Она проявила себя как щедрая меценатка, именно благодаря ей получили благоприятные условия для творчества многие представители французской литературы и искусства ХVII века, столь урожайного на таланты. Именно маркиза де Монтеспан продолжила, вслед за Марией Манчини, просвещать короля в этой области, где его познания, прямо скажем, были явно ограничены. Атенаис обладала вкусом и известной независимостью суждений. Если практичный Кольбер оказывал финансовую поддержку литераторам и историографам, неприкрыто раболепствующим перед королем и воспевающим достижения его правления, то маркиза придавала большее значение художественным достоинствам произведений авторов, испытывавших нужду. Она была ярой сторонницей композитора Жана-Батиста Люлли и сочинителя либретто его творений Филиппа Кино. Мадам де Монтеспан ценила Расина и Буало, которые регулярно читали у нее свои труды по историографии в присутствии короля. Любившая посмеяться и вызвать смех у других, она в полной мере воздавала должное комедиям и постановкам Мольера. Так что культура Франции обязана ей прижизненным признанием многих талантов.

Проживая с юных лет при дворе, Атенаис была прекрасно осведомлена о сексуальной жизни короля – предмете первостепенного интереса придворных: его непостоянство не было для нее чем-то новым, а потому она была готова всеми силами защищать свое положение и не допускать ни малейших покушений на завоеванную ею власть. Фаворитка зорко следила за потенциальными соперницами и, поелику это было возможно, старалась изничтожить возникавшее увлечение в зародыше. Прежде всего она тщательно подобрала обширный штат окружавших ее женщин, нанимая безобразных, добродетельных, склонных к интригам, желательно замужних, которых она не разлучала с мужьями. Надо сказать, толку от этого было немного, ибо наиболее преданная особе маркизы де Монтеспан, ее компаньонка мадемуазель Клод Дезойе, в период с 1873 по 1677 год ухитрилась побыть любовницей короля.

Клод де Вен (1637–1687) была дочерью бродячих провинциальных актеров. В детстве она немало поколесила по дорогам Франции и даже выступала на сцене. Для благозвучия ее родители взяли сценический псевдоним Дезойе[44]. Отец довольно рано умер, и оставшаяся с пятью детьми мать решила податься искать счастья в Париж. Там Аликс Фавьо, сохранившая свою девичью фамилию, стала одной из лучших трагических актрис 1660-х годов, блистая в пьесах Корнеля и Расина. Две младшие дочери постриглись в монахини; герцог Габриэль де Мортемар, поклонник актрисы, обратил внимание на невзрачную, но немногословную, сдержанную и деятельную Клод и порекомендовал ее своей дочери Атенаис, которая только что вышла замуж за маркиза де Монтеспан. Молодая девушка быстро завоевала доверие хозяйки и оказала ей незаменимую помощь при рождении дочери Мари-Кристины и сына Луи-Антуана. Так мадемуазель Дезойе надолго стала неотъемлемой частью штата Атенаис, замуж эта девица так и не вышла.

Когда Атенаис стала фавориткой короля, Клод часто общалась с Людовиком, в особенности когда ее хозяйка была не расположена видеть своего любовника, и тот проводил довольно долгое время, беседуя с ней и не скрывая своих недомоганий и озабоченности по причине различных проблем. Когда весной 1669 года Атенаис родила первого ребенка от короля, его отдали на попечение Клод, поместившей его вместе с кормилицей в съемном доме в Париже. Историки относят связь Людовика с мадемуазель Дезойе к периоду 1673–1677 гг. По неподтвержденным данным, она родила за это время троих детей, но в живых осталась лишь дочь Луиза, которой при крещении дали фамилию Мезонбланш (1648–1709). Король не признал девочку, но оплатил ее хорошее образование и обеспечил приданое в размере 40 000 ливров, когда та вышла замуж за барона де Лакэ. Луиза произвела на свет многочисленное потомство и мирно скончалась в кругу семьи, на надгробной плите ее могилы выбили надпись: «Баронесса де Лакэ, урожденная Мезонбланш-Бурбон».

