— Я вижу, у вас получается! Вот точно такой же номер.

— И что, поможет? — спросила, как ребенок, Мария.

— Поможет, не поможет… вы сделайте, а там уже будемразбираться, — отбоярился я.

Она появилась у меня через неделю — в приподнятомнастроении, смешливая, глаза прищуренные:

— Доктор, а у вас еще какой-нибудь есть метод?

— Прежний, значит, не помог? — с подвохом спросил я.

— Если бы не помог, то я бы второй раз к вам не пришла, —ответила Мария, разгадав мою двусмысленную интонацию. А как вы догадались?..

Ну, о чем я «догадался»? Конечно, я ни о чем не догадывался,это не мой профиль. Я просто оценил ситуацию — подумал, как ведет себя Мария,подумал, как может вести себя любящий мужчина, который сталкивается с такимповедением супруги, а потом просто предложил архимедову «точку опоры».

Вот представим себе: Мария разочарована в муже и обвиняетего в том, что ей стало «и скучно, и грустно, и некому руку подать». Как онможет интерпретировать ее раздражение? Истинные причины ему неизвестны, апотому он думает — или «Опять вздурилась старая баба, не дает старику мнепокоя!», или «У Машеньки, видимо, сегодня неважный день. Может быть, что-то наработе? Ну, не буду ее беспокоить, почитаю газету». В любом случае в ответ наМашино раздражение муж должен был самоустраниться, что Марию вывело бы из себя,а потому она снова стала бы себя накручивать.

Теперь представим, что Мария приходит и смотрит на него так,как она смотрела на меня, когда мы проводили с ней аналогичный эксперимент: снекоторым удивлением, внимательно, с обостренным познавательным инстинктом.Если он думает по первой формуле — «вздурилась старая баба», тут возможно дваварианта. Во-первых, вполне возможно, что у него уже завелась какая-нибудьподружка (не будешь же все время терпеть, что тебя жена терроризирует), тогдаон, вероятно, испугается, что Мария стала о чем-то догадываться, и среагирует,что в нашей застопорившейся ситуации и требуется. Во-вторых, увидев страннуюперемену в своей супруге, он — честный и благоверный — решит, что у нее что-то приключилосьна стороне, а потому тоже как-то среагирует. То есть, как ни крути, без реакциине обойдется.

Если же он думает по второй формуле — «Машенька не в духе»,то, увидев жену в возбужденном состоянии, решит, что «Машенька в духе», ипроявит свои чувства, которые длительное время находились в простое. Это былобы совсем хорошо. Так, по всей видимости, и произошло, т. е. была втораяформула, а его чувства давно выжидали, когда же им можно будет легализоваться.В ответ на «странное поведение» супруги он развеселился, предложил ей сходить вкино, т. е. сходу получилось свидание. Маша, которая сначала смотрела на него синтересом только потому, что ей так доктор «приказал», теперь, и вправду,смотрела на него с интересом.

—Я все сделала, как вы сказали. Приехала домой, стою налестничной площадке и инструктирую себя: «Сейчас ты увидишь незнакомогомужчину. Что бы он ни делал — ты его не знаешь, все это происходит первый раз втвоей жизни. Тебя подменили, ты не Маша — ты лазутчица». Накрутила себя, открываюдверь в квартиру, он выходит меня встречать, я смотрю на него… Он на менясмотрит, а потом как обрадуется чему-то и говорит: «Пошли в кино, хороший фильмпоказывают!» Я думаю: «Что такое? С ума, что ли, сошел совсем?» Ну, мы пошли,потом, вы не поверите, в ресторан он меня повел, цветы купил. Уж сколько я отнего цветов не видела?.. С 8 марта! И я смотрю на него: ну, словно подменили!

Заинтересовалась… А что, и вправду, раньше было неинтересно? Или просто не интересовалась? Просто не интересовалась, убедиласебя: «Все, жизнь кончилась, муж — водитель дивана. Тоска!» И стоило Мариитолько чуть-чуть изменить свое поведение в отношении мужа, и вся ситуациявстала с головы на ноги. Учитывая яркий и взрывной характер Марии, трудно былопредположить, что она вышла замуж за человека, который «ни рыба, ни мясо».«Обходительный и предупредительный» — это может быть, а «полуфабрикат» — врядли. Только мужчины редко правильно интерпретируют женское поведение (ведьженщины любят их за нос поводить, в результате случается дезориентировка),получаются казусы: она думает, что он «водитель дивана», а он просто стараетсяее не тревожить.

Вот, собственно, все это я и объяснил Марии при второй нашейвстрече. А она сделала правильный вывод: мы вполне можем влиять на ситуацию,только не нужно думать, что «все кончилось», и если любишь — надо любить, а не«ерундой заниматься» (ее слова!).

Не бойтесь говорить друг другу…

И наконец, самый неоригинальный совет: не бойтесь говоритьдруг другу комплименты, вообще не бойтесь говорить друг с другом. Но ради всегосвятого, забудьте о том, что такое спор, а тем более — что такое выяснениеотношений. Если вы начали выяснять отношения, считайте, что на этом вашиотношения закончились, наступило время судебной тяжбы. И если ваш партнер, недай бог, затеял спор или выяснение отношений, не теряйтесь и не поддавайтесь наэту его минутную слабость. Выслушайте спокойно все, что он вам скажет, дайтеему возможность выпустить пары, а потом просто смотрите ему в глаза (только,чур, без осуждения, без презрения и недовольства). Вы увидите его смятение,ведь он, положа руку на сердце, ничего такого не хотел вам говорить, «простотак получилось». И вы покажете ему свое расположение, ведь вам хорошо известно:нет лучшего способа обезоружить «противника», чем не ответить на егопредложение «поиграть в войнушку».

Нас, к сожалению, не учили искренне говорить приятные имилые вещи, и мы не умеем этого делать — ком встает в горле, дыханиепресекается, язык немеет. И ведь мы лишаем себя самой приятной вещи в жизни:возможности восхищаться, выражать свое восхищение, сообщать собственнуюрадость. Если вы любите человека, если вы им дорожите, то вы не можете неиспытывать чувства радости и восторга. Но что такое восторг, который мы неспособны выразить? Он непременно глохнет и чахнет. Что такое радость, которуювы не имеете возможности сообщить другому? Она хиреет, как та цапля, — «цаплячахла, цапля сохла, цапля сдохла». И с другой стороны, какое счастье, когдатобой восхищаются, когда тебе радуются! Мужчины и женщины, старики и дети — всепоголовно готовы отдать за минуту подобных реакций полжизни! Ну, так зачем жедержать любимых людей на голодном пайке, притом что это «кормление», во-первых,не потребует никаких усилий, а во-вторых, так приятно для самого восхищающегосяи сообщающего свою радость?!

Совершенно естественно, что мы хотим сделать человекуприятное. Но если вы собираетесь сделать человеку что-то приятное, вы должныпредварительно выяснить, будет ли это — то, что вы собираетесь сделать емуприятно. Когда кто-то восклицает: «Я столько для него сделал, а он…», всегдавстает вопрос: а было ли в этом «столько» хоть что-то, в чем «осчастливленный»испытывал потребность? Возможно, все эти «любезности», оказанные ему нами, былидля него не только никакими не любезностями, а, напротив, самыми настоящимиобременениями. Утверждать потом, что ты потратился, а он не был тебеблагодарен, это все равно что говорить: «Я потратил столько сил, а он, видители, недоволен!» А кто будет доволен обременением? Никто, как бы вы ни уверялиобремененного, что эта затея далась вам с большим трудом.