— Ты должна, — решительно сказал он. — Нет худшей муки, на которую они могут обречь мое тело и которую бы я не вынес сотню раз, чем знать, что ты отдана этому злодею. Кроме того, пока мы еще живы, а кто знает, что может еще произойти? Ты говоришь, что они начали ссориться между собой и, если дело дойдет до открытого мятежа, Крейл и Сарн вполне могут быть сметены в сторону.

Она покачала головой.

— Тогда лидером станет Жан-Пьер, — ответила она. — А он менее щедр, чем капитан Сарн. Он-то не пощадит тебя. — Она прочла испуганный вопрос в его глазах и вздохнула. — О да, — устало произнесла она, — Жан-Пьер тоже хочет заключить со мной сделку, хотя и не предлагает мне стать его женой.

Последовала долгая тишина.

— Боже! — наконец заговорил Криспин голосом подавленной страсти. — Каким оскорблениям я подверг тебя! Когда я случайно встретил тебя в ту ночь в Бристоле, твой дед счел меня защитником, посланным самим Господом Богом, чтобы спасти тебя. Ах, если бы он только знал, в какой омут я увлеку тебя, он проклял бы меня.

— Нет! — возразила она. — Разве тогда ты не спас нас и потом еще раз на Ямайке? Возможно, ты прав и какое-нибудь чудо еще освободит нас. Если они подерутся между собой, и группа Жан-Пьера возьмет верх, может быть, нам удастся договориться с этим капитаном Шергаллом, от чьей поддержки он зависит.

— Шергалл? — прервал Криспин. — Не Роджер Шергалл с «Искателя приключений»?

— Да, да, — пробормотала она. — Так зовут человека, которого они ждут. Криспин, он нам поможет?

— Я не знаю, — медленно ответил Криспин. — Многое зависит от одной вещи.

— Какой, Криспин?

— Вопрос в том, является ли Роджер Шергалл человеком слова. — Он сжал ее руки в своих и быстро заговорил: — Послушай, я знал Шергалла, когда мы вместе плавали под командованием Моргана, и однажды в Порто-Бельо я спас ему жизнь. Тогда он поклялся, что, если когда-нибудь в его власти будет оказать мне подобную услугу, мне только надо будет напомнить ему о том дне. Теперь пришло время проверить это. Когда они ожидают его?

— В любое время, я думаю. Исходя из того, что они говорили вчера, назначенный день встречи прошел.

— Только бы с ним ничего не случилось! — пылко воскликнул Криспин. — Каким-то образом я должен поговорить с ним, но как? — Он сделал паузу, а затем продолжал, наполовину обращаясь к самому себе: — Несомненно, он отдаст салют, когда доберется до острова. Так я узнаю о его прибытии. Если бы я смог освободиться, Джонатан и Маунтхит могли бы открыть эту дверь, но мне будут мешать эти проклятые кандалы. Боже! Что за дьявол надоумил их заковать меня в цепи? Франсис! Я не могу освободиться — глупо даже думать об этом. Только ты можешь передать известие о нашем бедствии Роджеру Шергаллу. Если он готов помочь нам, скажи, что ему лучше поддержать Жан-Пьера, поскольку только так Сарна и Крейла можно уничтожить. Еще скажи, что он должен защищать тебя. До прибытия Шергалла ты должна натравливать этих негодяев одного на другого и так выиграть время. — Он сделал паузу, ища ее лицо глазами. — Это опасно, любовь моя, и тебе не к кому будет обратиться, если что-то пойдет не так.

— У меня есть кинжал, — решительно ответила девушка, и ее глаза встретились с его, внезапно озарившись слабой улыбкой. — Только посмотри, в какую отважную амазонку ты превратил пуританку!

Снаружи послышались шаги, и легкий, мимолетный смех исчез с ее лица. Она с состраданием взглянула на него и пробормотала его имя.

— Мужайся, сердце мое, — сказал он тихо. — Когда мы снова встретимся, мы будем близко к свободе.

«Если встретимся вообще», — прибавил он про себя и ту же мысль прочел в ее глазах. Никто не отважился произнести это вслух, но, когда они поцеловались, их губы слились, словно это и в самом деле было последнее прощание.

Сарн стоял в дверях, Маунтхит выглядывал из-за его локтя.

— Здравствуйте, милорд. Боюсь, мы товарищи по несчастью, хотя и разделены дверью из массивного английского дуба, — обратился Криспин к виконту.

Виконт обратил на него искаженное от ревности лицо.

— Нас разделяет не только эта дверь, пиратский пес! — сплюнул он. — Моя самая глубочайшая надежда, что прежде, чем я умру, я смогу услышать, как вы визжите от боли!

— Что за благородный джентльмен! — изумился Криспин, с насмешкой взглянув на виконта. — Какая сила духа! Какая храбрость!

— Довольно! Довольно! — вмешался Сарн с ухмылкой. — Пойдемте, миледи, еще миг — и они набросятся друг на друга.

Фамильярно взяв девушку под руку, он вывел ее из камеры.

Выйдя из камеры Криспина, Франсис повернулась к брату, но Сарн резко оборвал ее после первых же слов:

— Мы больше не можем задерживаться, леди Франсис, ваш кузен может вернуться в любой момент, а я не хочу, чтобы он застал нас здесь.

Она кивнула и привлекла мальчика к себе, чтобы его поцеловать.

— Мужайся, — прошептала она под прикрытием объятия. — Все может быть не таким уж и безнадежным, как кажется.

Она увидела внезапный вопрос в его глазах и нахмурилась в знак предупреждения. На виконта она даже не взглянула и, повернувшись к пирату, объявила:

— Я готова, капитан Сарн.

Он уже погасил фонарь и вернул его на место, но не успели они выйти, как Хэл схватил ее за руку.

— Франсис! — воскликнул он со смесью укора и мольбы. — Вы не можете так просто уйти, не сказав мне ни слова. Мы можем никогда больше не встретиться.

Она вырвала руку и подняла на него взор. Он невольно отпрянул: голубые глаза, которые могли быть такими нежными, теперь были наполнены неописуемым презрением и гневом. Она не произнесла ни слова и, проходя мимо него, с отвращением отвела юбки, словно боясь испачкаться.

Пират молча отвел ее в кают-компанию и, как только они снова оказались внутри этой фантастической сокровищницы, мрачно уставился на нее.

— Ну? — спросил он. — Он согласился?

Франсис заколебалась, сжимая и разжимая руки.

— Нет, — неохотно признала она. — Он не дал мне слова. — Она сделала шаг вперед, ища глазами его мрачное, невыразительное лицо. — Но он даст, я уверена в этом. Если бы вы только немного подождали, капитан Сарн. Несколько дней ведь не имеют значения?

Он мрачно смотрел на нее.

— Вопрос в том, как долго будет ждать Крейл? Вы хотите получить слишком многое и в итоге только все потеряете. Если Барбикан не образумится, пусть гниет в аду, мне все равно. Я достаточно долго потакал вам, а я не очень терпеливый человек.

Она поняла, что только отвага могла сейчас спасти положение, и, подавив растущее чувство паники, с притворным равнодушием отвернулась.

— Тогда, боюсь, вам придется научиться терпению, сэр. Жизнь Криспина Барбикана по-прежнему является ценой, которую я требую от вас, и, если вы откажетесь дать мне ее, я отказываюсь от сделки.