Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так вышло… – Зосима тяжело вздохнул.
– Ладно, чего там… Не переживай. Подумаешь – тайна веков. Как приехали менты, так и уедут. Надеюсь, что вскоре нас отставят в покое. У них других дел невпроворот.
Зосима согласно покивал головой.
– Сказать им, что ты уже пришел? – спросил он, направляясь к калитке.
– Скажи. Только не очень поспешай. Мне нужно полчаса, чтобы привести себя в порядок.
Зосима ушел. А я поторопился проверить, как себя чувствует добровольная узница.
Каролина на мое приветствие лишь вяло кивнула. Видимо, она чувствовала себя неважно, так как была бледна, а под глазами виднелись темные круги.
– Ты, случаем, не заболела? – спросил я заботливо.
– Не дождешься, – попыталась она изобразить обычную бодрость духа.
– Не нужно хорохориться. Вид у тебя, прямо скажем, не ахти какой. Если больна, так и скажи. Будем лечить.
Лекарств у меня хватает.
– От этого не вылечишь. – Каролина скупо улыбнулась. – Женские дела…
– А-а… – Я поневоле смутился, почувствовав себя неловко. – Понятно…
– Как охота?
– Откуда знаешь, что я был на охоте?
– Ты сегодня на себя в зеркало смотрел?
– Не сподобился. Кроме того, мне и так известно, что я симпатичный мужчина в полном расцвете сил.
– От излишней скромности ты явно не помрешь. Что касается моих умозаключений, то, во-первых, у тебя на брюках полно колючек, во-вторых, в волосах заплутались стебельки сухой травы, а в-третьих… Это уже чисто субъективно. От тебя, как мне кажется, пахнет дымом костра, а сам ты какой-то первобытный – хищный, настороженный. В общем – необычный.
– Не успел расслабиться… – Я ухмыльнулся. – Тебе бы аналитиком служить в какой-нибудь серьезной государственной "конторе". Глаз – алмаз. А голова – компьютер.
– Не нужно нам ля-ля. Не лакируйте грубую действительность, юноша.
– За юношу спасибо. Меня давно так не называли. А что касается действительности, то ее не украсит даже импортный позолоченный багет… – Тут я запнулся; мне очень не хотелось ее расстраивать сообщением о новом набеге ментов. – Кстати, ты сильно голодна? – Чтоб потянуть время, я резко изменил тему разговора.
– Я сейчас на еду смотреть не могу. А ты мозги мне не компостируй. Что-то стряслось?
Каролина пыталась держаться стойко, но ее голос предательски дрогнул.
– Угадала. Правда, пока ничего серьезного, однако… – Я развел руками. – Поживем – увидим. Приехал майор Усольцев, опер угрозыска. Уж не знаю, что ему еще нужно.
– Обыскивать… не будут? – Она смотрела на меня как затравленный зверек.
– С какой стати?
– Ну, не знаю… Мало ли что…
– Для этого нужны серьезные основания. Лично я пока ничего криминального не совершил.
Я пытался выглядеть уверенным и спокойным. А сам в этот момент думал: "В таких глубинках, как наша, дорогая, живут не по закону, а по понятиям. Конституционные права для провинциальных бонз и чиновников чаще всего пустой звук. Так что если пришла беда, то открывай пошире ворота. Хорошо бы мне ошибиться в своих нехороших предположениях…".
– Ты… не сдашь меня? – Она попыталась заглянуть мне в глаза.
– Милиции? А разве есть за что?
– Нет!
Девушка сказала это чересчур поспешно, и у меня снова появились подозрения.
– Тогда не гони волну раньше времени. И запомни на будущее: свое слово я держу всегда. За что, кстати, был не раз бит. Как в прямом, так и в переносном смысле.
– Я надеюсь…
– Надежды юношей питают… Одна к тебе просьба: ни в коем случае не выходи наружу. Пока не дам добро, сиди здесь как мышь в подполе.
– Я буду сидеть… сколько нужно.
– Надеюсь на твое благоразумие. Это, прежде всего, в твоих интересах.
– Да…
– Все, я ушел. Приду только тогда, когда буду уверен, что за мной никто не следит.
– А разве такое возможно?
– Еще как возможно. Но только в том случае, если у кого-то большие проблемы с законом. У меня их нет.
Я поторопился уйти, чтобы успеть до прихода Усольцева побриться и принять душ. Сейчас мне было не до дискуссий.
Для маскировки – и не только – я захватил из погреба бутылку виски, кока-колу и банку маслин. Как-никак, а я все-таки жду гостя. Того, что хуже татарина, если верить поговорке.
Усольцев появился на пороге в тот момент, когда я начал готовить свое фирменное блюдо – карасей в сметане. Они лежали в холодильнике (уже почищенные), и я не успел их разморозить, но мне нужно было спешить.
Я надеялся, что аппетитный запах стряпни побудит майора составить мне компанию за завтраком. Чтобы под рюмку я мог поговорить с ним по душам. Гляди, удастся вытянуть из него хоть какую-то информацию.
– Место встречи изменить нельзя, – с иронией резюмировал я ситуацию, когда он чересчур вежливо, как для видавшего виды опера, сказал мне "Добрый день". – А вот какой сегодня день – добрый или не очень – выясниться через некоторое время. Я не прав?
– И да, и нет, – неопределенно ответил Усольцев и устроился в кресле. – Нужно поговорить.
– Для протокола?
– Пока о протоколе речь не идет.
– Пока?
– Не цепляйтесь к словам.
– Лады. Как вы насчет завтрака?
– Я не один…
– Знаю, знаю, с вами сержант-водитель. Но я на него не рассчитывал. Обойдется тормозком. Не велик гусь.
Майор пристально посмотрел мне в глаза и с пониманием кивнул.
– Согласен, – сказал он. – Действительно, нам лучше поговорить тет-а-тет.
Против спиртного Усольцев тоже возражений не имел. Мы быстро проглотили свои порции, опустошив полбутылки виски, а затем я приготовил кофе.
– Давно я так не кейфовал… – Майор ослабил поясной ремень. – Спасибо.
– Что, заработки не позволяют?
– И заработки не очень, и времени не хватает, чтобы сходить на рыбалку.
– Тогда зайдите на рынок. Надеюсь, там есть рыбный ряд. Или это противоречит вашим моральным устоям?
Он рассмеялся.
– Это идея, – ответил он, закуривая. – Я как-то не додумался. Может, потому, что привык обходиться бутербродами с вареной колбасой, которая только пахнет мясом.
– Хотите меня разжалобить?
– Почему вы так решили?
– Нынешняя детективная литература изображает сотрудника милиции большим трудягой и почти дистрофиком, который пьет и ест на бегу (как раз пресловутую варенку), притом нерегулярно, а стресс снимает дешевой водкой – каждодневно.