– И на каком основании я там, в Милане твоем, буду жить? Как кто?

– Я официально признаю Симу.

– Ага. А мне-то что с того, – фыркнула Ангелина.

– Я женюсь на тебе.

Когда Лев произнес эти слова, Ангелину буквально передернуло. Она ждала этих слов столько лет…

– Да ты подлец, Левушка.

– Почему это?

– Ладно, с Никитой подло поступил, но еще и с Олегом…

– Я знаю. Я перед ними обоими виноват. Что поделать, грешен. И не беспокойся ты об Олеге, он к Райке своей вернется.

– О, это вряд ли, – усмехнулась Ангелина. – Она тут такое учудила…

– Знаю. Олег рассказывал. Но все фигня. Он к ней точно вернется, я его знаю. Он однолюб, он женщинами брезговал всю дорогу, ему одна нужна была всегда. Чтобы как стена. Вот Райка такая, а ты нет. Он все равно тебя через пару месяцев бросит… А то я его не знаю.

Ангелине было неприятно это слышать.

– Поехали со мной, – настойчиво повторил Лев. – Вот прямо сейчас. Скоро Сима придет?

– Ну еще где-то через час, – Ангелина повернулась к настенным часам.

– Отлично.

Лев подхватил ее на руки, посадил на широкий подоконник.

– Так я и знал, мы не любим нижнее белье.

– Перестань. Ну правда… Уйди. Я потом вся в синяках после тебя, ты знаешь.

Конечно, он не слушал ее. Но, в сущности, именно этого Ангелина и добивалась столько лет – чтобы Лев пришел за ней, увел за собой. Она и ненавидела его, и любила. И он всегда делал ей больно – что физически, что морально. Огромный грубый медведь. Совсем не ее мужчина. Ему бы какую великаншу…

«Верно, противоположности сходятся. И чем больнее, тем слаще…» – почти теряя сознание в его железных ладонях, подумала Ангелина.

…Он застегнул ремень – грубый, какой-то солдатский, потрепанный, из потрескавшейся кожи, но, верно, очень прочный. Ремень, когда его застегивали, свистел и шуршал, пряжка на нем звенела и клацала. Жуткие звуки! Ангелину передернуло, и она спросила:

– Ты не пойдешь в ванную?

– На фига? – пожал плечами Лев.

– Дикарь. Троглодит. Питекантроп.

Прозвучал звонок в дверь.

Ангелина, закусив губу, слезла с подоконника и, прихрамывая, зашлепала к двери.

Открыла дверь. На пороге стояли Нина Филипповна с Симой.

– А мы пришли… – тоненьким голосом пропела свекровь. – Такой чудесный спектакль! Я сама с удовольствием посмотрела…

– Колобок-Колобок, я тебя съем! – сурово произнесла Сима и топнула на Ангелину.

– Кто это у нас тут? – из комнаты вышел Лев. Сима его не испугалась, опять зарычала и топнула ногой.

– Левушка приехал… – вздохнула Нина Филипповна. – Ну ладно, пойду. Олег-то скоро?

– Да вот прямо сейчас, – как ни в чем не бывало произнесла Ангелина. – Может, дождетесь его, Нина Филипповна?

– Нет-нет, не стану вам мешать, ребятки. Симочка, пока-пока!

– Пока-пока, бабушка.

Ангелина закрыла дверь за свекровью.

– О май дарлинг, – нежно произнес Лев, сев перед Серафимой на корточки. – Ты помнишь дядю Леву?

– Помню. Дядя Лев похож на льва. И р-рычит, рычи давай!

– Р-р-р… Ррр! – Лев обхватил Серафиму, зарычал ей прямо в живот. Та захохотала, стала отбиваться. Лев сделал вид, что ему больно, упал навзничь. Серафима хохотала, пинала его ногами, шлепала по щекам своими ладошками. Они очень уморительно возились. Ангелина ушла в спальню, легла на кровать. Через пару минут в комнату заглянул Лев:

– Ну, чего лежишь. Я же сказал, собирайся. И, главное, все документы возьми.

– И куда?

– Ко мне в гостиницу. Утром вылетаем. Много одежды не бери. Что надо, потом купим.

– Олег будет искать, – пробормотала Ангелина.

– Напиши ему сообщение, позже только. Так и напиши: «Не ищи меня, мы не сможем быть вместе».

* * *

Все последние недели Олег не ходил, а летал. Еще никогда он не чувствовал себя столь окрыленным… Недаром же говорят, что хорошая женщина рядом прибавляет сил, а плохая отнимает их у мужчины. С Раей подобного подъема Олег давно не ощущал. Рутина, бытовуха. Рая еще, кстати, принципиально не интересовалась его делами, его бизнесом…

Ангелина же – сплошной праздник! И она стремилась стать помощницей Олегу. Такая милая «компаньонка»… Правда, она пока не понимала, как это – руководить сетью продуктовых магазинов, но зато старалась, интересовалась всем. Олег понимал, что до настоящей помощи от нее еще очень далеко, пока Ангелина скорее способна изрядно накосячить, чем исправить что-то, ведя дела. Но все еще впереди!

Кроме того, Олегу было очень приятно чувствовать себя отцом. Сима – очаровательная девчушка. Немного невоспитанная, но столько прелести заключалось в этом ее детском нахальстве, в непосредственности, которые, наверное, должны были пройти со временем.

…Олег вернулся домой пораньше, было всего лишь полвосьмого вечера. Открыл дверь своим ключом, закричал, снимая обувь в прихожей:

– Милая, я пришел!

Тишина в ответ. Олег обошел все комнаты – никого. «Наверное, гуляют». Набрал номер Ангелины – абонент недоступен.

Олег вышел на балкон, оглядел двор перед домом. Было еще светло, как днем. Дети играли на площадке, в стороне группой стояли взрослые, Ангелины и Серафимы среди них не наблюдалось.

Он пошел на кухню, приготовил сам себе бутерброды и поужинал в одиночестве, читая новости в своем телефоне. «Нет, ну это нехорошо, даже не предупредила меня…»

Олег опять принялся звонить Ангелине и без ответа. «Кажется, они собирались в детский театр? Или это Нина Филипповна хотела туда сводить внучку? Не помню… Хотя, если я не ошибаюсь, спектакли для маленьких детей заканчиваются рано!»

Олегу вдруг стало нехорошо. Он еще прекрасно помнил ту аварию, произошедшую в начале весны. И все, что было связано с дорогами, машинами, вызывало теперь у него тревогу. Ангелина же наверняка вызвала такси, чтобы добраться до театра… Или они втроем поехали – Ангелина, девочка, Нина Филипповна?

«Рая. А вдруг это все козни моей бывшей женушки… Она же чокнутая! Мало ли… И только притворялась нормальной, когда мы с ней в последний раз говорили по телефону. Кто знает, может, у нее совсем крыша поехала после развода и она решила мне отомстить, выбрав мишенями моих девочек…»

Олег хотел немедленно позвонить Рае, но потом все же набрал номер Нины Филипповны.

– Олежек? Дорогой мой, золотой… Ну как ты там? Левушка уже уехал?

– В смысле? – опешил Олег.

– Ну как… я с Симочкой сегодня из театра вернулась, а дома у вас – Левушка. Сказали, тебя ждут.