* * *

Но Кирсанов ошибался. За прошедшие три месяца лучше Юльке не стало.

— Где-то перебит нерв, — развели руками врачи. — Нужна долгая реабилитация. Поезжайте в Германию или в Израиль…

Но и поездки туда облегчения не принесли.

— Есть еще Елена Савельева, — задумчиво заметил профессор Виленский, приехав в Никифоровку на осмотр. Сначала там в детской поселился Димон, а затем Александра потребовала, чтобы к ней под крыло привезли и Юльку.

— Я этой вшивой семейке не доверяю, — отрезала она, когда Блинников попытался отказаться. — Засунь свое стеснение знаешь куда, — пробурчала она, укачивая Маргариту, и тут же засюсюкала над малышкой. — Риточка, маленькая моя…

— Главнокомандующий решил, — пожал плечами Кирсанов. — Вези сюда свою Юлию. Места хватит. Комнату вам выделим на первом этаже, — махнул куда-то вглубь дома.

И Блинников был ему благодарен за приют. Хотя кому нужен этот колхоз? Да еще с новорожденным ребенком. Но зато Юльке в Никифоровке чуть полегчало. Она о чем-то постоянно болтала с Александрой, читала детям книжки и качала Маргариту в коляске, опасаясь брать малышку на руки.

— А где она принимает, эта Савельева? — требовательно поинтересовалась Александра. — Нужно ее к нам пригласить. Я слышала о ней отзывы, хороший реабилитолог.

— Она уехала из Москвы, — пожал плечами Виленский, словно не понимая, как можно бросить столицу и поселиться в провинции. — Но я попробую сыскать ее адрес и телефон. Может, она посоветует что-то или приедет…

— Дай мне досье на Алену, Бек, — попросил Блинников, как только профессор уселся в такси и уехал в город. — Оно у тебя дома или на базе?

— Да здесь, — пожал плечами Кирсанов. — Соскучился, что ли? — глянул настороженно.

— Это она и есть Алена Савельева, — рыкнул Крепс. — Поеду, привезу ее для Юльки.

— Может, поискать другого специалиста? — задумчиво пробасил Кирсанов. — Сам знаешь, бывшая и настоящая… Мало ли, что Юле в голову взбредет.

— Она поймет, — отрезал Блинников и через день улетел в Омск.

Алену он встретил около больницы, старого здания из красного кирпича, примостившегося на окраине города.

— Привет, — бросил глухо, преграждая ей путь на мокрой после дождя дорожке. — Мне нужна твоя помощь, — заявил без всяких предисловий.

— Дима, — прошептала она обалдело и инстинктивно, словно защищаясь, притянула к горлу меховую опушку капюшона. — Ты ко мне приехал?

— Говорят, лучше тебя никто не может на ноги поставить. Проси что хочешь, Алена, но моей жене помоги, — попросил Крепс, украдкой разглядывая лицо без грамма косметики, пухлые щеки и распахнутые глазищи, испуганно смотрящие на него.

— Ты женился? — удивилась Алена. — А говорили, что живешь с замужней девицей. Будто она очень богатая…

— Не бедная, — усмехнулся Блинников. — Но и у меня деньги водятся. Поэтому называй любую сумму и выдвигай самые фантастические условия.

— А если мне от тебя ничего не надо? — горько бросила Алена. — Я хотела выйти за тебя замуж…

— И поэтому трахалась со своими коллегами и пациентами? Ты думала, что я не узнаю… Какая наивность, Лена.

— Откуда… — охнула она. — Ты за мной следил?

— Ну, куда мне, — криво усмехнулся он. — Для этого есть специально обученные люди. Федеральная служба безопасности. Вон, сейчас одного кандидата в губернаторы арестовали. Уже собрался в Лондон смотаться. А его из самолета под белы руки вывели.

