Де Вральи взял свой седельный меч, обнажил его, отдал оруженосцу ножны, затем направился к вытоптанному пятачку буро-зеленой травы на пересечении дорог. Он приблизился к юнцу, вскинул над головой клинок и, как только парень оказался в пределах досягаемости, обрушил вниз. Племянник графа Тоубрея закрылся, взмахнув мечом снизу вверх. Однако удар де Вральи оказался ложным: его меч сверкнул по дуге и глубоко вонзился в незащищенную шею парня, мгновенно убив его.

Не сбившись с шага, капталь вернулся к оруженосцу и передал ему меч. Стефан тут же достал промасленную полотняную тряпицу и начисто протер лезвие. На его лице не дрогнул ни один мускул – с таким же выражением он мог бы вытирать с мебели пыль.

Слуга покойного упал на колени подле трупа и зарылся в грязь лицом.

Егерь в ливрее покачал головой.

Де Вральи начал облачаться в доспехи.

Королевский егерь последовал за Гастоном в конец колонны.

– Вы понимаете, что это означает, милорд? Вместо того чтобы просто взыскать с графа неуплаченные налоги, которые он бы непременно выплатил, ведь мы действуем от имени закона, он теперь поднимет своих приближенных и будет сражаться, вопрос чести не оставит ему другого выбора.

Гастон вздохнул.

– Полагаю, мой кузен будет только рад. Славная небольшая война, чтобы хоть как-то развлечься под конец лета.

Егерь снова покачал головой.

– Я отправлю к королю гонца.

ХАРНДОН – КОРОЛЕВА

Королева Альбы крутилась перед зеркалом, рассматривала свой живот – не округлился ли уже?

– Я уверена, – заявила она своей няне Диоте.

Но та лишь помотала головой.

– У вас были месячные…

– Сорок один день назад, бесстыжая. Я даже могу тебе сказать, когда это произошло и где. – Дезидерата потянулась. Она обожала свое тело, и ей не терпелось увидеть, как оно изменится при беременности. – Когда можно будет узнать, мальчик ли там?

– Не стоит пренебрегать женским полом, госпожа.

Королева улыбнулась.

– Женщины превосходят мужчин во многих отношениях, но, чтобы в королевстве воцарился мир, нужна рука, способная держать меч, и мозги под шевелюрой. Тем более, король хочет мальчика.

Диота издала звук, напоминающий кудахтанье.

– Как вам удалось заполучить от короля ребеночка, милая?

Дезидерата рассмеялась.

– Если надо, я, пожалуй, расскажу. Видишь ли, когда женщина любит мужчину, она…

Няня ласково шлепнула ее.

– Я знаю, как совокупляться, маленькая проказница. И как отыскать поникший стебелек и поднять его, я тоже знаю. И получше многих!

Диота стояла, уперев руки в бока, – крупная женщина с пышными формами и относительно узкой талией. Когда она смеялась, то заполняла собой всю комнату. В ней было что-то, не поддающееся описанию, отчего многие мужчины находили ее желанной, даже если она не воспринимала их всерьез.

Губы королевы растянулись в улыбке:

– Никогда в этом не сомневалась.

– Но король… – Диота замолчала и нахмурилась. – Извините, госпожа, это не мое дело.

– Э, нет, теперь ты так просто от меня не отделаешься, старая развратница. Что король?

– Об этом судачит половина двора. Что король прогневал какую-то женщину и она наложила на него заклятие бездетности. – Произнося это, Диота перешла на шепот. Говорить о проклятье короля считалось государственной изменой.

Дезидерата засмеялась.

– Няня, ты мелешь чушь. Нет на нем никакого заклятья. Уж в этом-то я могу тебя заверить. – Она лучезарно улыбнулась. – Когда он вернулся с поля боя…

Королева мечтательно предалась воспоминаниям.

Няня шлепнула свою воспитанницу по попе.

– Одевайтесь, болтушка. Даже с приплодом вы сможете вдоволь насладиться летними платьями, поскольку у вас еще плоский животик и грудь как у девушки. – Но она все же сжала руку своей госпожи. – Не хотела вас обидеть.

– Думаешь, я не слышала всех этих сплетен? – спросила Дезидерата. – Конечно, слышала, и еще много чего другого. Два года в постели короля и без детей? – Она резко повернулась к Диоте. – Мерзкая болтовня. Обидные и гнусные сплетни. – Королева отвела взгляд, и ее лицо снова стало довольным. – Даже если заклятие и существует, то моя сила вполне способна его снять. – Королева заговорила чуть тише, и няня поежилась. – Кем она была, Диота? Эта женщина, которая прокляла короля?

Няня покачала головой.

– Я бы вам рассказала, если бы знала, госпожа. Это было давным-давно. Когда он был молод.

– Двадцать лет назад?

– Может быть, милая. Я нянчилась с тобой и не прислушивалась к дворцовым сплетням.

– От кого же ты понесла, раз стала моей няней?

– Уж точно не от короля, – рассмеялась Диота. – Если вы понимаете, о чем я.

Дезидерата залилась громким смехом.

– Прости, я не имела в виду ничего такого. Весьма опрометчиво с моей стороны.

Пожилая женщина обняла свою госпожу.

– Вы напуганы, милая?

Королева поежилась.

– С тех пор как в меня попала стрела, мир кажется более мрачным. – Она встрепенулась. – Но с появлением малыша он вновь станет прежним.

Няня кивнула.

– А как же ваш турнир?

– Ах да, мой турнир! О, пресвятая дева, я про него совсем забыла! Ко дню Святой Троицы я располнею, как свиноматка. Придется кому-то другому быть королевой любви. Я буду матерью.

Диота покачала головой.

– Вы взрослеете, милочка? Рыцари все равно приедут ради вас, а не ради леди Мэри или любой другой из ваших девушек, какими бы хорошенькими они ни были.

– Слышала, дочь императора считается самой красивой женщиной в мире, – заметила королева.

– А я скажу, что ею она станет лишь через несколько месяцев.

– Как тебе не стыдно! – воскликнула Дезидерата и звонко чмокнула ее в щеку.

И они обе громко расхохотались.

ХАРНДОН – ЭДВАРД, ПОДМАСТЕРЬЕ

Подмастерье Эдвард, как его называли приятели, сидел на верстаке и болтал ногами. Перед ним стояли трое более молодых парней, все старшие ученики. Больше всего его беспокоило то, что два года он ел и спал вместе с ними, проказничал, таскал из кухни пироги, боролся, то побеждая, то проигрывая, дрался на палках, купался и трудился…

А теперь они работали под его началом, и он не знал, как преодолеть возникшую между ними пропасть.

– Есть три способа, – заявил он, – мы можем отливать их, как ручные колокольчики, еще можем делать литые заготовки и растачивать их, но это ужасно долго.