– Уилл!

Я захлопнула за нами дверь, чтобы занять себя чем-то, и наблюдала, как парень заключил ее в крепкие объятия и поднял на несколько сантиметров от пола. Я чувствовала себя так, будто кто-то разбрызгал золотые искры, которые залили все теплым светом и оставили во мне приятное ощущение.

– Почему ты все еще не спишь, крошка?

Она хихикнула и прижалась лицом к изгибу его шеи.

– Не могла уснуть.

Его сестра. В горле образовался ком. Слова, которые звучали для меня так же чудесно, как и ужасно, пронеслись в голове. Семья. Доверие. Участие. Любовь.

Я тяжело сглотнула.

Из комнаты вышла женщина с собранными в пучок рыжими, чуть посеребренными сединой волосами и впалыми щеками. Мать Уилла дрожащими руками крепко завязывала вокруг талии пояс белого халата и так тихо ступала босиком, будто плыла. Но самое большое впечатление на меня произвели ее глаза, чем-то напоминающие темные бездонные пещеры.

Уилл шагнул к ней, а я, обрадованная его предупреждением, поспешно отвела взгляд, который невольно упал на девочку, стоявшую теперь передо мной.

Она лучезарно улыбнулась, сверкнув темно-синими глазами того же цвета, что и у брата, только светло-карий цвет распространился на оба глаза, и не только по бокам, а полностью охватил ее зрачки, словно огненная рамка. Девочка была красива и выглядела лет на двенадцать-тринадцать.

Она протянула руку, которую я благодарно пожала.

– Привет, ты, должно быть, мисс Либерт, коллега Уилла?

Я ненадолго замерла, но не подала вида.

– Киа, – поправила я. – А ты?..

– Алесса, – спокойно произнесла она. – Но на самом деле меня так всегда называл только папа. Для остальных я всегда была Лесса или Лес.

– Рада познакомиться, Лес.

На ней была красная пушистая пижама в белый горошек.

– Вы надолго останетесь? – поинтересовалась она и, не дожидаясь ответа, схватила меня за руку. – Хочешь посмотреть остальную часть квартиры?

К нам повернулся Уилл.

– Прости, малышка, – мягко проговорил он. – Нам нужно ехать прямо сейчас, у нас много дел. Я просто хотел кое-что передать маме.

Он протянул матери мятый коричневый пакет, который достал из внутреннего кармана кожаной куртки. Она взяла его и одарила Уилла улыбкой, которая не затронула глаз. Потом ее взгляд метнулся ко мне, и Уилл сделал шаг в сторону.

– Мама, это Киана Либерт, мы работаем вместе.

Стараясь изобразить вежливую улыбку, я протянула руку.

– Здравствуйте…

– Катарина, – представилась она, заметив мое колебание. – Катарина Лоу. – Женщина схватила меня за руку, я почувствовала слабое давление и ледяной холод. Ее голос звучал так же низко, как и у дочери, но было еще кое-что. Создавалось впечатление, будто она разговаривает с нами издалека.

Краем глаза я заметила, как напрягся Уилл, когда его мать представилась, и мне стало интересно, неужели он беспокоится, что я могу неадекватно на нее отреагировать. Улыбнулась еще шире.

– Пожалуйста, извините за поздний визит, миссис Лоу.

Она не ответила на мою улыбку.

– Уильям предупредил меня, – невыразительно выдохнула она и посмотрела на что-то прямо у меня за спиной. Очень медленно Катарина высвободила свою ладонь из моей, как будто ей не хватало сил, чтобы продолжать удерживать ее.

– Нам пора, – сказал Уилл, но в его голосе прозвучала какая-то непонятная мне эмоция.

Взглянув на разочарованное лицо его сестры, я пожала плечами.

– У нас еще есть время, – бодро сообщила я, а затем спонтанно добавила: – В отеле ведь круглосуточная регистрация. – Я не знала, что планировал Уилл: заночевать в этом городе или проехать оставшиеся до Лидса полчаса, но непохоже, что скоро у него снова появится возможность провести время с семьей.

Алесса не стала дожидаться реакции брата, а сразу потащила меня в соседнюю комнату, освещенную несколькими расставленными на полу свечами. Площадь помещения вряд ли достигала двадцати квадратных метров, а еще перегородка разделяла его на две половины. Также внутри обнаружились два крохотных окна и такой низкий потолок, что даже мне со своими метр семьдесят приходилось подавлять желание пригнуться.

– Это моя спальня, – гордо объявила Алесса, указывая на правую половину комнаты, где рядом со столом стояла крошечная кровать. Она нажала на выключатель позади меня, и на стене вспыхнули сотни маленьких огоньков. Точно так же, как Алесса своим присутствием превратила коридор во что-то уютное, так и эта цепочка огоньков сделала нечто подобное. Она, словно змея, обвилась вокруг картин, прокладывая себе путь через перегородку до левой половины, где на полу лежал лишь матрас со свернутым покрывалом. Я подошла ближе и поняла, что на стене не фотографии, как в коридоре, а наброски на тонкой бумаге. Беспорядочные яркие линии изображали фантастические пейзажи и предметы, при этом снова и снова я узнавала лицо, то вблизи, то вдали. Вроде и человеческое, но нарисовано так абстрактно, что я не сказала бы точно.

Ошеломленная, повернулась к Алессе.

– Ты сама все это нарисовала?

Она покачала головой и резким движением убрала с лица светлую прядь. Жест показался мне очень знакомым.

– Это все мама. Красиво, не правда ли?

Я задумчиво рассматривала рисунки.

Мы обернулись, когда Уилл вошел в комнату. Он улыбался, но выглядел напряженным.

– Нам действительно пора.

Он заключил сестру в объятия второй раз, на этот раз не так сильно. Медленно провел рукой по ее светлым волосам. Я сделала несколько шагов назад… и испугалась до полусмерти.

Катарина Лоу неподвижно стояла в коридоре и неотрывно смотрела на меня так, словно впервые разглядела как следует.

Я пыталась скрыть испуг, нервно улыбаясь и слушая, как Уилл прощается с Лессой и обещает ей скоро позвонить.

– Каково это? – прошептала женщина, и полные губы скривились в улыбку, которая на секунду превратила морщины и впалые скулы во что-то красивое и хрупкое.

Я откашлялась.

– Что, простите?

– Каково это, быть особенной?

– Особенной? – озадаченно повторила я.

Катарина подошла ко мне. Я едва осмелилась вдохнуть, когда она подняла руку, словно желая коснуться моего лица. В последнюю секунду женщина снова опустила ее.

– Избранной. Защищенной. Любимой, – проговорила она дрожащим голосом, и теперь я увидела темно-синий отблеск в бесконечной тьме ее глаз. Они переливались, как море после штормовой ночи, блестящие, влажные и измученные.

– Мама. – Уилл шагнул к нам в коридор и наваждение рассеялось. – Мама, я вернусь, как только смогу, хорошо? Это может занять больше времени. Пусть Лес поможет тебе с распределением денег.