– Будем, значит, вы не один? – кокетливо поинтересовалась вторая девушка, пышнотелая шатенка.

– Трое нас, – бодро ответил морпех, – наряд полного комплекта. – После короткой паузы, неловко переступив с ноги на ногу, добавил: – Тут, это, дорога длинная, может, чайку сварганите? Посидим, поближе познакомимся.

– Какой прыткий выискался, – насмешливо произнесла бесцветная Фиалка. Глаза ее по-прежнему были настороженными и оценивающими.

– Так ведь я без вульгарщины, – по-простецки продолжал Савченко, только теперь в его голосе появились просительные нотки.

– Ну, если без вульгарщины, тогда напоим, – проявила снисходительность Ромашка и, заложив руки за голову, вызывающе выпятила соблазнительную грудь.

Девушки на сто процентов были своими, русскими, только вот на родине давно не были. Это чувствовалось по акценту в их речи…

Рядом с Барсом в ожидании стояли шестеро боевиков, самых крепких и молодых, именно им предстояло выполнить обязанности группы захвата. У двоих были длинноствольные пистолеты «ТТ», остальные были безоружны. В тесном помещении лишние стволы только бы мешали.

– Берете их аккуратно, – давал последние наставления Барс, – потом разоружаете и вяжете. Дальше посмотрим. Главное, чтобы лейтенант не смог воспользоваться своей радиостанцией. Все, идите, Аллах акбар…

Вразнобой вторив Барсу «Аллах акбар», чеченцы через открытую дверь бесшумно по одному просочились в коридор и двинулись во второй вагон.

– Добрый день, – первым в открытое купе заглянул Муса, его разбитая рожа мало внушала доверия, но сейчас это не имело никакого значения.

– Чего тебе? – смерив его безразличным взглядом, с усмешкой спросил Кирилл. Прямоугольная рация стояла возле него на столе, и, как успел заметить чеченец, она была выключена.

Вместо ожидаемого и вразумительного ответа чеченец вытащил из-за спины пистолет и, направив его на «милиционеров», коротко приказал:

– Нэ рыпаться.

– Ты чего? – Кирилл изобразил на лице полную растерянность, а Клинч вполне натурально утробно икнул.

– Я сказал, сидэть смирна! – оскалил крупные зубы чеченец. Левой рукой, не глядя, он сграбастал с верхней полки «Витязь» Савченко и передал стоявшему за спиной абреку. Потом спросил: – А где третий мусор?

– П-пошел к пров-водникам за чаем, – заикаясь, ответил Кирилл.

– Складно говорышь, – еще шире улыбнулся Муса и, не отводя взгляда от «милиционеров», коротко бросил уголком рта стоявшим по бокам двум боевикам: – Возьмите третьего, и бесшумно…

– Нам бы к чаю чего-то посущественней, девчата, – тем временем продолжал клеиться к «проводницам» Виктор.

– Ну да, – издевательски расхохоталась Фиалка, – тетка, так пить хочется, что от голода кишки свело, аж переночевать негде.

– Так ведь мы же холостые, позаботиться некому, – продолжал заливаться «курским соловьем» морской пехотинец.

– Вы, мужики, все, как только попадаете в командировку, сразу становитесь холостыми, – со смехом вставила Ромашка.

– Да я… – начал было бить себя в грудь Виктор, но из-за спины его перебил грубый голос:

– Ты бы заткнулся и руки поднял.

Савченко медленно повернул голову на голос, за его спиной стояли двое молодых чеченцев, оба безоружные. Морпех перевел осторожно взгляд на девушек, обе уже стояли, направив на него пистолеты с удлиненными стволами ребристых компенсаторов. Память Савченко мгновенно выдала рассказы оперативников о каких-то особенных стволах, из которых положили немецких полицейских.

«А Киря-то оказался прав, это наши птички», – непонятно почему обрадовался Виктор, наверно тому, что их группа точно вышла на след террористок. А то, что их захватили врасплох, так еще неизвестно, чья возьмет. Савченко, не сводя глаз с девушек, стал медленно поднимать руки.

– Ай, молодца, – глумливо похвалил его первый чеченец, он безбоязненно придвинулся к пленнику почти вплотную, легко расстегнул кобуру и вытащил пистолет.

Специальный пистолет «ГШ-18» для боевика оказался незнакомой моделью, что навело его на определенные выводы:

– Э, что это такое, газовая пукалка?

– Типа того, – угрюмо буркнул Виктор, всем своим видом демонстрируя полное повиновение. Он подбирал момент, как бы половчее использовать изобретение оружейника Бенкендорфа.

– Вах, точно газовый, – заглянув через плечо товарища, авторитетно цокнул языком второй вайнах.

Более благоприятный момент трудно было подобрать. Морской пехотинец надавил безымянным пальцем на прозрачный рычажок, и тут же в ладонь выпрыгнула рифленая рукоятка ножа разведчика. Дальше все происходило на уровне подсознания, на заученных долгими тренировками рефлексах.

Нож без замаха рванулся в сторону боевиков, остро отточенная сталь рассекла первому вайнаху горло, из широкого пореза хлынула алая кровь. Обреченный чеченец захрипел, пытаясь зажать рану, и инстинктивно надавил на спусковой крючок.

Пистолет коротко выстрелил, выплюнув сгусток огня. Бронебойная пуля угодила в грудь Ромашки, отшвырнув уже мертвую девушку к электрическому титану.

А окровавленный клинок уже по рукоятку вошел в левый глаз второго чеченца.

Виктор и Фиалка почти одновременно ринулись в разные стороны. Девушка выскочила из тамбура, морской пехотинец, выдрав из руки мертвого боевика свой пистолет, кувырком ушел в коридор.

Прогремевший выстрел послужил сигналом для Лялькина и Клинча.

Кирилл, у которого кобура была раскрыта с момента, как он вошел в купе, выстрелил дважды прямо через нее. Обе пули вошли кучно в центр груди Мусы.

Клинч, подхватив свой «Витязь», резанул длинной очередью от живота по оставшимся боевикам, не оставляя им ни единого шанса выжить…

Только оказавшись в тамбуре, Фиалка с ужасом осознала, что ее возлюбленной больше нет и никогда уже не будет. Боль, ярость и ненависть в одно мгновение затуманили ее мозг.

– Сволочь! – завопила девушка и, вскинув пистолет, открыла беспорядочный огонь. Ответные выстрелы заставили ее заметаться по узкому пространству тамбура, как загнанную в угол крысу.

С противоположной стороны, так же лихорадочно стреляя в разные стороны, метался Виктор. Это была поистине дикая дуэль вслепую, тяжелые бронебойные пули дырявили все, что попадалось на их пути. Тонкие стены вагона были препятствием не плотнее бумаги или картона, даже железный титан не выдержал. Из пробитых боков с шипением вырывались струи кипятка, падая на лицо мертвой Ромашки. Еще минуту назад дышащая свежестью мраморная кожа девушки была покрыта огромными пузырями…

Подхватив автомат Савченко, Кирилл первым вывалился в коридор, следом, едва не наступая оперу на пятки, несся Клинч. Они перемахнули через убитых боевиков и бросились к выходу, ведомые лишь одной мыслью – заблокировать остальных боевиков в соседнем вагоне, но до тамбура добежать они не успели, оттуда загремели автоматные выстрелы…