— Яныч, — кивнула Алена, — я видела в новостях… Говорят, он жену заказал…

— Так и есть. Но это все лирика, Лена. Мне нужна твоя помощь. И я думаю, что заслужил твое доброе отношение. Помоги, а?

— Я не могу, Дима, — заартачилась она. — У меня тут мужчина, пациенты…

— Я услышал тебя, — зло пробормотал Крепс. — А если они узнают о твоем прошлом, Лена, кто-то останется? Позовут тебя жены к мужьям, зная, что ты не только массаж делаешь, но и техникой глубокой глотки владеешь в совершенстве? А твой Тимур? Он мужик, видать, гордый… Как думаешь, что предпримет?

— На куски порежет, — пролепетала Алена. — Ты можешь сюда привезти свою жену? Или мне обязательно вернуться в Москву?

— Я бы с радостью, — рыкнул Блинников. — Но Юля работает, и ребенок у нас маленький. Ему сложно маму от себя отпустить. Переживает сильно, до сих пор по ночам плачет. Поэтому лучше тебе приехать. Все расходы, квартира, естественно, за наш счет. Ну и гонорар…

— Пойдем, — пробормотала она. — Прежде чем назвать сумму, мне нужно посмотреть снимки. Я тоже не господь бог, Дима, — отрезала, немного справившись с собой. — У тебя есть заключения врачей?

— Конечно, я все привез, — кивнул он. — Только решай сразу. Я свои условия назвал. Теперь дело за тобой. Вечером я улечу обратно в Москву. С тобой или без, решать тебе. Только если откажешь, Алена, буду считать себя свободным от всяких перед тобой обязательств, — пригрозил Крепс, заходя вместе с ней в больницу.

— Это со мной, — махнула Алена охраннику и, войдя в светлый кабинет с массажным столом и шведской стенкой, внимательно посмотрела на бывшего любовника.

— Ты хоть иногда вспоминаешь об мне? — протянула по-бабьи глупо. — Или обрадовался, когда я сбежала?

— Удивился, — пожал плечами он. Повесил на вешалку стеганную черную куртку и, взяв под мышку портфель, присел к столу. — Вот, — достал объемную папку. — Тут все заключения. И я надеюсь, мы с тобой договоримся.

Она кивнула и, силясь не разрыдаться, уткнулась носом в выписку из клиники.

— Сам Виленский лечит, — заметила мимоходом. — Это серьезно, Дима. Значит, шансов почти нет.

— Он рекомендовал тебя, — отрезал Крепс. — Поэтому собирайся с мыслями, подруга, и поедем.

— Дима, случай тяжелый, — вздохнув, заявила Алена. — И я даже не знаю, радоваться мне рекомендации Виленского или рыдать с горя.

— Я тебя понял, — кивнул Блинников, — помогать ты отказываешься. Ладно, — заметил спокойно. Собрал со стола бумаги и направился к двери. Стащил мимоходом куртку и вышел из кабинета.

— Дима, подожди, — заспешила Алена следом. — Ты мне даже слова сказать не дал. Я согласна вернуться с тобой. Согласна помочь. Но пока никаких прогнозов давать не буду, ладно?

— Хорошо, — кивнул он и в Юлькиной манере спросил деловито. — Что хочешь взамен?

— Ребенка от тебя, — улыбнулась она. — Я всегда мечтала. — И чуть не рассмеялась, заметив, как он изменился в лице. По скулам забегали желваки, губы вытянулись в тонкую нитку, а глаза метали гром и молнии. Блинников с минуту помолчал, будто что-то взвешивая, а затем кивнул.

— Хорошо, Лена. Получишь. Только через ЭКО, — бросил он отрывисто. — Заключим контракт. Я войду в отцовство сразу, как ребенок родится, и буду принимать участие в его воспитании. Контакты с тобой мы сведем к минимуму. Если устраивает, я готов хоть сейчас сдать материал, — прорычал он, оглядываясь по сторонам, словно искал глазами лабораторию.