дверь и хотел уже выйти, но Майлс придержал его за руку.

– Включите пояс.

– Да, конечно. Спасибо.

Включив пояса, они вышли на улицу.

За рулем ожидающего их автокара сидел тот же молчаливый водитель, что и вчера.

– Вы говорили, что некоторые обломки транспорта упали в районе летного поля, – обратился к Майлсу Лумборг. – Вы не могли бы хоть приблизительно указать это место?

– Могу. Мы отметили эти места краской для комиссии. Но зачем вам это? Все схемы и цифры есть в отчете.

– Цифры – слишком сухая информация. Я хочу почувствовать силу взрыва, чтобы суметь рассказать о нем читателям так, как им это нравится. Если бы для читателей было достаточно материалов комиссии, то моя работа не имела бы смысла.

– Я понял вас, – сказал Майлс и велел шоферу несколько изменить направление движения автокара.

Минут через десять машина остановилась возле большого яркого пятна оранжевой краски, густо намазанной по покрытию поля.

– Здесь, – сказал Майлс. – И еще там, – он указал в сторону, где были видны еще два оранжевых пятна размерами поменьше. – А там, у горизонта, видите холмы? Там упал «Стардаст».

– Я сделаю пару снимков, – сказал Лумборг и, схватив фотоаппарат, выпрыгнул из автокара прежде, чем Майлс успел что-либо ему ответить.

Встав в центр окрашенного пятна, он сделал снимок в направлении холмов на горизонте, потом добежал до других отметок, покрутился между ними, записывая что-то на диктофон, снял еще несколько кадров и повернулся к автокару.

– Майлс! – крикнул он еще издалека. – А для чего вам понадобилось малевать эти отметки?

– Куски обшивки, упавшие на поле, были не слишком большими, но тем не менее мешали нормальной работе космопорта, поэтому нам пришлось убрать их еще до прибытия комиссии. Для нее мы и отметили места падения обломков и определили их массу. Все цифры есть в отчете.

– А куда вы убрали обломки с поля?

– Их оттащили к остальным.

– Не далековато?

– Конечно, но зачем разбрасывать хлам? – Майлс усмехнулся.

Лумборг вновь подошел к оранжевому пятну, наклонился и ковырнул краску ногтем.

– Флюоресцентная эмаль? – спросил он, забираясь в машину и выковыривая крошки из-под ногтя.

– Вы и в красках разбираетесь?

– Журналист должен разбираться во всем. Хотя, конечно, никто не может знать всего.

Оба рассмеялись.

– Едем к месту аварии? – спросил Майлс.

– Едем, – утвердительно наклонил голову Лумборг.

Автокар, набирая скорость, покатил в сторону холмов.

Вскоре покрытие кончилось и потянулся почти такой же ровный песчаный грунт.

У подножия холмов машина остановилась.

– Дальше придется идти пешком, – сказал Майлс.

Они вышли из машины и начали карабкаться по песчаным отвалам, которые, по мере продвижения вперед, становились все выше и круче. Идти было неудобно. Песок осыпался и, набиваясь в ботинки, тер ноги. Ремень сумки у Лумборга без конца соскальзывал с плеча. Наконец они вышли к краю гигантской воронки, на дне которой лежало то, что осталось от супертранспорта. Взглянув на эти останки, Лумборг живо представил старый, ржавый электровоз, въехавший на полной скорости в бетонную стену, хотя масштабы, конечно, были не те.

От сваи, вбитой в землю у края воронки, на дно была брошена веревка.

Сделав несколько снимков сверху, Лумборг пожелал спуститься вниз. Майлс не возражал, но сам лезть вниз отказался.

– Хватит, налазился уже…

Лумборг ухватился руками за веревку и начал спуск. Ноги тотчас же увязли по щиколотки и поползли вниз вместе с потоками осыпающегося песка, опережая тело. Некоторое время Лумборгу удавалось сохранять равновесие, но в итоге он упал на зад и, придерживаясь руками за веревку, съехал вниз.

В течение получаса он с энтузиазмом лазил среди обломков транспорта, без конца щелкал затворами фотоаппаратов и что-то время от времени записывал на диктофон, всеми возможными способами стараясь продемонстрировать Майлсу, какой огромный интерес вызывает у него место аварии. Наконец ему надоела эта игра, и он решил выбираться наверх.