— Не клеится, — признался Пичугин. — Если бы такое произошло, то из поезда бы выкинули ограбленного клиента, а не одного из катал.

— Пожалуй, да, — признал Кочергин. — Но если этот парень клиент, значит, он пассажир. А из пассажиров, как нам сообщили, никто не пропадал. Действительно, не клеится. А такая красивая версия могла бы сложиться…

Уже на въезде во двор управления у Кочергина зазвонил телефон.

— Да. Как раз въехали. Что? Так-так! Хорошо! Сейчас поднимемся!

Он обернулся и сообщил:

— Есть новые сведения. Похоже, мы все-таки были правы. Даже я в какой-то мере. Сейчас выясним подробности, начнем прорабатывать эту версию.

— Злая воля? — с невеселой усмешкой спросила Наталья.

— Похоже, что именно так, — кивнув, ответил полицейский.

По лестнице поднимались бегом. Пичугин перебирал в уме возможные варианты, исходя из скудной информации, полученной от Кочергина. Но ясно было одно — полицейские что-то вызнали, что не было известно раньше. И, кажется, напали на след.

Разместившись в кабинете, все с нетерпением ожидали, когда Синицын закончит говорить с кем-то по телефону. Наконец он отложил мобильник на стол и осмотрел собравшихся.

— Сведения о том, что ни от одного поезда никто не отстал, нельзя считать достоверными, — сообщил Синицын. — Правда, нельзя их пока считать и однозначно ложными.

— Вы говорите загадками, — посетовала Наталья.

— Тут только загадки и есть, — парировал майор. — Дело в том, что с нами только что вышла на связь женщина, которая дозвонилась по мобильному. Это произошло почти сразу после того, как мы отправили запрос по новой группе указанных вами поездов. Представилась как Карина Сабитова, жительница города Анапы. Я сразу по ЦАБ[21] пробил, такая есть на самом деле.

— Она не член поездной бригады? — удивился Пичугин.

— В том и дело, что нет. Судя по фоновым звукам во время разговора, она действительно говорила из движущегося поезда. Гражданка Сабитова сообщила, что ночью, в промежутке между тремя и шестью часами утра, из поезда пропал пассажир, с которым она познакомилась. А теперь, внимание. Приметы пассажира, точнее, описание его одежды, почти в точности совпадают с описанием одежды нашего потерпевшего.

— Почти, это как? — уточнила Наталья. — На нем же ничего, кроме футболки и джинсов, не было.

— Зато футболка приметная, — с улыбкой ответил Синицын. — С мультяшным змеем. Но, кроме того, со слов гражданки Сабитовой, в поезде на парне была надета еще и жилетка.

— Ого! — Наталья заметно приободрилась. — Это уже не полный ноль. Номер поезда, маршрут?

— Так… Поезд 202А, Москва — Адлер, дополнительный…

— Что?! — Наталья привстала со стула. Она не первый раз слышит этот номер, но только сейчас цифры приобрели особый, какой-то мистический смысл.

Кочергин и Пичугин покосились на нее, каждый со своей стороны.

— 202А? — переспросила Наталья.

— Ну… Да. — Синицын на всякий случай глянул в бумажку. — А что такое?

— Вы знаете, какой код чумы по международной классификации болезней? Код легочной формы — А20.2. Он в точности соответствует номеру поезда!

— Ни хрена себе… — присвистнул Кочергин. — Вот так знак!

— Чумной поезд… — прошептал Пичугин, но в наступившей тишине его все услышали.

Стало еще тише.

— Связь прервалась во время разговора, — продолжил отчет Синицын. — Видимо, поезд вышел из зоны действия сети. Но кое-что узнать удалось. По словам гражданки Сабитовой, она познакомилась с парнем. Они посидели в ресторане, потом пошли спать. Это было еще до станции Воронеж, где-то между Рязанью и Липецком. А поутру его не оказалось на месте. И весь день она не может найти его в поезде.

— Но при этом по данным проводника получается, что отставших пассажиров нет? — удивился Пичугин.

— В том и дело! — Синицын поднял указательный палец. — Гражданка Сабитова потому нам и позвонила! Она услышала, что начальник поезда спрашивал у проводницы вагона об отставших. Но та ответила, что отставших нет, то есть прямым образом соврала. И у нее при этом травма носа.

— Ого! Результат вероятной драки? — предположила Наталья. — Вот только сочтет ли Думченко это за доказательство… Боюсь, что нет. Впрочем, отсекаем лишние сущности и получаем, что поезд один!

— Так мы же можем выяснить личность пассажира, который ехал на определенном месте! — с возбуждением произнес Пичугин. — Будет ясно, где он купил билет, куда ехал…

Синицын набрал номер, но покачал головой.

— Пока вне зоны досягаемости, — сообщил он. — Но это реальный путь. Узнаем, кто, что, кто родственники, а главное, до какой станции куплен билет.

— Злая воля, — спокойно вымолвила Наталья. — Как обычно. Когда что-то отклоняется от естественного хода вещей, ищи злую волю. Предполагаю, что проводница намеренно дает ложную информацию, а значит, она заодно с преступниками. В этом нет ничего удивительного. На парне была жилетка. Значит, она пропала, ведь мы ее не нашли. Вот и картина. Проводница заманила парня, его ограбили, выкинули из поезда. В драке проводнице, видимо, прилетело по носу. Вот и весь сценарий. Но как это доказать Думченко? Не номером же поезда…

У Синицына снова зазвонил телефон.

— Сабитова! — сообщил он и принял вызов. — Да, майор Синицын. Да, спасибо. Мы прорабатываем ваш сигнал. Но нам нужны доказательства. Скажите, пожалуйста, на каком месте ехал пропавший. Да, номер. И вагон. Ага…

Синицын записал что-то на бумаге, но тут снова связь оборвалась.

— Гадство… — пробурчал майор. — Связь с базами на ходу очень нестабильна. Зато у нас есть все данные на пострадавшего! Сейчас мы быстренько выясним, на чьи документы был в Москве куплен билет!

Пичугин ощутил, как у него начинает разгоняться сердце. Расследование было непростым. Поначалу действительно казалось, что нет никаких зацепок. Но шаг за шагом все же удалось размотать дело до вменяемого результата. Дальше — проще. Установят, кем куплен билет. Это даст полные данные о личности пострадавшего. Тут же станет ясно, докуда следовал, точнее, должен был проследовать пассажир. И если пункт назначения дальше Воронежа, то это станет основанием для полиции допросить проводницу. Вот только время работало не на людей, а на угнездившуюся в поезде заразу.

Наталья перезвонила Думченко. На этот раз беседа прошла в более продуктивном ключе.

— Нужно принимать решение, — твердо заявила Наталья в трубку. — Я уверена, что это тот самый поезд. Сошлись все признаки неизвестного пассажира. Известен точный номер. Прямых доказательств у меня пока нет, но есть косвенные. Много косвенных, понимаете? Их достаточно, чтобы принять такое решение. И если мы его не примем, то скоро поезд дойдет до крупного города, часть зараженных пассажиров выйдет. И что мы тогда будем делать? Если скоро Ростов-на-Дону… Ростов закрывать, как Воронеж? Хорошо. Я буду ждать. Да бог с вами, Остап Тарасович! Нет, я не давлю на вас, я лишь объясняю, что если кому и влетит за медлительность, то точно не мне. Да, хорошо.