— Я тяжелая…

— Я уже возил вас! Вы долго собираетесь со мной спорить? — ох, кто-то снова взбесился… Из-за чего он там бесился последний раз? Все позабыла из-за новых обстоятельств…А когда он меня возил?

Ох, вспомнила. Хотя я и была тогда без сознания.

Я осторожно села на спину, покрытую рубашкой, и не менее осторожно обвила руками за шею.

Себастиан прыгнул вперед, ну а мне стало понятно, что Васнецов писал свою картину не с натуры. Потому как сидеть так, как сидел на волке Иван-царевич вместе со своей принцессой, было не возможно.

Мужчина и сам понял, что при следующем прыжке я свалюсь, и остановился.

А я… да что уже мне остается? И так репутацию смыло…

Я задрала юбку, перекинула ноги через хребет и приникла животом и грудью к… чудовищу. И почувствовала как напряглись его мышцы подо мной… А потом он снова прыгнул… И еще раз… и нырнул в лес, потрусив — или что там делают звери — по едва заметным тропкам.

Вот странно, — подумалось мне, — в вертикальном положении он казался почти человеком. А сейчас…Сейчас будто его руки стали короче, тело удлинилось, и… Блин, а у вэй-гана есть хвост?

Я попыталась обернуться, чтобы посмотреть, но тут же получила веткой по щеке, и снова приникла к нему, прижимаясь плотнее и пряча лицо. Поглощая жар его тела, силу мышц, продолжаясь в нем, чувствуя себя, как ни странно, уютно, несмотря на то, что вокруг все ходило ходуном, а в спину нещадно били злые капли…

Не знаю, сколько продолжалось наше путешествие. Я потерялась во времени и пространстве.

Но в какой-то момент вэй-ган остановился и… Как-то быстро и ловко начал распрямляться, а потом еще и успел перехватить меня и осторожно поставить на землю.

— Вы… устали? — спросила я тяжело дышащего мужчину. Вода заливала мое лицо, но я все равно задрала его и попыталась рассмотреть что-то в темноте.

Мы прибыли… В замок, — зачем-то уточнил вэй-ган.

Молния снова ударила совсем рядом с нами и озарила его лицо, оказавшееся неожиданно близко. А потом я почувствовала, как меня притягивают за талию, а к щекам прикасается мокрая шерсть… И дальше его губы встретились с моими.

Это было странно… Как и все происходящее до этого. Пожалуй, со странностями сегодня перебор, но… Я почему-то не отстранилась.

Хотя даже не понимала, понравился мне поцелуй или нет. Его губы были плотными и мягкими, но он не столько целовался, сколько прижимал их к моим — возможно в этом состоянии это и был единственно возможный вариант…

И было удивительно и хорошо стоять вот так, в его объятиях… Хотя, конечно, это не могло продолжаться долго.

Несмотря на кипящие вокруг страсти, я заболела. Единственная, кстати, из всех. Может потому, что моему организму оказались непривычны подобные приключения, а может остальных выручила капля магии, что, наверняка, присутствовала в крови каждого жителя этого мира.

И то, что здесь были магические лекари, зелья и, в конце концов, теплая кровать, никак не отменял — разве что приуменьшал — факт появления соплей и температурного полубреда. В котором я примерила на себя роль то ли бабочки, то ли колибри, летающей вокруг чего-то мохнатого и большого…

Зато после глубокого оздоровительного сна появилось время подумать. Оправиться от шокировавшего меня события и… привести в порядок собственные чувства. И воспоминания о том, как мы остались одни, отделенные объятиями и дождем от всего прочего мира.

Конечно, я осознавала и раньше, что привлекаю вэй-гана… И его собачье — сенная политика не прошла незамеченной.

Но даже при моем понимании я оказалась не готова к подобному повороту событий. К тому, что мужчина, к которому я обращаюсь на «вы» и со всей возможной вежливостью, который может мне приказывать — и делает это — и который способен одним словом и повелительным жестом вышвырнуть меня на улицу, всячески демонстрирует свою… весьма ощутимую приязнь.

Это… напугало. Хотя больше я испугалась того, что сама оказалась не равнодушна к нему… Что мои чувства прошли длинный путь от непонимания, страха и недоверия до принятия. Что Себастиан… привлекает меня. Волнует. И злит… в основном еще и потому, что я совершенно не желала волноваться по его поводу. Потому что он циничный, обозленный на весь свет, ворчливый и чудовищный… милаха.

К недостаткам которого я становлюсь с каждым днем все более снисходительной.

К прикосновениям которого я привыкаю все сильнее.

Не знаю, сколько мы простояли, соединенные стихией друг с другом, прижавшиеся губами и собственными эмоциями, но меня в какой-то момент начало топить не в воде, а в неловкости и панике.

Он это почувствовал… и со вздохом отстранился. Я тоже сделала шаг назад. И сразу стало очень холодно. Во всех смыслах.

— Мара… — сказал вэй-ган. И имя мое у него прозвучало… рокочуще и нежно. — Вам… противно?

Противно ли мне?

Нет. Он, конечно, не очень-то человек, но… почти свой. И даже не пахнет мокрой шерстью. И губы у него приятные и кожаные, а тело — горячее.

Он, прежде всего, мужчина, и мне точно не было не приятно. Но я должна была сказать не это. Надо было заявить во всеуслышание, что это было отвратительно и закончить, наконец, глупую историю… Я — кремень, и потому…

— Нет, не противно.

Ох. Точно я произнесла? Надо срочно исправляться:

— Но вы не должны были этого делать. Я не Тилла — и не собираюсь ею становиться.

Замер. И посмотрел на меня исподлобья.

— Так вот что вы считаете…

— А разве это не так? Или… мне вы предлагаете что-то другое?

Ну скажи же! Скажи, что… Не знаю, что, но уж точно не призыв к формату «чудовище и его доступная в любое время служанка»…

Вэй-ган запустил когтистую — грязную, кстати — лапу в лохматую голову и выдохнул, наступая на робкий росток надежды:

— Ничего.

А потом и вовсе отвернулся:

— Выползайте из кустов — тропинка к боковому входу каменная, дойдете.

Заботливый ты наш…

— Угу. Ползу уже. И спасибо что не дали повода сплетням и не подвезли к парадному крыльцу…

Вот я съязвила или поблагодарила? Кажется, Эрендарелл тоже не понял и зарычал на всякий случай:

— Мар-ра!

Но я уже уходила. Чуть поскальзываясь и едва видя что-то за стеной дождя. Понимая, как ужасно я замерзла и промокла до клеточки.

В замок и правда попала быстро, решив не афишировать, что прибыла не на пыште мэрра управляющего — если собакин не добрался до дома сам, поищем позже. Да и вряд ли кто отметил мой приход. Как выяснилось, невесты уже прибыли: в замке на всех этажах было шумно, слуги метались между комнатами, и, судя по крикам конюших, повозки со скарбом вот-вот должны были доехать до дома. Конечно, стоило бы взять этот хаос под свое управление… Но в этот момент силы полностью оставили меня, и я поняла, что если немедленно не согреюсь и не приму горизонтальное положение, то трясущейся от холода живописной мокрой тряпкой устроюсь прямо на лестнице. Потому молча и едва переставляя ноги пробралась в собственные покои. И долго отогревалась в горячей ванне, а потом рухнула в постель, чувствуя себя между забытьем и явью. А когда Карина пришла — уже ближе к вечеру — проверить, что со мной, она тут же бросилась за лекарем.