Отправляя в 1794 г. в Америку первую партию мастеровых и «посельщиков» с семьями, Шелихов не преминул снабдить правителя русских колоний Баранова следующим предписанием: «…весьма б полезно было, ежели бы между устроением сих экономических выгод, посельщики, кои холостые, брали бы за себя американок и приучали их, чрез посредство русских баб и девок, кои ныне в семьях отправлены, всем домовым работам. Равномерно стараться и американцев женить на русских девках и овдовевших иногда бабах, дабы завести между ними взаимную связь». С этой же целью он рекомендовал: «Холостых ныне посланных поселян постарайтеся оженить на хороших американских девках, для чего нарочно послал я к вам на подарки невестам их и будущим женам разных вещей, к одежде нужных, коими при свадьбе каждого женившегося и снабдите».

Тем не менее вопрос о присылке в Америку женщин из России поднимался неоднократно, и в 1827 г. главное правление компании следующим образом ответило главному правителю П.Е. Чистякову: «Что касается до посылки в Америку женщин из России, то статья сия на первый случай может показаться слишком соблазнительна, потому что женщины доброй нравственности одни без мужей в Америку не поедут, а посылать туда заведомо развратных и штрафованных в надежде, что они исправятся, правила разборчивости не позволят».

Русские вступали в случайные связи, некоторые заводили в Америке семьи. Начиная с 1818 г. главное правление компании, стремясь упорядочить поселения, стало более внимательно следить за соблюдением брачных церковных обрядов. Л.А. Гагемейстер, заняв пост главного правителя колоний, сразу же указал одному из управляющих, что в «присланных ревизских сказках… показаны жены незаконные». На это из Кадьякской конторы последовало оправдание: «по неимению церкви и священника (в Кенайской и Чугатской губах. — С.Ф.) бракосочетание не может быть учинено по церковным законам, а по сии время давались обязательства вступить в законное супружество при первом случае».

Русские поселенцы, оставившие семьи в России, не всегда могли узаконить вновь созданные в Америке семьи[46]. Так, курский мещанин Иван Иванов Фатеев, имея в Курске жену и сына, прислал из колоний на родину «сказку, в коей показан он женатым и имеющим в колониях детей… а из сего открывается оный Фатеев двоеженцем». Фатеев жаловался, что «по старости и дряхлости своей уделить не может на выдачу законной жене своей Прасковье, и что он при живой жене вступил во второй брак будто бы по вынужденным обстоятельствам». Следствие и переписка по этому делу тянулись пять лет, и первоначально главное правление предписало: «брак его (Фатеева. — С. Ф.) причислить к незаконным, почему и вторую жену его и их детей считать таковыми же в полном смысле сего наименования». Однако из колоний пришел ответ, что Фатеев «при женитьбе своей не скрывал того, что имеет в России жену, но несмотря на сие, с разрешения духовной миссии, был по правилам церкви обвенчан». После того главное правление сочло себя не полномочным в разбирательстве дела.

Дети, рожденные от браков русских с алеутами, эскимосами и индейцами, получили наименование креолов. «Новое поколение креолов — правильнее метисов — красивое и смышленое, возмужало ко времени приезда нового главного правителя… в 1821 году», — писал Л.А. Загоскин. Не часто можно встретить упоминание об антропологическом облике креолов. «Дети от русских и островитянок вообще хороши», — отмечал в 1805 г. И. Давыдов. Сравнительный анализ алеутов и креолов (алеутского происхождения) пытался дать Вениаминов: «Цвет тела у алеутов довольно смугловат, но не оливковый и не черный; он не изменяется даже и в третьем колене, в смешении с русскими. Волосы черны и жестковаты, но не грубы; у креолов они довольно скоро переходят в темно-русые… Передние зубы (у алеутов. — С. Ф.) не острые и не тонкие, или плоские; но круглые и даже у некоторых овально продолговатые поперек десен, сверху плоские и гладкие, как бы сточеные. Подобные зубы встречаются только у чистых алеутов и взрослых, но у креолов и молодых алеуток они гораздо правильнее, т. е. не столько круглые, но и не острые…» У Вениаминова мы также находим упоминание о «полукреолах», т. е. квартеронах. «Жены креолов… почти все алеутки», — отмечал Вениаминов. Креолок же выдавали замуж преимущественно за русских и креолов. Причем такие деятели Российско-Американской компании, как правитель Ново-Архангельской конторы Хлебников, были убеждены, что «желательно, чтобы для умножения народонаселения было воспрещено жениться русским на креолках и вывозить их в Россию, где они, подвергаясь переменам климата, не могут долго жить, или быв покинуты мужем, бедствуют. Всего приличнее, — считал Хлебников, — обязать супружескими связями и хозяйственною жизнью сие сословие (т. е. разрешать супружество только между креолами. — С. Ф.), из него только могут быть и постоянные граждане». Это «умножение народонаселения» в колониях с целью создания постоянного креольского гражданства весьма интересовало Российско-Американскую компанию. Однако, несмотря на свою заинтересованность в идее Хлебникова, главное правление вынуждено было отказаться от введения нового законоположения: «Запретить русским жениться на креолках и американках, как Вы пишете, — ответило главное правление главному правителю колоний П.Е. Чистякову 15 апреля 1827 г., — Правление само собою не может и не надеется, чтоб сие позволено было сделать правительством».

Между тем вопрос о креольском населении вырастал в серьезную проблему. Уже в период 1830–1840 гг. Вениаминовым было отмечено, что «прибыль креолов в десять лет несравненно значительнее [прибыли алеутов], так что от 100… прибыло… 26 [в то время как за этот же период] число алеутов от 1474 прибыло только 10, т.е. не более III на сто».

Процесс закрепления креолов за колониями происходил постепенно. При получении Российско-Американской компанией в 1799 г. привилегий о креолах еще не было сказано ни слова, так как число креолов было совсем незначительным, как и их возрастной ценз.

Однако по мере приближения срока возобновления привилегий, полученных компанией первоначально на 20 лет, вопрос о креолах появляется в официальной переписке компании. Так, 6 ноября 1818 г. принято было «Мнение Совета Российско-Американской компании о желательности оставления креолов в колониях Российско-Американской компании». В основу этого документа было положено суждение покойного к тому времени Резанова, изложенное в его переписке с Барановым. Резанов считал «полезным, чтобы за малостью русских промышленных, иметь в колониях гарнизон из способных креолов, приуча их фронтовой службе, мастерствам, хлебопашеству, для приведения тамошнего края в лучшее против нынешнего состояние». Развивая эту идею, совет еще раз подтвердил, что находящихся к 1818 г. в колониях 400 с небольшим русских для обширных территорий и промыслово-торговых нужд компании явно недостаточно. Однако главное правление Российско-Американской компании не требовало увеличения числа русских, напротив, оно считало, что «умножить же оных… неудобно».