Сама же мадемуазель Дезойе, помимо значительных денежных сумм, получила от короля участок в поместье Кланьи, на котором построила дом. Когда после отставки маркизы де Монтеспан Клод поселилась в Париже, то вела образ жизни состоятельной дамы со штатом прислуги, двумя каретами, хорошо обставленным домом, красивой одеждой и даже купила замок Сюинь.

Связь короля с компаньонкой не была секретом для Мадам де Монтеспан, ибо та не могла скрывать от нее свои беременности. Но фаворитка понимала, что эта ничтожная личность не представляет никакой опасности для нее, смешно даже было представить себе подобное бесцветное создание на месте блистательной Атенаис. Зато двор был полон сногсшибательных красавиц, молодых, неглупых, готовых на все, чтобы залучить в свою постель короля. Покинутые королем графиня де Суассон и герцогиня Орлеанская не оставляли попыток подсунуть ему свою ставленницу и, пользуясь своим влиянием, укомплектовали штат фрейлин королевы Марии-Терезии девицами одна другой краше. Такой букет красоток явно представлял собой сущий набор сосудов соблазна для короля. Мадам де Монтеспан начала крестовый поход против этого рассадника искусительниц, во весь голос твердя, что он уподобляет двор сущему вертепу. Ей удалось пробудить тревогу в сердце королевы, и в ноябре 1673 года штат фрейлин-девиц был распущен, а вместо него набрали замужних статс-дам, известных своим безупречным поведением.

Несколько ранее, в 1672 году, возникла совершенно неожиданная угроза в лице Марии Манчини, сбежавшей во Францию вместе с сестрой Гортензией от своего мужа, князя Колонна. Ее появление при дворе было бы чревато большими опасностями: Марии никак нельзя было отказать в большом уме, к тому же она была первым увлечением короля, кто знает, не вспыхнет ли огонек былой страсти на углях угасшей, но неутоленной любви? Тут Атенаис привлекла в качестве союзницы Марию-Терезию, и они вдвоем добились указа Людовика о запрете беглой княгине на въезд в Париж. Марии пришлось обратиться с просьбой об убежище к герцогу Савойскому, который с радостью приютил обеих сестер и, по слухам, пережил увлекательный роман с каждой из них.

Но и замужние дамы, даже самые добродетельные, были не в силах отказать желанию короля. Его внимание еще в 1665 году привлекла принцесса Анна-Жюли де Субиз (1648–1709). Это была красивая кокетливая женщина с рыжими волосами, белой кожей и миндалевидными глазами орехового цвета. В пятнадцать лет эту девушку, получившую чрезвычайно хорошее образование, выдали замуж за вдовца, на двенадцать лет старше ее. Но мать молодой красавицы, герцогиня де Роган, пресекла все поползновения молодого короля, и принцесса погрузилась в семейную жизнь, исправно рожая детей. Король возобновил свои ухаживания в 1669 году, когда чета де Субиз прибыла в замок Шамбор без сопровождения бдительной мамаши. Однако в то время его роман с Мадам де Монтеспан был в самом разгаре, и не могло даже быть и речи о том, чтобы Анна-Жюли была в состоянии сместить фаворитку.

Тем не менее прерванный роман возобновился в 1673 году. Принцесса де Субиз была в расцвете своих двадцати пяти лет, рождение шестерых детей выявило у нее склонность к полноте, и она боролась с ней, придерживаясь (редкая вещь по тем временам) диеты: ела только говядину и курицу, вареную или жареную, салат, фрукты, молочные продукты и пила воду, лишь иногда слегка подкрашенную вином. Но здоровье у нее, невзирая на такой разумный образ жизни, было неважное, поговаривали, что она страдает золотухой – так называли тогда аллергию. Мадам де Монтеспан немедленно окрестила ее «красным яблочком, гнилым внутри». 1 января 1674 года принцессу ввели в штат придворных дам королевы. Через несколько месяцев она родила сына Армана-Гастона, чье сходство с королем давало повод для нескончаемых сплетен. Надо сказать, что эта рыжеволосая прелестница вовсе не была любительницей галантных похождений – единственно, чего жаждала рассудочная Анна-Жюли, так это возвышения и обогащения своей семьи. Именно этого ей вполне удалось добиться.