2. «Установление фактов». Вообще-то это самая необходимая первичная работа. Однако при антагонизме интересов разных сторон это было невозможно даже в самых громких и очевидных случаях. В итоге черные кошки кошмарного времени были названы и юридически строго доказано, что они черные.

3. «Тысячи жертв добились справедливости и получили возможность высказаться в полный голос». Буквально так – перед Судом прошли и дали свои показания тысячи свидетелей. Страшный и необходимый момент истины.

4. «Развитие международного права» после Нюрнбергского процесса.

5. «Укрепление власти Закона».

Последние два пункта звучат общо только на первый взгляд.

Международный уголовный суд для бывшей Югославии стал первым международным институтом преследования военных преступлений после Нюрнбергского и Токийского процессов. Следом был создан аналогичный суд по расследованию чудовищного кошмара в Руанде, а затем интернационализированные судебные инстанции, расследующие преступления в Сьерра-Леоне, Кампучии, на Восточном Тиморе. Под судом оказались бывшие премьеры, президенты, командующие – в прошлом абсолютно неподсудная номенклатура. До торжества права в мировом масштабе еще очень далеко, но объявление уже развешено: «Государственный бандитизм? Разыскивается!»

Итак, точку в Югославской трагедии ставит Суд. Это необходимая точка. Источник трагедии – не святой дух, а преступления конкретных лиц, в первую очередь самых высокопоставленных.

Преступления против человечества более не суверенны. Они подсудны – в принципе всегда и везде.

Эту новость трудно квалифицировать в обычных терминах. Нет-нет, она точно не плохая, хотя назвать нечто, имеющее отношение к самому страшному преступлению на Земле, хорошей вестью язык не поворачивается. Скорей это весточка справедливости, хотя, строго говоря, справедливым решением, о котором пойдет речь, кровавый счет оплачен примерно на одну миллионную долю.

Речь о геноциде в Руанде. За сто дней 1994 года в этой маленькой центральноафриканской стране с семимиллионным населением было вырезано по минимальным оценкам не менее полумиллиона человек, а по наиболее повторяемым – от 800 тысяч до миллиона.

14 лет спустя международный суд приговорил к пожизненному заключению человека, который более, чем кто-либо другой, повинен в этом преступлении.

Полковника Теонесте Багосора правильней назвать выродком, но это слишком легкое решение. В самой крайней патологии есть своя логика, а немыслимое потому и случается, что у нас не хватает мужества о нем подумать.

Итак, резня хуту тутси.

Кто такие хуту и тутси, и чем они различаются? Один язык, одни и те же обычаи, веками жили рядом, легко смешиваясь. Разница скорей социальная, чем этническая. Тутси родом из кочевья, считается, что они пришли когда-то с севера, из Эфиопии, а хуту – земледельцы. Тутси более предприимчивы, они утвердились в качестве местной аристократии, что в колониальные времена специально культивировалось властями Бельгийской метрополии. Подобный ролевой расклад хорошо известен историкам древнего мира. Ну, а то, что социальная межа может быть не менее кровавой, чем кровная, нам с нашей памятью не надо рассказывать.

К 1994 году местная политическая сцена была аранжирована донельзя просто и контрастно. Власть утвердилась за хуту, их в стране большинство. А это в представлении власть имущих означало, что мы, хуту, хозяева, а они, тутси – непрошеные гости. В 1973 году детям тутси было запрещено учиться в средней школе, не говоря уже о высшей. Столь прямолинейная политика привела к массовому бегству тутси в соседние страны. В 1990 году вспыхнула гражданская война, в которой повстанцы – тутси добились заметных военных успехов. Президент Жувенал Хабиариман (хуту) вынужден был согласиться на замирение и коалиционную с лидерами тутси формулу правления. 6 апреля 1994 года вместе с президентом соседней Бурунди Киприаном Нтариамира (тоже хуту) он возвращался с переговоров в Танзании, где уточнялись условия соглашения. При посадке в Кигали самолет был сбит двумя ракетами «земля – воздух». Оба президента погибли.

И тогда взорвался апокалипсис.

В течение ста дней страна была завалена трупами. Хуту убивали тутси везде, где их находили, забивали мачете – сосед соседа, родные близких – мужчин, женщин и детей, и нигде им не было пощады – ни в церкви, ни в школе, ни в больнице. Один из выживших рассказывает, что его мать выпрашивала себе как милость смерть от пули вместо мачете, но пуля оказалась слишком дорогой… Благодатная страна («тропическая Швейцария в сердце Африки»), по которой протекает река Кигара, прежде чем водопадом низринуться в озеро Виктория, превратилась в кромешный ад. Со словами «Отправляйтесь к себе в Эфиопию» в Кигару сбрасывали трупы, и они плыли по ней, неделя за неделей, пока не исчезали в самом красивом озере Африки.

Это был геноцид.

Геноцид – это когда все человеческие законы и нормы отменяются. Невиновных не остается, в преступлениях обязаны участвовать все. Выбор сужается до крайности: ты присоединяешься либо к убийцам, либо к убитым. Десять процентов погибших в те дни и ночи в Руанде – «свои чужие», хуту, которые хотели остаться в стороне.

Существенной частью кампании геноцида была абсолютно повсеместная, практически не знающая исключений оргия насилия над женщинами. В докладе, подготовленном Организацией Африканских Государств в 2000 году, говорится: «Можно с уверенностью утверждать, что практически все женщины, пережившие геноцид, подверглись изнасилованию или иным формам насилия…» Международный уголовный суд для Руанды счел необходимым специально зафиксировать это в своем решении 1998 года: «Сексуальное насилие составляло интегральную часть процесса уничтожения тутси как этнической группы»…

Зачем я это рассказываю? На это есть две причины.

С некоторых пор «геноцид» – одно из самых популярных ругательств в отечественном лексиконе. За что костерили «антинародный режим Ельцина» Зюганов и Ко? За «геноцид». А какой легальный счет пытался выставить Следственный комитет при Генпрокуратуре РФ Саакашвили за Южную Осетию… «Геноцид» – нечто вроде абсолютного оружия или «окончательного решения», которое с некоторых пор взяли на вооружение профессионалы пропагандистских схваток. Как правило, без должных оснований.

То, что рождаемость в последние десятилетия века в России (и не только в ней) стала ниже смертности, плохо. Но у отрицательной демографии совсем иные причины…

У каждого преступления есть свое имя. Артобстрел собственного города – преступление против человечества. Изгнание жителей из родной деревни – этническая чистка… Квалификации преступлений не взаимозаменяемы, и их не надо путать. Даже когда голодомор 30-х годов называют геноцидом, это вызывает сомнения, правда по другой причине. Тут точней определение демоцид. Жертвы голодомора исчислялись сотнями тысяч и миллионами, но выбор определялся не по национальному, а по социальному признаку.