– Она ничего не говорила о том, что ее брат живет в нашем городе?

– Нет. Ни слова. И стоило мне попытаться расспросить ее подробнее, она сразу же прервала разговор. Поверь, Роланд, мне известно не больше твоего.

– Но откуда ты знаешь, что он ее брат?

Этого я, конечно, не знала, но они так невероятно похожи. Как две капли воды. Меня бы не удивило, если бы они вдобавок ко всему оказались двойняшками.

Когда я впервые увидела его зимой, то растерялась не меньше, чем Роланд теперь.

– Почему же ты ничего не сказала мне?

– Потому что она сама про него не рассказывала. Получилось бы, что я сплетничаю.

Роланд все понял. Он ведь на моем месте поступил бы так же. Вид у него был задумчивый.

– Знаешь, что самое странное в Каролине? – сказал он. – Она заставила всех нас безропотно принимать то, что мы ни за что не согласились бы принять, если бы это касалось кого-то другого. Вся эта таинственность, к примеру… Мы ведь, в сущности, так и не узнали, кто она такая, наша Каролина. И мы с этим мирились.

Он поднял на меня вопросительный взгляд. Но ответить я могла лишь новыми вопросами и догадками.

– Тебе не кажется, что она рассуждала так, – сказала я, – мы должны принимать ее такой, какой она нам себя показывала. Другой Каролины для нас не существовало. Откуда она пришла, какая у нее семья, какое прошлое – все это, по ее мнению, нас не касалось. Вообще-то это было правильно. Ведь оттого, что мы больше о ней узнаем, сама она не изменится ни в лучшую, ни в худшую сторону. Уж какая есть, такая и есть, на сто процентов. И, видимо, считала, что с нас этого достаточно.

– Достаточно! – Роланд с улыбкой покачал головой. – Ее было более чем достаточно. Вот что я тебе скажу: я никогда и представить не мог, что на свете может быть такая Каролина. – Он покраснел и на всякий случай добавил, что Надя с ним согласна.

– А я, думаешь, не согласна? – подхватила я. – Поверь, я очень по ней скучаю.

Роланд поспешно отвернулся. Немного натянуто он сказал, что все это время рассчитывал на возвращение Каролины, но теперь уже больше не надеется. Наверное, мы ей просто надоели.

– Рядом с ней чувствуешь себя ничтожеством…

– Ну зачем ты так говоришь?

Каролине подобные рассуждения были чужды. Она никогда не сравнивала людей ни с собой, ни друг с другом. Конечно, она могла относиться к окружающим критически и открыто высказывать свое мнение, но все же у меня никогда не было чувства, что она смотрит на нас сверху вниз или считает нас скучными и нелепыми. Что там говорить, иногда я чувствовала себя с ней неуверенно, но я сама была тому причиной. Я не смела быть такой же непримиримой, как она.

Роланд пренебрежительно ухмыльнулся.

– Я тебя понимаю, – сказал он. – Нам же приходится постоянно следить за собой, чтобы вести себя прилично. Каролина не была скована правилами приличия. А мы пропитаны ими до мозга костей. Тут, видно, уж ничего не изменишь… Я иногда спрашиваю себя: неужели мы настолько испорчены… Может быть, она поняла это и сдалась?

Он безнадежно вздохнул и посмотрел на меня, но тут я с ним не согласилась.

– Ты прекрасно знаешь, что Каролина никогда не сдается. Она может рассердиться, разочароваться, но не…

Роланд в ужасе оборвал меня на полуслове:

– По-твоему, она разочаровалась во мне?

Я засмеялась и покачала головой:

– Нет. Если Каролина в ком-то и разочаровалась, так это в папе. Видимо, в тот вечер он сказал ей что-то такое…

Роланд снова не дал мне договорить:

– Я как раз об этом все время думаю! Что же папа сказал ей? Я несколько раз его спрашивал, но он не хочет отвечать.

Да, Роланд много размышлял о папиной роли в исчезновении Каролины, Главная вина, конечно, лежала на Свее. Если бы она не вышла из себя и не потребовала немедленно уволить Каролину, ничего бы не случилось.

Но каплей, переполнившей чашу, стал все же разговор с папой. Именно после него Каролина заперлась в комнате и не захотела ни с кем говорить. Раньше она никогда так не поступала. Это было не в ее правилах.

И больше никто ее не видел. На следующее утро она исчезла.

Да что же сказал папа? Какое предложение он попросил Каролину обдумать?

А что, если она сбежала, чтобы не принимать решения? Кто знает?

Странно, но папа совершенно не волновался из-за исчезновения Каролины. Он воспринял его с необычайным спокойствием. И не похоже, чтобы его мучила совесть. Если бы он поступил несправедливо, ему было бы стыдно. Ни бессовестным, ни бессердечным он не был. Наоборот. Он испытывал адские муки, если подозревал, что кого-то обидел.

Но сейчас папа не подавал никаких признаков раскаяния. Поэтому ни Роланд, ни я не думали, что он сказал Каролине что-то оскорбительное.

Но кроме того, Каролина отличалась неукротимым нравом. Иногда достаточно было пустяка, чтобы она вспыхнула. А в тот день она наверняка сильно оскорбилась и расстроилась из-за ультиматума Свеи. Да уж, Свея дала Каролине понять, кто есть кто. И тогда папа попытался выступить посредником. Видимо, его задача с самого начала была невыполнимой. Папа сам запутался, и его неправильно поняли.

А может, Каролина не совладала с собой и взорвалась, а потом ей стало стыдно за свой поступок и она не смела смотреть папе в глаза?

Что-то не верится. Каролина не трусиха. И тогда папа не мог бы спокойно относиться к ее исчезновению.

Конечно, могло быть и так: узнав от папы, что приходится выбирать между ней и Свеей, Каролина была настолько возмущена и обижена, что предпочла оставить поле боя, а не защищаться. И все же! Если бы речь шла только о выборе, Каролина нашла бы лучшее решение, чем просто удрать. Как ни крути, все равно концы не сходятся. Просто загадка какая-то. Не зная всех обстоятельств, бесполезно пытаться ее отгадать.

Сейчас самое важное, что брат Каролины в городе. Вот бы не подумала! Мне все время казалось, что они с Каролиной держались друг за друга, что бы ни случилось. Они приехали сюда вместе, и я была уверена, что они вместе отсюда уехали.

Но Роланд придерживался другого мнения. «Зачем это? – сказал он. – Зачем ему бросать свою работу только из-за того, что она бросила свою? У него, кажется, есть друзья в городе. Я видел его с целой компанией парней. Не думаю, что он подстраивается под Каролину. Она бы так делать не стала, а в этом-то они наверняка похожи. Кстати, я тоже не стал бы на тебя равняться».

Я смотрела на Роланда. Какой он умный! Просто невероятно, как этот серьезный молодой человек мог быть таким дураком из-за Каролины. Он был сам на себя не похож. Я не решалась сказать ему это. К сожалению, Каролина не всегда побуждала его показывать себя с лучшей стороны. При ней Роланд становился шутом. Нужно было бы все ему объяснить, но у меня не хватило мужества. Но, может быть, он и сам все понимал, несмотря ни на что?