— Ты так и не рассказал, что случилось.

— Разве ты спрашивала? — сказал я и тут же понял, что каламбур не к месту, — Плохая история. Завтра я уберусь и не буду мешать.

— Да нет, живи, сколько хочешь, — сказала она.

И тут я заметил, что то, до чего я дотронулся чуть ранее, было синяком.

— Это ты где так? — спросил я, указывая на него пальцем.

— А, это. Это я с лестницы упала. У меня как всегда проблемы с равновесием. Травмоопасная Эрика.

Это было бы похоже на правду, если бы не два таких же синяка на ногах.

— А может не нужно меня обманывать? — спросил я.

Она легла рядом, подтянув ноги к груди, и заплакала.

— Эрика… — произнес я и обнял её холодное тело.

Минут пять мы лежали молча.

— Он тебя бьет? — задал главный вопрос я.

Она в ответ только всхлипнула.

— Когда он приедет?

— Не надо.

— Когда?

— Я не знаю. Может, завтра, а может, через неделю.

Ну вот, придется побыть героем. Я прижал её крепче к себе, так мы и заснули.

На утро я не обнаружил её рядом, но услышал прекрасный аромат блинчиков. Приняв душ, я спустился к Эрике.

— Доброе утро, — произнес я осипшим голосом.

— Бубубу, — передразнила она меня, — Привет.

Она выглядела счастливой. Или, по крайней мере, радостной. Было приятно, что своим коротким визитом я сделал её такой.

На ней была всё та же длинная футболка, и больше ничего. Волосы были забраны в хвостик, который в итоге делал её лицо немного девичьи-смешным.

— Садись, я сделала блины, — сказала она, глупо растянув губы в широкой улыбке.

— Спасибо, но мне нужно уехать ненадолго. Я возьму твою машину?

— Бери, — изменив тон, сказала она, — Опять уедешь и не вернешься. Ключи на тумбочке справа.

— На этот раз вернусь, — ответил я, нащупывая железную связку.

— Ну да, ну да, — говорила она, выкладывая блины, — И почему?

Она вдруг встала, наклонив голову и пристально взглянув, в то время как я надевал обувь.

— Потому что не было ни дня, чтобы я не думал о тебе, — я сказал правду, надел куртку и обернулся к дверям.

— Лео, — негромко крикнула она.

— Да? — я повернулся назад.

Эрика быстро приблизилась ко мне, положила вытянутые руки на мои плечи и впилась поцелуем. Я обнял её за талию и прижал к себе.

— Возвращайся скорее, — сказала она, отпустив меня.

— Буду через два часа, — пообещал я в ответ.

Уместившись за рулем небольшого джипа, я направился за город к дому Вертена. Поставив машину у ворот, я подошел к видеосвязи.

— Передайте герру Вертену, что приехал Лео Фишер, — сказал я, и уже через минуту был на ступенях перед входом.

Охранник, памятуя о вчерашней встрече, пропустил меня без обыска. В гостиной меня опять же встретил хозяин.

— Доброе утро, Лео, — сказал он протягивая руку.

— Доброе, — ответил я рукопожатием.

— Пока что ничего конкретного сказать не можем.

— Да я не за этим и приехал, если честно.

— А за чем?

— Пока что я не могу производить никаких действий со своим счетом, потому что Бранн отслеживает операции. Мой телефон остался у него и, собственно, мне даже неоткуда звонить.

— Я вас понял, — ответил Вертен, взяв листок бумаги и нарисовав какую-то схему и пару цифр, — Обратитесь вот по этому адресу. Вам выдадут телефон с номером, который оформлен на другое лицо. Пользуйтесь сколько нужно и затем просто выбросьте.

— Спасибо. Было бы здорово, если бы вы дали мне свой номер. Ну и номер Ганса, если есть, потому что я остался и без контактов.

— Конечно! — сказал Вертен и дописал свой номер, а затем и номер Ганса, обратившись к телефонной книге своего мобильника.

— Позвоните мне, как всё будет готово, — ответил я.

— Думаю, мы задержимся. Возьмите еще вот это, — Вертен протянул мне конверт с деньгами.

Я еще раз поблагодарил Вертена и вышел на улицу. Облака на небе приняли подёрнутый вид, и с севера подул неприятный ветер. Я сунул руки в карманы, вздрогнул и пошел к машине. Путь домой занял чуть больше времени, чем к Вертену, потому что я не только забрал телефон, но и заехал за тортом и цветами для Эрики.

Когда я подъехал к её дому, перед гаражом стояло спортивное купе. Этот хрен вернулся. Злость моментально накопилась во мне, и я, не теряя времени, быстр о вышел из машины. Я ворвался через незапертую дверь и через пару шагов был в гостиной, где они ругались.

— Никуда ты из дома не выйдешь, ясно? — кричал он, судя по виду, пьяный.

— А ну заткнись, — крикнул я, стоя у дверей гостиной.

Он повернулся в мою сторону с бешеным видом, оказавшись крупнее, чем я представлял.

— А ты кто нахрен такой? — спросил он и сделал шаг в мою сторону.

Где-то позади в углу стояла Эрика, вся в слезах, держа руки по швам.

— Стоять, — сказал я, достав из кармана пистолет и направив на обидчика.

Тот изменился в лице и стал еще злее.

— Пойдем на улицу, поговорим, — продолжил я.

— Эрика, вызови полицию, — сказал он и, видя, что она этого делать не собирается, крикнул, — Эрика, твою мать!

— Пошел! — крикнул я, указывая дорогу к двери.

На этот раз он послушался и вышел.

— Сейчас ты сядешь в машину и уедешь к чёртовой матери. Забудь дорогу сюда. Вернешься — будет хуже, — сказал я.

— Не надейся, — ответил он, — Ты уже труп.

— Вернешься и станешь как раз им, — парировал я.

Муж Эрики сел в "БМВ" и уехал.

Я пришел обратно в дом с цветами и тортом.

— Я купил тебе тортик, толстушка, — сказал я худой Эрике, которая немного успокоилась.

— Я не ем тортики, — ответила она, — Ты ведь понимаешь, что он вернется?

— Да, — солгал я, — И получит своё. Поставь цветы.

Я отдал букет и вышел на кухню. Достав телефон, я набрал номер Ганса.

— Дружище, я ведь редко тебя о чем-то просил?

Её муж приехал вечером. И не один. За ним следовала чёрная машина, из которой вышли три человека. Я встретил всех их у гаража. Он вышел, слегка шатаясь, и еще не протрезвевшим голосом громко сказал:

— Ну что, умник? Что ты теперь сделаешь?

Трое встали в ряд немного позади него. Это их и подвело, несмотря на то, что у каждого было оружие. Автоматная очередь положила всех троих прежде, чем они успели что-то понять.